Таня Фрей - Хранители. Единственная (СИ)

Так почему же она должна была относиться так пренебрежительно и унизительно к тем, кто исполнял столь важную миссию?

Но когда она вышла на нужном уровне, то вдруг остановилась. Как будто бы она всё разом вспомнила: и церемонию удаления, и Сотрудников, и Аманду Коллендж, готовую убить за малейший проступок и даже не пожалеть о содеянном, и даже Кастора – всё самое больное, произошедшее тут.

И испугалась саму себя, ту, которая минуту назад готова была расхваливать и боготворить Штаб на каждом шагу. Потому что не за что было их так возносить. Не добились они такого отношения.

У Хранителей была власть над личностями людей. Однако заслуженно ли они обладали ещё и властью над их жизнями?

Нет. Так считала Сандра, не та Сандра, которая выбежала от мятежников в порыве внезапного желания, возникшего от столь же внезапной ненависти, а та, которая видела изнанку этой идеальности. Вернее, того, что старалось идеальным казаться, но не быть.

Вместо того, чтобы наведаться в Хранилище, она завернула за другой угол, пытаясь бороться с нараставшей паникой. Даже в ушах загудело, так, на ровном месте, без особой причины. Она хотела сменить свой медленный шаг на бег, но понимала, что бежать уже не сможет.

Голова кружилась, как будто бы у неё упало давление от нахождения в Штабе. Под землёй.

Сандра достигла развилки в коридоре. Налево идти или направо? Почему-то такой вопрос у неё даже не возник. Ноги как-то сами повели её вправо. Она даже уже не смотрела перед собой, лишь вниз, на ноги, облачённые в злосчастные чёрные лодочки, которые уже начинали тереть. И почему она не обулась в кроссовки или кеды, которые были в сто раз удобнее? Или не в сто, но всё равно удобнее?

Раз, два, три… четыре шага. Четыре вялых шага, спотыкающихся, неосторожных. Четыре шага до того, как она услышала голос, заставивший её вздрогнуть. Не потому, что она его знала, нет. Она его не знала.

Но это был первый голос, который она тут сегодня услышала, а потому тихо он прозвучать не мог, даже если бы шептал.

– Вайтфейс, – громко раздалось в нескольких метрах от неё. Сандра тут же вскинула голову, не смея больше ступить и шагу.

И замерла.

Она не знала этого человека, но по его одежде – белому костюму, слегка мятому, но всё равно сохранявшему вычурную идеальность – было понятно, что он был Сотрудником. И это её не смущало, ведь наверняка они её знали. Смущало её другое.

Пистолет в его руке, который был нацелен прямо на неё.

– Что вам нужно? – как можно спокойнее спросила она. А сама про себя думала: а заряжено ли оружие? А умеет ли этот Сотрудник стрелять?

А выстрелит ли он на самом деле?

– Всего лишь твоя смерть, Посвящаемая. Знаешь, она решит очень, очень много проблем разом.

По спине пробежала дробь мурашек, похожих на горящие угольки.

Недаром ей стало так не по себе в последние минуты. Недаром ноги её еле волочились, а голова словно отяжелела.

Она просто шла на встречу со своей смертью.

– С чего бы вдруг моя смерть что-то решит? – не отставала Сандра, будто бы продлевая минуты… до своей гибели? Ведь она казалась уже неминуемой. У неё против её собеседника ничего не было. Рукопашный бой ведь против огнестрельного оружия ничего не сделает. Даже пикнуть не успеет. Да и о каком рукопашном бое могла вообще идти речь, когда Сотрудник, во-первых, мужского пола, а во-вторых, старше её чуть ли не в полтора раза?

– А с того, что с твоим прибытием здесь всё начало рушиться! Что, действительно думаешь, что здесь всегда был непорядок и разруха? – Он дико рассмеялся. – Да я любил это место больше, чем когда-то любил свой дом! Я и сейчас его люблю. Потому и стою сейчас здесь.

– Это связано?

– Напрямую. Я просто спасу нас всех, убив тебя. Спасу от волнений, мятежа, восстаний и прочей не нужной никому чертовщины! Я убью тебя, и все останутся живы, и все будут счастливы!

Последние слова он гаркнул так решительно и отчаянно одновременно, что нельзя было не вздрогнуть. А потом приготовился стрелять, не отводя при этом взгляда с девушки.

Говорят, что перед смертью вся жизнь пролетает перед глазами. Но как она может успеть пролететь за какие-то доли секунды? Сандра этого не понимала никогда.

И не понимала она этого и теперь. Пытаясь восстановить ровное дыхание, которое вдруг участилось. От страха.

Сандра уже закрыла глаза, приготовившись принять пулю на себя. Приготовившись сказать “прощай” всей своей жизни или сейчас, или через несколько часов. Не всегда ведь умирают сразу, на месте.

Но когда раздался долгожданный выстрел, она ничего не почувствовала. Всё было на месте: и руки, и ноги, и голова, наверное, тоже.

Девушка распахнула глаза, чуть покачнувшись от шока. Но упасть ей не удалось.

Сотрудник, лежавший теперь на полу, словно сбитая птица, был мёртв. Во всяком случае, признаков жизни он не подавал. И на нём виднелась кровь, всё прибывающая с каждой секундой.

А Сандру крепко держал не кто иной, как Кастор Бэнкс, в одной руке у которого был пистолет. Тот самый, который она у него уже видела, тогда, в день церемонии Удаления.

Это Кастор убил этого Сотрудника. Это Кастор не дал ей сегодня умереть.

– Ты спас мне жизнь, – растерянно проговорила Сандра, смотря ему в лицо мельтешащим взглядом. И он грустно улыбнулся.

– Спас, – тихо проговорил он.

Она не ожидала его здесь увидеть. Думала, что им ещё не скоро суждено было встретиться после того горького расставания в больнице. А он будто и не уходил далеко. Будто бы всегда был рядом.

И сразу прибежал на помощь.

Только сил думать о том, как и почему он здесь оказался так вовремя, у Сандры уже не оставалось. Да их словно уже ни на что не оставалось.

Она и не заметила, как его руки вдруг ослабили крепкую хватку и, наконец, отпустили её плечи, как его левая ладонь осторожно прижалась к её щеке, как их лица невольно, неосознанно оказались неожиданно близко, будто потянувшись друг к другу, и расстояние между ними более не превышало нескольких миллиметров. Но когда она ощутила на своих обветренных губах лёгкое прикосновение, или же лишь почувствовала, что оно вот-вот произойдёт – этого она разобрать уже не смогла – то тут же отскочила назад, словно нечаянно обжегшись.

– Нет, – тут же быстро сказала она, резко выдохнув и опустив взгляд.

Кастор нервно сглотнул, ошеломлённо смотря на собственные руки и будто бы не понимая, что только что произошло.

– Прости, – вырвалось у него. – Прости, я… это не должно было случиться, и…

– Поверь мне: я понимаю, – оборвала его Сандра, наконец взглянув на него. – Уж кому, как не мне, это понимать.

Она украдкой улыбнулась, убрав с лица выбившиеся из хвоста волосы.

Конечно, она и сама ведь в своё время отличилась. И теперь этот знак отличия оставлял следы на всём, что попадалось ему на пути.