Вадим Ингвалл Барановский - Край без Короля или Могу копать, могу не копать

Но низкорослый большец — или всё-таки высокорослый хоббит? — не обратил на окрик никакого внимания, решил, видно, что это не ему.

Фонси наскоро оделся, проверил, не исчез ли из кармана напильник, потом выбежал к орку-привратнику, забрал у него шубу, шапку и батог и остановился, озираясь.

В темноте кое-где светились огоньки — обитатели Кардуна готовили ужин или заканчивали дневные дела. Где-то тяжело протопал ножищами тролль.

Прислушавшись, Фонси уловил и звуки других шагов. Лёгких, непохожих на большецкие или орчьи. Развернувшись на звук, он зашагал туда, быстро, почти бегом. Но вскоре шаги затихли — вероятно, незнакомый хоббит зашёл в один из шатров, из которых в основном состояла эта улица.

Фонси огляделся, чтобы прикинуть, где находится. Дорогу от рынка к бане он помнил, дорогу от дома Сосрыквы к рынку — тоже. А вот в какую сторону он пошёл, выйдя из бани, и куда с тех пор поворачивал — а поворачивал он раза два или три — хоббит не помнил.

«Олифан меня заешь!» — по привычке пожаловался он своему верному батогу. — «Опять, как в Пустограде. Ладно, пойду искать дом Сосрыквы».

Он шёл мимо чьих-то грубых шалашей, где лаяли потревоженные собаки, мимо каменных хижин, откуда раздавался многоголосый храп, и пришёл, наконец, в какое-то совсем безлюдное место. Судя по нагромождениям каменных плит и обломков, это была самая северная часть Кардуна, где зимовка кончалась, и начинался сам великий город Кардун, вот уже тысячу лет как лежащий в развалинах, где никто не жил, и куда никто, кроме Сосрыквы, никогда не ходил.

Огонёк загорелся там, куда никто никогда не заходил, и начал приближаться. В то же самое время Фонси услышал шаги впереди и позади себя.

— Здравствуй, гость дорогой, — прохрипел голос из темноты, и Фонси увидел впереди невысокую тень. Со стороны развалин вышел большей с переносным светильником в руке — такие светильники были в Кардуне у многих, передвигаться без них ночью для большецов трудно.

Фонси быстро обернулся — сзади подходил коренастый полуорк, в плечах пошире Сосрыквы.

— Здравствуйте и вы, гости дорогие, — сказал хоббит, перехватывая поудобнее батог. — С чем пожаловали?

Полуорк добродушно рассмеялся.

— Это ты с чем пожаловал, гостюшко?

— Известно с чем, — ответил подошедший поближе Хриплый, этот был и вовсе орк, похоже, что из болотных, — с шапкой, шубой, сапогами. А может, и ещё с чем.

— Давай подарки, гостюшко, — большей со светильником тоже приблизился и поставил светильник на камень, — и иди своей дорогой, а мы тебе спасибо скажем.

В руке его сверкнул длинный нож. Фонси угрожающе поднял батог.

— А вот этого не надо, — прохрипел Хриплый, — троих всё равно не забьёшь, а за нарушение закона гостеприимства тебя Шегар на поединок вызовет.

— Вызову, — охотно согласился полуорк.

— А что, гостей грабить можно? — Фонси завертел головой, пытаясь уследить за всеми троими сразу.

— А мы тебя не грабим, — сказал Шегар, — ты нам просто подарки принёс. Гостинцы.

— Ничего я вам не принёс, — отрезал Фонси. — Пропустите.

— Я тебя сейчас так пропущу... — Хриплый протянул к Фонси руку, Фонси ударил его по руке батогом и бросился бежать, но полуорк цепко ухватил его за воротник шубы одной рукой, а другой ухватился за батог.

— Ну всё, — сказал большец, нехорошо улыбаясь и делая шаг вперёд. — Разве так в гостях поступают?

Между большецом и полуорком появился некто, чуть повыше и того и другого. Фонси почувствовал, как руки, держащие его, разжались, а сам полуорк глухо застонал и упал.

— И правда всё, — сказал некто и ткнул большеца выставленными пальцами в лицо, так что тот уронил нож и с криком схватился за лицо руками.

Хриплый шумно выдохнул, развернулся и скакнул в темноту, но в темноте его ждали; оттуда послышался короткий хрустящий удар, и всё стихло, только большей стоял на коленях, держась за окровавленное лицо и причитал «Глаза мои, глаза!».

Фонси перевёл дух. Сосрыква! Небось, хватился, что гостя долго нет.

Тот, кто встретил в темноте Хриплого, подошёл к причитающему большецу, подобрал с земли оброненный им нож и без размаха всадил клинок большецу в затылок.

— Вечно я за тобой работу доделывать должен, — прогудел он своему товарищу.

— Да ладно, — сипловатым голосом отозвался тот, — я не кровожадный.

— А ты молодец, паренёк, — похвалил Фонси второй убийца, — Одному против троих только бить и бежать. Бить, правда, надо с самого начала.

Он вошёл в круг тусклого света от стоящего на камне светильника, и Фонси узнал его. Кровь отхлынула от лица, голова закружилась.

— Это хорошо, что сел, — первый убийца, Фонси тоже сразу уз присел на камень напротив хоббита. — У нас к тебе очень важный деловой разговор.

— Кто так строит? — восхищённо проговорил Фонси, глядя на дорогу перед собой. — Кто так строит, а? И как они так строят?

Дорога, широкая — три всадника бок о бок проедут — и плоская, как стол, огибала горный склон и шла над пропастью, куда Фонси и заглянуть страшился. Под дорогой не было ничего, кроме этой самой пропасти. Каменное полотнище висело над ней, прикреплённое к отвесной скале только одним краем — как подвешенная на стену норы полка. Фонси и раньше слышал, точнее, читал, выражение «строить дорогу», но понял, что имеется в виду, только увидав мощёные улицы Пустограда. Но здесь, посреди необитаемой горной страны, найти такое чудо?

— Строили, — обернулся шагавший впереди долговязый Кзаг, — этой дороге полторы тысячи лет. Сейчас так нигде не строят.

— Забыли? — огорчённо спросил Фонси, и не дожидаясь ответа, добавил. — Жалость-то какая.

— Да уж, вы с Гългаром поладите, — хохотнул сзади коренастый Кончат, — ему только дай повздыхать о старых временах.

— Только при Волге не ляпни чего-нибудь такого, — предупредил Кзаг, — никакой таркър об этих вещах жалеть не станет.

— Это были прекрасные вещи, — холодно сказал Фонси, — но они были созданы для зла и должны быть разрушены.

Кзаг с рычанием развернулся и схватился за рукоять висящего на поясе ножа. Кончаг расхохотался в голос.

— С Болгом они тоже поладят, — сказал он, хлопая Фонси по плечу так, что тот чуть не упал, — если только Болг его не убьёт.

— Да, мы не ошиблись, когда брали тебя с собой, — кивнул Кзаг, криво усмехаясь. — Болг поверит. Неплохо, Хоньша, очень неплохо.

— Меня зовут Араторн, сын Арадора, — гордо выпрямился Фонси, — обращайся ко мне «ваше высочество», орк! Ой!

Не успев договорить фразы, Фонси почувствовал, как его горло стиснула жёсткая рука с толстыми заострёнными ногтями. Чуть скошенное набок серовато-жёлтое лицо Кзага придвинулось совсем близко, обдав хоббита отвратительным запахом изо рта. Жёлтый клык высунулся перед самым носом Фонси.