Элизабет Мэй - Исчезающий Трон (ЛП)

- Ни каких высокопарных слов. Никаких заверений, - я становлюсь на цыпочки и шепчу ему на ухо. - Только поцелуй.

Затем его губы оказываются на моих, и это лучше всякого заверения. На мгновение его прошлое исчезает, и мое - тоже. Когда я позволяю себе следовать его прикосновениям, внезапно возникает чувство, что ничего больше не имеет значения, кроме этого. Только он. Только мы.

Я смягчаю поцелуй, до того момента, как его губы едва сталкиваются с моими. С каждым движением я говорю ему: “Спасибо”. “И ты тоже мне не безразличен”. “И, Боже, помоги мне, но я доверяю тебе”.

Когда я отклонилась назад, клянусь, он понял все, что я хотела сказать.

- Я должна идти, - прошептала я.

Я наблюдаю за борьбой на его лице, когда он отступает.

- Если они попытаются сделать что-то, пошли пикси.

Я кивнула и начала подниматься по лестнице. Когда я повернулась обратно, он уже скрылся за дверью фейри.

Глава 25

На улицах тихо. Несколько людей рискнули выйти из своих домов, но свет все еще погашен. Облака вернулись, в это времямежду ними сияет луна. Булыжная улица блестит в ее свете, все еще скользкая после недавнего дождя. Я вспоминаю путь, по которому Киаран вел меня ранее, через темные проходы - в комнату, полную гобеленов с победами пикси.

Я затаила дыхание и вошла. Все немедленно притихли и повернулись. Боже, ощущение, что я сделала что-то ужасно неправильное. Дверь позади меня закрылась с сильным хлопком. Похожим на выстрел.

Сзади Лорн и Тэвиш смотрят на меня с явным подозрением, возможно с капелькой страха. Выражение Гэвина нечитаемое, с намеком чего-то похожим на … сожаление? В противоположность ему Кэтрин кажется сердитой и обеспокоенной. Второе потому, что, когда она видит меня, она спешит пересечь комнату.

- Кэтрин, не надо.

Это от Дэниэла. Сюрприз, сюрприз…

Она игнорирует его и берет меня под локоть.

- Пойдем со мной. Не обращай внимания на этих идиотов в углу.

Игнорировать? Вижу, беспокойство Киарана не было совершенно необоснованным.

Но Дэниэл уже направляется к нам.

- Позволь, я улажу это, - сказал он ей.

Кэтрин нахмурилась.

- Я так не думаю. Отойди.

Дэниэл вздохнул. В этот раз он посмотрел на меня. Не подозрительный и обвиняющий, каким я привыкла его видеть, он кажется уставшим. Слишком уставшим. Он даже не переоделся, был в том же, что и при поездке верхом.

- Могу я поговорить с тобой? - он спросил меня прямо. Кэтрин открыла рот для возражения, но он поднял вверх руку. - Наедине, если ты не возражаешь.

Я делаю шаг назад от него.

- Уверена, ты понимаешь, что я, скорее, откажусь.

Дэниэл прошелся рукой по волосам.

- Послушай, я не собираюсь причинять тебе вреда, - сказал он, - я только хочу поговорить.

Я посмотрела на Кэтрин. Она колеблется прежде, чем указать, что все в порядке. Полагаю, нам с Дэниэлом надо поговорить в любом случае.

Кэтрин отпустила меня и поднялась на цыпочки, чтобы сказать что-то Дэниэлу на ушко. Он закатывает глаз, когда она улыбается ему и целует в щеку.

Ну … ну …

Я не могу управлять внезапным румянцем, который появляется на моем лице при их очень публичном проявлении любви. Это так лично.

Кэтрин одобрительно кивает мне, как только ее муж сопровождает меня в темный проход. Я открыла рот, чтобы заговорить, но он прервал меня.

- Не здесь, - сказал он глубоким басом. - Моя жена скорее всего подслушивает через дверь, - видя мое нежелание идти дальше, он говорит: - Обещаю, что не обижу тебя. Пожалуйста.

- Ну хорошо.

Не сказав ни слова, он повернулся и начал спускаться по туннелю, и у меня не было выбора, кроме как последовать за ним. Я едва могу различить где прохожу, тут так темно. Даже свет от фальшивой луны сверху не проникает сквозь тени, окутавшие дома вокруг нас.

- Что она сказала тебе? - спрашиваю я, осторожно шагая, чтобы не споткнуться.

- Она сказала, чтобы я вел себя хорошо.

Я улыбнулась. Это не может быть единственной вещью, которую она сказала.

- Или?

- Та часть предназначается только мне.

Он приводит меня к тяжелой двери из дуба, окруженной плющом. Она стонет на своих стержнях, когда он открывает ее. Ничего не видно по ту сторону; только густая, непроницаемая темнота. Я недостаточно доверяю ему, чтобы заходить в комнату, которуюне могу рассмотреть. Откуда мне знать, что это не очередная засада огоньков.

- Что именно ты собираешься делать, раз не хочешь, чтобы это услышала Кэтрин? - спросила я его.

Выражение Дэниэла ожесточается, как будто он оскорблен вопросом.

- Просто поговорить.

- О чем?

- Узнаешь, - он показывает мне жестом, чтобы я входила.

Сохраняя самообладание, я пересекаю порог. Спустя мгновение, как я зашла, все изменилось. Мастерская кузнеца? Айе, это она. Печь, которая нагревает металл, находится в одном углу. Деревянные столы и пол завалены частями металлических, крошечных зубчатых валиков, шпинделей и некоторых более крупных полусобранных механизмов.

Наковальня находится в углу, молоток и долот около него. Здесь пахнет угольным огнем, как в небольшом садовом доме, который я использовала для своей собственной мастерской позади особняка Отца. Когда мы были в городе, я платила другим, чтобы работали для меня.

Только смотря на эти вещи, мне хочется строить снова, взять механические части и сложить их обратно, чтобы сделать что-то новое. Я скучаю по ощущению масла на кончиках моих пальцев и работе с металлом бессонными ночами. Я скучаю по чувству гордости, когда завершаешь что-то и обнаруживаешь, что это работает точно так, как я рассчитывала.

Я легонько касаюсь наковальни, чувствуя отметки в металле там, где молоток ударялся. Я взглянула на Дэниэла.

- Оно твое? Это место?

- Айе, - Дэниэл сел за рабочее кресло, скрестив ноги в лодыжках. - Сделано в точности, как у моего отца.

Так значит, он сын кузнеца. До Дикой Охоты Кэтрин даже и предложить не могла бы, что выйдет за мужчину с таким статусом. Браки были не по любви, а из-за собственности. Это было тем, что внушали леди, то, что мы запросто принимали.

- Должно быть, ты находишь в этом утешение, - сказала я, стараясь быть вежливой, - иметь что-то, что напоминает о нем.

Не уверена, что создала бы место, напоминавшее мне об отце. Айе, мне все еще больно, когда я думаю о его смерти. Я все еще страдаю от сознания своей вины за то, что должно было быть между нами. Даже когда я была маленькой, он никогда не обнимал меня и не говорил добрых слов. Его слова были всегда короткими, абразивными, говорились просто, чтобы заставить меня уйти. Даже повзрослев, я все еще жила ребяческой надеждой, что он полюбит меня. Он не сделал этого. Это - то, что я буду всегда нести с собой.

Дэниэл горько рассмеялся.

- Это не так. Мой отец был еще тем сукином сыном, - он отодвигает свой воротник, чтобы показать шрам под ключицей, звездообразная отметка от пули. - Я вспоминаю о нем здесь. То как я умер и вернулся обратно Видящим.