Диэр Кусуриури - Край Ветров: Пироманс

В движущемся волнами туманном экране стали проявляться силуэты, постепенно складываясь во что-то различимое, почти трехмерное. Вскоре я сумел увидеть панораму заснеженной степи, за ней, меж гор — разрушенные вычурные строения прошлых веков, а на их фоне — десятки и сотни единиц боевой техники, палатки, военные грузовики, закамуфлированные вертолеты, людей в форме, медленных, маленьких. Мы словно видели все это с высоты птичьего полета. Все немного плыло — но видно было достаточно четко, чтобы я различал детали даже без очков.

— Это восточная граница, — сказала Люс. — Им не страшна зима. Они думают, что теперь здесь никто не сможет ответить им. Очень скоро они перейдут границу. Мир на пороге новой войны, но мы можем избежать кровопролития. С твоей помощью. Да, ты все понял правильно.

Увлеченный своими проблемами, угнетенный холодом, ослепленный славой, я, действительно, не находил времени, чтобы интересоваться делами севера, о котором мечтал забыть. Всю жизнь я был намеренно аполитичен. Мне были неинтересны все эти вещи — как и многим моим сверстникам, впрочем.

А теперь я не мог даже отвернуться, чтобы не смотреть этот магический проектор. Я мог лишь закрыть глаза.

Когда открыл — снова увидел Люса, окруженного иллюзией и потому похожего на пожилого мужчину в белом. Трансляцию он прекратил. Темные глаза смотрели недвижно куда-то мне в самую душу.

— Слушай же меня, последний из рода Белых Королей. Мы, те, что были до тебя, дадим тебе избавление от проклятия Вьюги, трон — он твой по праву, и, по истечении тридцати лет — бессмертие. Ты будешь править севером с оглядкой на решения совета старейшин, которых мы восстановим так же, как возродился я. После ты сам займешь место в одном ряду с нами. Взамен ты должен предоставить себя нашим чтецам и целителям всецело, довериться нам полностью, открыться и затем использовать свою силу во благо народа севера. Силой своей ты поднимешь из вечно холодных недр ледяную армию, и она защитит нас.

Я вспомнил войско, высеченное изо льда, которое мы видели, проходя под замком Сорос.

— Я? Один? Подниму?

— Не один. Твои братья — истинные Дети Зимы — помогут тебе.

— Но как… Разве лед выстоит против танков и артиллерии?

Люс Мирсин сдержанно улыбнулся — так улыбаются дуракам.

— Помни, что находится на чаше весов, когда будешь принимать решение, — сказал он. — Как только ты согласишься, мы избавим тебя от холода. Все может кончиться в один миг. Все зависит лишь от тебя.

— А что, если я откажусь? — спросил я.

— Ты умрешь, — сказала с улыбкой девочка в белом платье и сомкнула ладошку.

Свет ледяного осколка угас, и наступила тьма.

Найк не чувствовал себя хорошо. К вечеру того пасмурного дня он понял, что в сравнении с собой обычным он очень слаб. Спасало лишь то, что, в сущности, он был достаточно крепким, и все же появившаяся откуда-то отдышка и сердце, принявшееся танцевать канкан только лишь оттого, что он решил подняться со стула, привнесли в его бытие новые, не слишком приятные ощущения.

А еще что-то смутно кололо в груди, но недостаточно сильно, чтобы бить тревогу.

Так ему, по крайней мере, казалось тогда.

План Кей звучал как сумасбродство. Впрочем, другого не было.

К вечеру в дом действительно вернулся сморщенный старичок с хитрыми черными глазами и принес на горбу мешок с каким-то барахлом. Виталис оказался ветераном Войны Причин и следующей за ней гражданской войны, да к тому же радиолюбителем. В свое время он сражался на стороне магов, будучи при этом неопознанным поглощающим. Он был случайно идентифицирован, и это полностью изменило его жизнь. С тех времен у него остались связи, верность старой гильдии и кое-какие припасы, в частности — зимняя военная форма поглощающих, судя по цвету и отделке — парадная. Сохранилась она на удивление хорошо.

Из десяти комплектов удалось собрать удобоваримые костюмы для всех троих молодых магов.

— Да, это именно тот эффект, который должны внушать поглощающие, — сказала Кей, разглядывая себя в зеркале.

— И тепленько, — одобрила Ирвис.

Кей стянула волосы в тугой хвост на затылке и заплела его в косу, велев сделать то же самое Ирвис.

— А ты вот держи фуражку с кокардой и ботву свою под нее хорошенько спрячь, — наказала она Найку. — Итак, слушаем меня сюда. Говорите по минимуму. Лица должны быть строгие, просящие кирпича, презрение должно сочиться из всех щелей, маленькие дети должны при виде вас плакать и звать мамочку. Всем ясно? Ирвис, никаких улыбок! Ты теперь — чернодырая сволочь, твои руки по локоть в крови невинных младенцев, сердец нам на склад не завезли, у-у! Мы нагоняем ужас и страх. Мы — стальной кулак гильдии номер пять, не знающий слова "пироженка".

— В этом берете неудобно, — признался Найк.

— Терпи! — приказала Кей и погрозила ему свернутым в баранку хлыстом.

— А мы точно не на фетишную вечеринку собрались? — переспросила Ирвис. — Эта форма без каблуков меня полнит. И… ты думаешь, это сработает на ком-то нашего возраста?

— Смотря как этого кого-то воспитывали. А что-то вроде театрального представления это и будет, — согласилась Кей. — Основное на мне. Вы же — исполняйте мои поручения без разговоров. И, Найк, — она посмотрела на него серьезно, — будешь бить — бей. Церемониться ни к чему. Они показали свои намерения вполне четко. Они виновны. Уже. Жалость мы проявлять не можем и не должны.

Найк кивнул, хоть ему действительно не нравились ее слова. Он не знал, насколько далеко она готова пойти, но предполагать мог. А кроме прочего, он не хотел признаваться, что боится, будто бы подведет их и вся затея пойдет насмарку. Он чувствовал слабость, и оставшиеся силы, казалось, все больше уходят на борьбу с ней.

С другой стороны, это делало гримасу на его лице вполне правдоподобной.

Видимо, тот бой, который он неведомым образом выиграл, подкосил его. Как же он будет вызволять Николу, если сам?.. Он прогнал подкатывающие к горлу отчаяние и панику. Сейчас нельзя быть слабым. Не время. Жив? Жив. Так будь добр, действуй через "не могу". Будь полезен.

— Ты точно в норме? — спросила его Ирвис, пока Кей проверяла пневматические модели оружия, которыми они собрались обставить свое представление. — Какой-то ты бледный.

— Я в норме, — ответил Найк. — Немного в шоке от плана Кей. Но своего предоставить не могу. А значит…

— …будем делать, как она говорит, — твердо сказала Ир.

Найк понимал, что они никому не обещали никаких жертв и никогда не клялись в вечной дружбе и братстве. Но так же он видел, что Кей не отступится, и, если что, пойдет за гребаным Рейнхардом, будь он трижды неладен, сама, как будто бы кроме денег и долга есть что-то еще.

"К тому же, — подумал он, — это я привез их сюда. Неплохо бы вернуть в комплекте".