Татьяна Зингер - Правила эксплуатации ведьмы (СИ)

— Тогда повторюсь. На кой беспрекословно идти в столь не… неромантичную глушь? Не

такая уж она и красивая, чтоб обезумить от вожделения.

— Да как помрачнение наплыло, — оправдывался Радислав, аккуратно проводящий нас

сквозь холмы из дурно пахнущих отходов. — Сказала идти — я покорно плелся следом.

Тогда мне казалось, что так и надо.

— Как же не терпелось потрогать чернокнижницу за выступающие места! — язвительно

подытожила я, чуть сбавляя ход.

Спутница Лиса вела себя раскованно, громко хохотала, ободряюще проводила пальчиками

по щеке варрена. Лис покачивался, но шел.

— У меня нехорошее предчувствие. — Радислав остановился.

Приближалась развилка из трех лучей. В её центре высились остатки мраморной

скульптуры: две ноги, обрубок руки, сжимающей посох, да сколотый постамент с

стершимися некогда золотыми буквами. По бокам склонили увядшие ветви два одиноких

розовых кустика. Крошечную площадь окружали разрушенные домишки, смотрящие на мир

слепыми заколоченными оконцами.

Местность идеально подходила для исполнения задуманного, поэтому, когда Лис с ведьмой

оказались рядом со статуей, я звонко свистнула. В спину вроде как нехорошо бить, а

преимущество за нами.

Женщина, обернувшись, предстала в полной красе. Длинное несуразное платье с

множеством оттопыренных карманов. На запястьях и шее уйма драгоценностей и оберегов.

Лицо одутловатое, болезненное. У ведьмы оказался удивительно отсутствующий взгляд.

Пустой, поверхностный, лишенный всякого выражения. Её глаза смотрели сквозь меня. Она

потянулась к бедру, где проступали очертания кинжала.

Я решительно проговорила отточенную наизусть фразу. Несколько пасов, жжение под

ребрами.

Соперницу что-то толкнуло. Правда, по плану толчок должен был выйти резким,

разрушительным, отбрасывающим, дабы оглушить врага и дать возможность действовать

обученному Радиславу. Но ведьма устояла. А затем, коротко рассмеявшись, резанула по

большому пальцу ножом.

По вискам отдало пронзительным свистом, как от кнута. И я отлетела ровнехонько в

помойную кучу. От омерзительного запаха да веселого чавканья едва не вывернуло

наизнанку. Утренняя каша напомнила о себе сладковатым комом у горла.

По позвоночнику прошла волна боли. В ногу, разодрав штанину, впился острый обломок. Я с

трудом выбралась наружу, стряхнула с волос сгнившие ошметки продуктов.

Радислав ринулся было к ведьме, но слабо дернулся и упал навзничь. Та игралась.

Действовала в половину возможностей. Она улыбнулась мне уголками губ, оставляя глаза

по-прежнему равнодушными, холодными. Следующим рухнул Лис.

По телу прошло онемение. Легкое, едва уловимое.

Во мне закипала ярость. Кровь сочилась тоненькой линией; глубокая рана пересекала всю

верхнюю часть правой голени. Пальцы потеряли чувствительность. Сердце кольнуло острой

иглой. Разум озарила вспышка света. Но и только…

Внезапно ведьма остановилась. Она, неуклюже вскинув унизанную безделушками руку, рассмотрела моё запястье с болтающимся на нем железным браслетом. И начала отступать.

Покалывание спало. Я тупо уставилась на камешек. Он, как и прежде, блестел, искрился и

выглядел сокровищем, которое хозяйка так и не смогла оценить по достоинству.

Злость разливалась по каждой вене, артерии, жилке. Перекатывалась по костям. Во мне

ожило небывалое могущество. Я чувствовала его. Нечто новое, неуправляемое. Сила текла

вместе с кровью, подобно горячему потоку лавы, сносящему любые преграды. Она требовала

выхода наружу. Один удар, и чернокнижница могла превратиться в горстку пепла.

Но удара не понадобилось. Зрачки ведьмы неестественно расширились, наполнив собой всю

радужку глаз. Ногти впились в ключицы, будто пытаясь что-то вырвать оттуда. Женщина

закричала, бешено, пронзительно, и пала, словно подкошенная косой.

Радислав опомнился первым. Он медленно встал и, добредя до тела, прильнул ухом к груди.

— Мертва. — Слово прозвучало со злорадной жестокостью.

— Как?

Я, переборов боль в разодранной ноге, уселась на коленки и осмотрела ведьму.

Переплетенные на шее цепи амулетов против сглаза и порчи смотрелись наивно и

бестолково. Её определенно прокляли, да кто?

— Разве причина кроется не в тебе? — Охотник с омерзением отстранился от покойницы. —

От тебя исходило нечто такое, что меня чуть не вырвало.

— От меня? — глупо переспросила я. — Был момент, когда её чары направились ко мне, я

тоже почувствовала мощь. Но та испарилась.

— После того, как уничтожила это отродье?

— Нет. Взяла и исчезла.

Ответ прозвучал неубедительно. Но что я могла сказать, если такова правда? Всесилие

иссякло, не успев выплеснуться наружу. Может, оно притаилось глубоко внутри, а

возможно, просто поняло, что забрело не в то тело, и спешно ретировалось подальше от

неуклюжей ворожеи.

Глаз зацепился за талисман-цепочку. Та красиво извивалась на белой, почти мраморной коже

и была украшена восьмью красноватыми камешками. Во всем сверкающем великолепии не

хватало только центрального граната. Я, озаряемая новой идеей, пугливо дотронулась до

серебра. Теплое.

— Теперь ясно, как она умерла.

— Не пояснишь?

— Скорее всего, ею питалась другая ведьма, — путано объяснила я. — По-настоящему

могущественная чернокнижница способна подчинять волю других и управлять ими. Не

смотри на меня так, я не обладаю и третью нужных способностей.

— И-и-и? — протянул Радислав, без особого интереса рассматривающий мою продранную

штанину, на которой расплывалось крупное буро-алое пятно.

— Что «и»? — Я, прихрамывая, доковыляла до лежащего Лиса. — Ведьма питается

возможностями жертвы, руководит ею, смотрит за неё её глазами. И может убить одним

щелчком. Как сейчас.

— А, по-моему, ты лжешь. Слишком легко всё вышло. Оп, и во всем виноват некто другой,

— Радислав взвалил ведьму на себя и зачем-то потащил к мусорной куче. Браслеты печально

позвякивали на раскачивающихся в такт ходьбе кистях покойницы.

— Не, — вместо меня отозвался очнувшийся варрен. — Славка никогда не обманывает. Ик!

Она честная. И поэтому впутывается в неприятности. Ик!

После глубокомысленного высказывания Лис засопел.

Что-что, а юный пьянчуга прав. Мне нет смысла врать. Всех нас мог разорвать в клочья тот, кто управлял чародейкой. Но он исчез и даже замел следы. И перемены в настроении

произошли из-за камня.

Чувствую, не всё так просто, как казалось раньше.

Ч2. Пункт шестой. Ни при каких обстоятельствах не помогайте ведьме; помните, её смерть

угодна богам.