Татьяна Зингер - Правила эксплуатации ведьмы (СИ)

Но просто притворяется злыднею она.

В душе ж — чиста, как капля, невинна, как роса.

И доброту обратно в ней можно пробудить,

Пусть только согласится со мною вместе быть.

Ее златые кудри…

— Точно не про тебя? — откровенно заржал Радислав.

— Нет! — Я от злости поднялась из укрытия.

Поэт громко выдохнул. В душу только закралась надежда, что бедолагу наконец-то

придушили, как тот заверещал:

— Это она! Моя чаровница! Ведьма!

Я, под оглушающий хохот Радислава, испуганно развернулась к помосту. Мальчишка, спрыгивающий вниз, показался смутно знакомым, но я надеялась на ошибку. Народ полетел

к кустам, сметая на своем пути, подобно урагану, абсолютно всё и распихивая друг друга

локтями.

— Ведьма! — обросший за время нашего «расставания» юнец пал к моим ногам. — Я

отыскал тебя, родная!

— Она побудила вас к созданию шедевров?! — вспылила высокая худая дамочка.

Создатель шедевров, надув щеки, закивал. Со всех сторон послышалось устрашающее:

«Позвольте дотронуться до великой чернокнижницы», «Подари таланта», «Прокляни меня, нечистая». Я сглотнула и попятилась, но буквально через пол-локтя дорога оказалась

преграждена Радиславом. Тот скривился, но затем обхватил меня за талию и притянул к себе.

— Зачем вам моя жена? — пробасил он совершенно чужим, жутковатым голосом.

— В-ваша? — Сияющая улыбка на губах поэта потускнела.

— Почему вы называете мою пусеньку ведьмой? Я могу и обидеться.

Он сложил брови домиком и надул щеки. Вышло скорее смешно, нежели устрашающе, но

жест удался. Поэт перестал тянуть ко мне трясущиеся от желания лапы.

— Ага, — нервно завыла «пусенька», — я даже не похожа на неё.

— Вылитая ведьма! Моя, — не соглашался патлатый мечтатель. — Позвольте! Вспомните, в

прошлый раз я встречал вас с рослым светловолосым юношей. Красивым, статным. А теперь

с…

Ну да, с человекоподобным мужланом, который, скрежеща зубами, обнимает меня с такой

силой, что рискует сломать ребра. Радислав, не позволяя и пикнуть от боли, оттеснил

«женушку» плечом от перешептывающегося стада творцов.

— Одна она не гуляет, а я вас, молодой человек, не встречал ни разу. И не приставайте к

моей супруге, иначе…

Он отлаженным, явно выученным, движением потянулся за шею. Судя по всему, там, за

спиной, когда-то находились ножны с увесистым мечом. Но сейчас пальцы сжались и

поймали лишь пустоту.

— Кстати, а где оружие? — шепнула я, поднимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до

охотника.

— Сама как думаешь? — почти беззвучно ответил он.

— Неудачник, — заключила я. — Потерял меч в болоте.

— Вскоре после нашей встречи за вами погнались стражники! Я просил богов, кланяясь их

статуям еженощно, чтобы они не догнали вас. Помните, вы обещали зачаровать меня… —

окончательно сник мальчишка. — Я отдаю вам свое сердце… Я ваш навеки…

— И ничего я тебе не обещала. Киса, он врет, — я влилась в игру. — Ты пристаешь к

замужней барышне. У нас и дети есть.

И тут что-то потянуло меня посмотреть на запад. Туда, где находился трактир. Из его дверей

как раз вышло два существа: невысокий щуплый варрен и рослая девица с внушительными

объемами да короткими темными волосами.

— Гляди, — я пихнула Радислава локтем, — она?

— Да… — Тот напрягся.

— А вот и дети, — закончила я. — Пойдем, теленочек мой.

Я впилась ногтями в предплечье охотника и зашагала к повороту, за которым только что

скрылась «цель».

Судя по пошатывающейся походке, с алкоголем непьющий варрен переборщил. Его

спутница, наоборот, двигалась легко, плавно, изящно для своих внушительных габаритов.

Позади всхлипывал паренек, познавший горесть безответной любви. Жизнь бесовски

несправедлива, иногда приходится страдать. А таким, как он, вдвойне. Мало того, что

беспричинно обозвал ведьмой, так ещё и стихи писать не умеет.

***

— Разведчиком стать легко, — жарко убеждала я Радислава. — Изображай деловой вид и

двигайся незаметно, ловко, стремительно, плавно.

— Я охочусь на ваш род лет с десяти. И, по-твоему, не слышал об азах бесшумного боя?

— Я на наш род не охотилась ни разу, но придумала гениальный план отлова и великолепно

исполняю его! Кто из нас способнее?

На данном высказывании величественный монолог завершился, потому как охотник так и не

похвалил мою растущую гениальность. Мы, окрыленные азартом, пробирались по углам

строений, прятались за тоненькими деревцами. Один раз даже пали в небольшую и, на удачу, сухую канавку, по которой ползли под тихую ругань Радислава.

— Какой смысл в прятках, ведьма, — шипел он, отряхивая трещащие по швам штаны от

комьев грязи и очистков, — если твой дружок и чернокнижница ничего не замечают?

— А вдруг заметят? — резонно вопросила я.

— Разве что после твоего очередного падения. Тебе нравится изображать героиню из сказок

и привлекать чужое внимание несуразными выходками? Что мешает убить ведьму сейчас?

— Для начала — люди. Объясняй потом достопочтимым стражам, что это она — гнусная

ведьма, и прихлопнули мы её ради благополучия города.

— Я покажу им свой значок, и они нас отпустят. Я имею нерушимое право убивать таких, как она.

— Конечно-конечно, — ласково заверила его я, — с помощью таких, как я.

В голове вертелись единственные чары, способные помочь против чернокнижницы. От

огненных шаров или красочных молний я отказалась сразу. Их легко рассеять одной каплей

крови. Только на гобеленах изображались битвы, пестрящие дождями из камней;

окаймленные языками пламени; и озаряющие полуночное небо серебряными змеями. На

деле — повезет, если успеешь сварганить хиленький, безвредный дождичек.

Я бы могла создать оплетающую сеть, но процесс этот был долгий, затратный и требовал

огромной концентрации. И бесполезный. Что делать со связанной ведьмой? Пожурить да

отпустить восвояси? Сеть её не оглушит, пользоваться волшбой она сможет. В общем, выход

виделся всего один, и я раз за разом прокручивала его, надеясь на эффект неожиданности, называемый в простонародье: «Не ждали?!»

С оживленных улочек мы перебрались в крохотные переулки, единственными

достопримечательностями которых служили зловонные помойные кучи, а жителями —

любопытно рассматривающие посетителей крысы. Над головами кружил ореол из

отожравшихся ленивых мух.

Лис то ли ничего не замечал, то ли обстановка его полностью устраивала. Хорош

любовничек! То сеновал, то отшиб города.

— Куда она нас ведет? — Тихий шепот охотника защекотал ухо.

— Тебе лучше знать. Кто из нас побывал во всех злачных местах Выгодска?

— Не ерничай. — В голосе прозвучала угроза. — Наш путь сразу вел к болоту.