Диэр Кусуриури - Край Ветров: Пироманс

Кожа загорелась и тут же вспенилась буграми. Найк, каким-то чудом не закричав, воспользовался моментом и приложил Константина в лицо кулаком свободой правой, а потом наподдал коленом в живот. Константин согнулся, отступил назад, но, тут же перегруппировавшись, поймал Найка за руку с лопаткой, занесенную для следующего удара. Дернул вниз, призывая огонь, и одновременно подался вперед, целясь Найку в кадык ребром ладони.

Но тот, не смотря на обожженное плечо и горящее запястье, проворно ушел влево, только для того, чтобы опять оказаться лицом к лицу с элементалистом. Константин попытался с размаху ударить его головой в лицо. Это был быстрый, мощный удар, из-за которого Константин потерял равновесие, подавшись всем телом вперед — Найк снова сумел вывернуться так, будто его никогда и не было на прежнем месте. Прокрутив складную лопатку в руке, он саданул черенком по затылку не успевшему развернуться к нему Константину.

Элементалист рухнул на пол.

— В таких случаях злодеев лучше бы добивать, — произнес Найк, тяжело дыша, — но я не смогу, — он посмотрел на Никс и улыбнулся, как будто никакой боли не чувствует. — Ты назвала меня настоящим именем. Я… я даже не знаю, что тут сказать.

— Дурак, — Никс подбежала к нему и порывисто обняла. — Тебе же… тебе же больно.

— Сейчас у меня сердце прыгает где-то в другой галактике, так что больно мне будет потом. Я нашел тебя, — он прикоснулся обожженной рукой к ее лицу, с улыбкой заглядывая в глаза. — Ты снова льешь слезы и смеешься.

Никс было внутренне больно за двоих — она ни разу в жизни не обжигалась, но, конечно, ранилась, бывало — и сейчас она будто физически чувствовала то, что должен был ощущать он. Ей хотелось расспросить его обо всем и все ему рассказать. А еще молчать и смотреть в глаза, как в глупых фильмах.

— Я так ужасно рада тебя видеть, — все, что она смогла сказать. — Ты не представляешь.

— Да уж, наверное, представляю, — улыбнулся Найк. — Но слушай, нам пора валить отсюда.

— У этого элементалиста, которого ты вырубил, в шестом, кажется, ангаре спрятан мотоцикл, — быстро затараторила Никс. — Я сейчас поищу ключи!

Она присела рядом с бесчувственным телом и стала шарить по карманам штанов и летной куртки.

— Есть!

— Кто это был вообще?

— Мой отец.

— Вот это поворот, — Найк почесал подбородок. — И мы оставим его здесь?

— Мы оставим его здесь, — твердо сказала Никс. — Тебе очень больно?

Найк сощурился, мотнул головой:

— Терпимо. Пойдем скорее. Шестой ангар. Это там, где стоял первый резервный генератор. Точно. Я видел там цифру шесть. Я знаю, как туда пройти.

— Идем, — с готовностью ответила Никс. — Я за тобой.

Она подобрала с пола револьвер — скорее на память об Абеляре Никитовиче, чем как оружие. Они вышли под дождь, и Никс увидела, как вдалеке медленно движутся огромные угловатые фигуры.

Она решила, что вопросы будет задавать потом. Найк снова шел впереди — сквозь дождь, словно через тонкую серебряную завесу. Он был таким настоящим среди окружающего хаоса и размытой дождем дали. Голая спина — грязная, в ссадинах. Правое плечо обожжено, а по левому тянутся длинные рваные шрамы, на вид весьма свежие.

Кто его так? Неужели он действительно не чувствует боли от ожогов? Константин его не жалел. Как вообще ему удалось справиться с ее отцом? Если Абеляр не смог…

Они вынырнули из ночи рядом с ангарами, и на одном из них действительно была нарисована шестерка. Но Никс смотрела не туда. Пока Найк спешно раскрывал створки двери пошире, Никс смотрела вверх, на огромного голема изо льда, земли и камня — а голем смотрел на нее, возвышаясь над ангарами на добрых два этажа.

Найк нервно хохотнул:

— Не бойся. Это Рейни. То есть это его… питомец. Полагаю, ты можешь помахать ему ручкой — наверное, он увидит тебя.

Никс, неловко улыбнувшись, помахала предположительно глядящему на нее Рейнхарду.

Размер голема на самом деле впечатлял. Но как он проник сюда? Прошел с какой-то стороны? В его предполагаемом животе была большая дыра, но она ему, видимо, не мешала.

Светало. Битва позади не затихала, и далекие солнечные лучи теперь пронзали ледяные тела гигантов, разбрасывая по сторонам блики.

Никс не стала долго рассматривать голема и зашла в ангар, чтобы не отставать от Найка и снова не потеряться.

— Где же этот его мопед? — Найк оглядывался. — Ага!

Он сдернул брезент со старинного мотоцикла. Агрегату на вид было лет тридцать — точно еще военный образчик.

— Тяжелый, я с таким не управлюсь, — Никс покачала головой.

— Я управлюсь, — ответил Найк. — Давай ключи, садись за мной.

В этот момент из-за ближайшего здания выехала бронированная машина с открытым люком, из которого торчал человек с гранатометом, а за ней выбежали еще какие-то люди в черном с золотом.

— Голем приманил их сюда! — цыкнул Найк, еще не повернув ключа.

— Мы замерли в засаде? — спросила Никс, усевшаяся за ним.

— Погодим секунду…

Росчерк фар ослепил на мгновение. Гранатомет выплюнул залп — удар пришелся голему в правую ногу, и громадина рухнула, частично накрыв собой ангары.

— Сейчас! — Найк выжал газ, мотоцикл взревел и ринулся вперед, как конь — с места в галоп.

Они с ревом выскочили из ангара, мотоцикл заложил дугу, и, под аккомпанемент свистящих мимо пуль, взлетел по туше ледяного голема вверх, на крышу. Никс, зажмурившись, крепко обхватила Найка за пояс, прижавшись щекой к спине. Недолгий миг полета — и жесткое приземление, внезапным холодом обожгло плечи, мотоцикл повело, но Найк выровнял вектор. Никс оглянулась — за ними остался раздробленный лед вперемешку с камнем, — неужели Рейнхард обеспечил им приземление тоже? — и удаляющиеся черные стены колонии.

— Куда мы едем? — перекрикивая ветер, спросила Никс.

— Куда подальше, — Найк все выкручивал газ.

Никс снова оглянулась — черные стены колонии тронули лучи восходящего солнца. Тучи над головой рассасывались нереально быстро. Через мгновение колонию загородил холм, поросший соснами, а в следующий миг она вовсе исчезла из виду.

— За нами вышлют погоню? — перекрикивая ветер, громко спросила Никс.

— Если попробуют, все равно не угонятся.

Напряжение схлынуло, хотя в то, что все позади, совсем не верилось. Никс глянула вперед, Найку через плечо. Пришлось прищуриться: рыжее солнце медленно поднималось над горизонтом, прожигая фиолетовую дымку и раскрашивая небо в лазоревый и золотой.

Дорога вела на восток.

Кей вглядывалась в тревожные сумерки.

Ни одного засланного убийцу она не подпустила к Рейнхарду ближе, чем на сто метров. Ей уже было все равно — чтецы это или их безропотные рабы, присланные на убой.