Таня Фрей - Хранители. Единственная (СИ)

Также Наставники должны были следить за посещением Посвящаемыми Штаба в необходимое время. Они же могли и обговаривать с ними график их нахождения в стенах подземного Нью-Йорка.

Конечно, первый этап, а именно разговор в день Посвящения, Элис уже пропустила. Она была на церемонии Сандры, но не в качестве Наставницы. Тогда она уже и подумать не могла, что однажды случится так, что эта роль перейдёт к ней.

Но её это не огорчало. Как раз-таки она считала, что это было хорошо, и для неё, и для Посвящаемой.

Но вот что касается посещения Штаба… у Сандры с этим явно было дурно. Вот только Аманда по какой-то причине не обращала на это особого внимания и будто бы пропускала это мимо ушей. Элис не могла этого понять. Создавалось ощущение, словно Вайтфейс была всеобщей любимицей, что заставляло Краунштаун иногда обиженно надувать губки, погружаясь в невесёлые размышления по этому поводу.

В итоге девушка взяла в своём столе общую тетрадку и чёрную ручку, отодвинула стул, чтобы усесться на него и выписать некоторые советы для Наставников, которые должны были быть всегда с собой. Но когда она уже присела, в дверь неожиданно постучали.

Элис замерла от неожиданности. Спустя пару секунд, правда, всё-таки встала и подошла ко входу в комнату. Глазка на двери не было, а потому понять, кто был по ту сторону, можно было, лишь открыв её.

А открывать её было страшно. Но этот страх не мог равняться со многими другими, уже имевшимися у неё.

Поэтому она аккуратно сняла с двери блокировку и медленно приоткрыла её, одним глазом заглядывая наружу.

А потом раскрыла её резко, остановившись на пороге, как вкопанная, и глядя на гостя.

Тёмные волосы. Высокий рост. Бледная кожа.

Не убегающее впечатление, что он – призрак.

– Ты жив? – зачем-то спросила Элис дрожащим голосом. И, не дожидаясь ответа, заключила его в свои цепкие, неуклюжие объятия.

Заключила в свои горькие объятия Питера, который так внезапно появился в Штабе. Появление которого не могло пройти для неё бесследно.

Она обмякла уже в его руках, не веря, что это реально.

По крайней мере, хоть что-то в этот день пошло неожиданно по хорошей дорожке.

***

Когда Уилл оказался в кабинете Аманды Коллендж, та тут же победоносно исказила губы в ухмылке. Уж видеть Хранителя воображения она всегда была рада. Он того стоил.

Было ли это одной из причин его вызова? Вряд ли. Вызывали его всегда по делу.

– Ты же осведомлён по поводу новых датчиков, не так ли? – с места в карьер начала она свой разговор.

Хейл кивнул. Уж он был. Господа Президент постаралась, чтобы ему это было известно.

– И как продвигается ваша… работа? – поинтересовался он. Правда, без особого интереса.

– Просто замечательно, – радостным тоном сообщила Аманда. – Однако у меня возникла идея, которую ты наверняка не поддержишь.

Уилл изогнул бровь в ожидании её дальнейших слов. Та заметила это и про себя порадовалась снова.

Только радость эта была с привкусом коварства.

– Я решила наградить датчиками нового образца не только Подозреваемых, но и всех Хранителей в целом. Благо, их у нас не так уж и много. Поэтому я…

– А необходимо ли будет для них повторное прохождение Золотой галлюцинации? – оборвал её Хейл на полуслове и осёкся.

Он вдруг заметил, что когда дело касалось его собственной жизни, когда над ней повисала угроза, он становился, во-первых, нервным, во-вторых, неконтролируемым, в-третьих, переживающим за свою шкуру. Походим на труса.

Но он просто понимал, что с новыми датчиками жизнь переставала быть жизнью и превращалась в простое существование. Это было видно по той же Миранде, которая вообще перестала быть собой.

– Посмотрим, – загадочно ответила Аманда. – Но ты ведь понимаешь, что дело теперь касается и тебя, верно?

– Вернее некуда.

– Твоя Золотая галлюцинация будет зависеть только от тебя. Я ещё подумаю, осуществлять её или нет. Так что датчик ты получишь не сегодня. – Она замолчала, следя за его реакцией, а тот был невозмутим, как камень. – Но обязательно получишь. Не сомневайся.

Про себя она уже невольно смеялась. Видя вокруг лишь жалость.

А Уилл уже не знал, что и думать.

Но ощущал он сейчас лишь одно.

Он чувствовал, что его предали.

***

Ночь подкралась незаметно. И мятежники приняли решение на ночь остаться тут, у Джима. Благо, места всем хватало.

Правда, Мирабель решила всё-таки уйти: дядя ждал. Кэсс тоже предпочла уехать домой и хотела забрать и Сандру, однако та воспротивилась и осталась с Маркусом, расположившись в кресле: так ей спать уже было не впервой. Её друг уснул рядом, оперевшись на подлокотник. Это, может, и не было удобно, но и оставлять её здесь совсем одну он не собирался.

Кастор чувствовал себя лишним среди всех этих людей, поэтому тоже решил удалиться куда-нибудь подальше. Может, и не в Штаб даже, но удалиться.

Когда все уже мирно, или не очень, посапывали, блуждая в грёзах, старые занавески в гостиной вдруг затрепетали от лёгкого дуновения ветерка, который появляется с чьим-нибудь приходом, а половица предательски скрипнула. Но она никого не разбудила.

И никому не помешала. Хотя и могла.

И получилось так, что всё прошло наилучшим образом.

Дверь не поддавалась.

Сандра устало вздохнула. Но ломиться прочь из комнаты она не продолжила. Тем более, что она здесь уже была, и это она точно помнила. Помнила каждую деталь: эти обои, висевшие на стенах печальными обрывками, эти качающиеся в мерном ритме из стороны в сторону, словно задеваемые лёгким дуновением ветерка, жалюзи, сквозь которые лился чрезвычайно яркий свет, не делавший, однако, помещение светлее.

Но теперь она не пустовала. Это очень остро ощущалось даже и с закрытыми глазами.

Возле стола стоял кто-то. Спиной к ней. Но даже в темноте она угадала очертания гостя, изумившись про себя, что он здесь вообще оказался.

К Кастору она не приблизилась ни на шаг. Тот, казалось, и понятия не имел, что она была тут. Смотрел на бумаги на столе, а ещё в окно. Закрытое. Из которого ничего быть видно не могло.

А потом он повернул к ней своё лицо. В полумраке не было видно, какие эмоции были на нём написаны, и для того, чтобы разглядеть, она всё же подошла поближе.

– Что ты здесь делаешь? – растерянно спросила она. А он молчал.

Тем временем на стене затрещал громкоговоритель. Сандра инстинктивно повернулась к нему лицом, как будто бы от этого из него быстрее бы полилась речь.

Но он лишь гудел, покряхтывая с интервалом в пять секунд. Девушке даже удалось этот интервал рассчитать.

Было жутко. Сплошное молчание со всех сторон её никак не радовало. Сандра подошла к столу и захотела порыскать в бумагах. Так, просто, наугад. Чтобы проверить, были ли они опять из больницы Калвари, или же нет. Но она не успела к ним и пальцем притронуться, как сзади послышался голос Сотрудника: