Ксюша Ангел - Я - хищная. Ваниль и карамель

Он подходит медленно, и я вздрагиваю от легкого, как перышко, прикосновения к щеке.

Вздрогнула я и в реальности. Открыла глаза. Темно. Потолок в разводах света. Слева — окно, и занавеска шевелится от прохладного ветра. Зябко. Пахнет кофе. А под спиной что-то мягкое.

И лишь через мгновение доходит, что я в спальне, лежу на кровати, а Эрик сидит, склонившись надо мной, и улыбается. Той самой улыбкой, от которой я раньше млела. На которую даже сейчас хочется ответить, но я сдерживаюсь.

— Ты уснула на кухне, — как ни в чем не бывало, говорит он и поправляет мои волосы. Задыхаюсь. Горло жжет злость вперемешку с радостью.

— В спальне ты еще не поставил защиту? — выдыхаю едко. Встать сил нет, отодвинуться тоже. Так и смотрю в его глаза и буквально вижу, как они темнеют — то ли от злости, то ли от разочарования. Шторм в лагуне.

И я тут же жалею: и о брошенной, как снаряд, фразе, и о цели, в которую она попала.

— Нет, я закончил, — ответил Эрик глухо.

Мне хотелось извиниться, но я лишь шепнула горячее «спасибо» и отвела взгляд.

— Мне это ничего не стоило.

Почему-то казалось, что он тоже не хочет уходить. Почти так же не хочет, как я желаю, чтобы он остался. Но причин для этого нет — ни у меня, ни у него. Только обида, а она заставляет играть по своим правилам.

И я понимаю, что он сейчас встанет, выйдет в коридор, а оттуда — в подъезд. И я останусь одна. На ночь. Навсегда…

— Который час? — единственное, что приходит в голову. Но и это заставит его задержаться — пусть ненадолго.

— Полтретьего. — И он снова смотрит в глаза. Потерянная связь налажена, и может быть… — Тебе нужно поспать. Выглядишь усталой.

— Я устала, — соглашаюсь и смотрю в потолок. Ситуация тупиковая, и выхода нет. Или есть?

Внезапная мысль ослепила вспышкой, добавила энтузиазма. Я села на кровати и поправила волосы, стараясь не думать о том, что он так близко. Не думать было сложно — вот же он, рядом, совсем как раньше. И непривычно чужой.

— Маршал может выследить человека из другого племени? Ну… хотя бы примерно? Мне нужно найти человека, он, скорее всего, уехал, и ему нужна помощь. А я могу помочь.

Эрик посмотрел на меня с любопытством и снова улыбнулся. С его улыбкой вернулось тепло, легло на плечи пушистым пледом. Согрело.

— Кого ты потеряла, Полина?

— Мирослав. Ну, Теплов из альва. Он тоже выпил Гектора и теперь боится, что тот может убить его. Поехал искать хищных, которые умеют, ну… очищать жилу от кена. Он поехал искать сольвейгов, понимаешь?! А я ведь здесь, рядом, и…

— Я подумаю, что можно сделать, — перебил он. Помолчал немного, пристально меня изучая. Я поежилась. В силе ли еще наша договоренность? Сдержит ли Эрик обещание, которое давал в прошлом году? И внезапно поняла — мне все равно. Пусть лезет в голову и читает. Мне больше не хочется ничего скрывать.

— Где ты была сегодня вечером? — Вопрос заставляет вздрогнуть. Прямой взгляд не дает шанса укрыться, спрятаться за паутиной несущественных слов.

Опускаю глаза и наверняка краснею.

— Бога ради, Эрик, что за допрос?

Отчаянная попытка отвертеться. Неудачная.

— Просто ответь, Полина.

Он хочет правду. Я всегда была за честность. Вариантов немного…

— Ужинала, — отвечаю уклончиво. В глаза посмотреть все еще не хватает воли.

— Это не ответ.

— Какой вопрос, такой и ответ, — огрызаюсь на автомате, понимая, что все разрушилось. Неожиданное волшебство от его присутствия, нежность, забота. Все. Ничего этого больше не будет, если я скажу то, чего Эрик от меня ждет.

— Я просто хочу знать. — Тихий голос срывает последнюю защиту. Щит разлетается мелкими щепками. Я открыта и… свободна. От свободы этой, некогда желанной, хочется удавиться.

— Я была на свидании, — шепчу и закрываю глаза. И выдыхаю убийственное: — С Владом.

Немая сцена. Недоумение. Недоверчивость во взгляде. А потом понимание…

— Ты… с ним… — Замолчал. И глаза отвел, словно это он, а не я, гулял с другой весь вечер. Тогда, в доме Гектора Эрик наоборот смотрел прямо и не смущался.

— Нет.

— Тогда что? Попытка меня позлить?

— Не все в этом мире крутится вокруг тебя, Эрик! — выпалила я с обидой. — Он помог мне. К тому же, вы не очень-то и отличаетесь друг от друга.

Эрик молчал. Сидел, смотрел в одну точку и не шевелился. Я не без труда встала. Безумно мешало платье, а еще чулки сползли, и кружево вызывающе выглядывало из-под юбки. Нет, не быть мне элегантной леди.

Обида вернулась и стучала в висках барабанной дробью пульса. Словно он может обвинить меня в неверности? Делать оскорбленный вид после того, как сам… с ней… К обиде присоединилась ревность, выедая душу, словно кислота.

— Не для того я ужинала с ним, чтобы позлить тебя. Но сказала тебе именно для этого!

Я развернулась и направилась в душ. Дверью хлопнула даже. По-детски, полуистерично. А под струями горячей воды плакала, сдерживая рыдания, прислонившись спиной к еще не успевшей прогреться плитке.

Когда вышла из ванной, Эрика уже не было. Ушел, даже не попрощавшись. Что ж, этого стоило ожидать. Теперь это точно конец. Окончательно и бесповоротно.

И вроде не изменилось ничего, а на душе как-то пусто. Темно. Усталость давит. Я выпила остывший кофе — осушила чашку одним глотком. Он оказался горьким, как и наш с Эриком разговор. Дальше помню смутно. Как-то дошла до кровати, расстелилась даже. И отключилась, как только голова коснулась подушки.

Следующий день выдался хмурым. Сизые тучи, мелкая морось, оставляющая точки на стекле. Серый мир в разводах, прохожие под тусклыми зонтами, заляпанные грязью туловища машин.

Тоска смертная!

Хотелось увидеть сына, но я понимала, что Эрик может быть у скади, и чем обернется для нас новая встреча, неизвестно. Он определенно злился, потому и ушел. Или вконец разочаровался во мне, кто знает.

Не нужно было быть такой резкой, но ведь он сам спросил. А Влад… Черт, я вчера почти согласилась! Совсем мозги выключила, наверное. Это же Влад, такие не меняются. А вчера так хотелось поверить…

Глупо все вышло ночью. И я вела себя глупо. Обидой плевалась, словно ядом. Эрик не любил Лидию, когда был с ней. А я целовалась с человеком, по которому сходила с ума много лет. И Эрик знает это.

Нечестно. Но, скорее всего, месть удалась.

Почему же тогда так горько? И внутри все сжимается, словно я ошибку совершила?

Нет, нельзя чувствовать вину! Это он тебя прогнал, Полина. Брутально бросил в доме Гектора. Ничего не объяснив. Оставил одну бояться смерти, без каких-либо зацепок.

Я умылась холодной водой и выпила кофе. Полегчало. Мир окрасился цветами, еще блеклыми, но все же лучше, чем черно-белый. На балконе дышалось свободно, ладони собирали морось, вены напряглись, наполняясь кеном. Все же странно, что он еще питает меня — защитник атли. Наверное, нельзя до конца избавиться от привязанности крови, если ты не отреченный.