Жаклин Кэри - Стрела Кушиэля. Битва за трон

То утро я встретила в кузнице, улаживая спор между мастером и двумя воинами из далриад, которым требовалось отремонтировать боевые колесницы – заменить оси и поставить новые колеса, – и не обратила внимания на пение рога, но тут явился Жослен и схватил меня за руку.

– Что такое? – спросила я.

Его лицо было непроницаемым.

– Идем, сама увидишь.

– Работа закончена, отдайте им колесницы, – велела я кузнецу. – Круарх сполна оплатит ваш труд.

Как ни стыдно это признать, но некоторые ангелийские ремесленники, прибывшие в Трой-ле-Мон, не упускали случая нажиться на альбанцах.

Следуя за Жосленом, я поспешила в башню и, пытаясь не обращать внимания на боль в еще не зажившей спине, одолела винтовую лестницу.

Уже на стене он указал на запад, откуда к крепости двигалась кавалькада.

– Смотри.

Всадники ехали квадратом, в центре которого находилась конная фигура с двумя стражами по бокам. Верховые на углах держали реющие на ветру знамена. Знакомый герб – ворон и море.

Куинсель де Морбан.

Я задержала дыхание, вспоминая герцога, но тут почувствовала, как Жослен почти до боли стискивает мой локоть. И вдруг узнала одинокую фигуру, окруженную людьми де Морбана. Даже издалека ошибиться было невозможно: она прямо восседала в седле, гордо вскинув голову с блестящим водопадом иссиня-черных волос.

Мир поплыл перед глазами, неприступные стены крепости зашатались. Только благодаря Жослену я удержалась на ногах. Подаренный бриллиант на моей шее горел на солнце, тяжелый как жернов.

– Мелисанда, – прошептала я. – О Элуа!

Не думаю, что герцог де Морбан сумел бы доставить королеве Мелисанду без помощи со стороны. Интриганку выдали ее же собственные родичи, те двое, что теперь ехали по бокам от нее, надвинув капюшоны даже в разгар летнего зноя, чтобы скрыть свои лица. Юные отпрыски Дома Шахризаев, Мармион и Персия, поделились с Куинселем де Морбаном сведениями о местонахождении своей кузины в обмен на его покровительство.

Де Морбан сдержал слово и допросил людей адмирала Русса лишь после того, как мы отплыли от берегов Земли Ангелов на флагманском корабле. Адмирал с остающимися в гавани не слишком откровенничал, но рассказал им достаточно, чтобы герцог сумел на дознании сложить два и два. И да, до него, как и, несомненно, до самой Мелисанды, дошли слухи о том, что кассилианцы служат вестовыми между союзниками Исандры и по пути выспрашивают о Мелисанде Шахризай. Де Морбан отнюдь не был дураком и, пока правил независимым герцогством в Кушете, неплохо изучил нравы Дома Шахризаев. Он держал язык за зубами и выжидал, наблюдая за разворотом событий.

Началась война, а Куинсель де Морбан продолжал тянуть время. И лишь когда по Проливам прокатились могучие волны и стало известно, что на ангелийский берег высадился альбанский флот, герцог сделал свой выбор и отправился на охоту за Мелисандой Шахризай.

Он застал ее там, где и говорили Мармион и Персия – в уединенном поместье на юге Кушета, за сборами в дорогу.

Кузены помогали ей скрываться, но к делам Мелисанды касательства не имели, а потому их показаний было недостаточно для ее осуждения. Пока Мелисанду везли в крепость, весть о ее прибытии распространялась по Трой-ле-Мону, словно лесной пожар. Казалось, каждый что-то знает, но никому не известна вся картина. Да, Мелисанда вела искусную игру. Главные свидетели ее вины пали на поле битвы.

– Ах, милая Федра, – сочувственно обратилась ко мне Исандра, – я бы избавила тебя от этого испытания, не вынуждай обстоятельства.

Я глубоко вдохнула и поежилась.

– Понимаю, миледи.

Слушание проводилось среди толстых каменных стен, в большом зале, прохладном и сумрачном. Даже летним днем его освещали лампы и факелы. Я стояла за троном Исандры, прячась за спины ее телохранителей и гвардейцев. Даже присутствие Жослена меня не успокаивало, хотя верный друг держался поблизости.

Куинсель де Морбан вышел вперед и преклонил колено перед Исандрой, принося ей клятву в верности. Не помню, что за слова он тогда произносил – все мои чувства сосредоточились на другой персоне, присутствовавшей в зале. Потом герцог отошел, и вперед выступила Мелисанда Шахризай в сопровождении двух людей де Морбана, которые, однако, к ней не прикасались.

– Леди Мелисанда Шахризай, – разнесся по душному помещению холодный как сталь голос Исандры. – Вы предстаете перед королевским судом по обвинению в государственной измене. Что имеете сказать в свое оправдание?

– Ваше величество, – Мелисанда спокойно присела в грациозном реверансе, – я ваша верноподданная и ничего не совершила, чтобы заслужить столь тяжкое обвинение.

Исандра слегка наклонилась вперед.

– Вы обвиняетесь в сговоре с Исидором д’Эгльмором, который замышлял открыть границу скальдам и с их помощью захватить трон. Будете это отрицать?

Подсудимая улыбнулась; о, я хорошо знала эту улыбку. Я видела ее тысячу раз и во сне, и наяву. Факелы подсвечивали волосы Мелисанды и кожу цвета слоновой кости, ее сапфировые глаза сверкали как звезды.

– Дом Шахризаев безупречно служил короне тысячу лет, – медово-сладким голосом напомнила она. Мы, ангелийцы, всегда уязвимы перед красотой. До меня донеслись перешептывания в толпе. – Его светлость де Морбан выдвигает ужасные обвинения, не имея никаких доказательств. Неужели не очевидно, что, являя таким образом свою верность, он еще и зарится на мои владения. – Мелисанда изящно развела ладони и подняла глаза на Исандру. Она говорила столь уверенно, с такой убежденностью… ну еще бы, ее вина навечно упокоилась на поле битвы. – Где этот слуга трона был, когда Земля Ангелов, истекая кровью, сражалась за свою независимость? Да, ваше величество, я отрицаю сговор с д’Эгльмором, я отрицаю все обвинения. Если у герцога есть доказательства его поклепа, пусть он их сейчас же представит.

Не знаю, до чего на самом деле докопался де Морбан, но в тот момент я поняла, что Мелисанде он ничего не сказал о результатах своих изысканий. Уединение, недавно защищавшее Мелисанду, теперь сделало ее уязвимой, поскольку лишило привычных источников новостей и тем оставило, по сути, безоружной перед нападками более осведомленного противника.

– Также вы обвиняетесь, – продолжила Исандра, не сводя с пленницы глаз, – в сговоре с вождем скальдов Вальдемаром Селигом.

Эти слова застали Мелисанду врасплох. Я заметила, как дрогнули ее веки. Но она тут же взяла себя в руки и непринужденно рассмеялась:

– Неужели герцог столь далеко зашел в своих фантазиях? Что ж, могу обвинить в том же и его самого, да и любого другого, ваше величество. Легко выдвигать обвинения в сговоре, которые нельзя подтвердить или опровергнуть по причине смерти второй стороны.