Андрей Попов - Охотничий пес (СИ)

- Здравствуйте... - неуклюже начала Ханна. Альвейга моргнула как ящерица и даже подняла уголки тоненьких губ в улыбке. - Я хочу с вами поговорить.

- ...Паха ля ша кету раса туи, дитя человеческое, - прозвенела она. - Пауки шепчут, что сегодня разрешится давний спор... спор с самим собой одного несчастного существа и второго... Этот второй... он уже окуклился и ждет превращения, Тиаваль уже сплел вокруг него золотую нить.

- Кто же это? - недоуменно спросила Ханна, поглядывая в сторону учителя.

- Тот, кто все чует, - улыбнулась она. - Тиаваль, Великий хранитель Паутины душ, никогда не ошибается в своих пророчествах, милая.

У Иена желудок сделал четверное сальто, облив дно пищевода желудочным соком.

- Откуда вы знаете?

- Говорю же, пауки нашептали, - хохотнула она и подняла ладонь вверх, по пальцам ее вниз спустился крохотный паучок на струнке паутины.

На материке альвейги получили права еще до принятия закона о выдачи нелюдских грамот, их на содержание брали аристократы из-за их необычайных талантов в ювелирном деле. За их дары человечество не только никогда не пыталось истребить чужемирян, но и позволило жить альвейгам в роскоши на обеспечении своих богатых хозяев, передавая их по наследству из поколения в поколение, как реликвию и драгоценность. Они фактически бессмертны, обладают собственной магией и ясновиденьем.

- И все же, - снова попыталась завязать разговор Ханна. - Я хотела вас кое о чем спросить.

- О моей хозяйке, нес ха им уни кету раса ... Мадам умерла сегодня ночью, - сказала она грустно, похоже, она любила свою хозяйку.

- Ну... не совсем, - сконфузилась Ханна. - Вы убили ее только недавно.

- Каше мулл тут, - резко сказала альвейга. - Она умерла, когда перевоплотилась, это была уже не она, нить ее разума оборвалась, перестав быть частью единого узора мировой паутины разумов миллиардов человеческих детей и таких как мы. Хотя пауки давно уже нашептывали мне дату свершения ее чудовищной метаморфозы, но я не могла сказать, что грядет беда, ибо хозяйка уговорила меня молчать, и я молчала, но не молчала лишь о том, что ощущала, как ее сын жаждет, чтобы хозяйка поскорее умерла от болезни. Он не хотел, чтоб ее лечили, тогда сюда приходил еще другой врач. Мадам не слушала, она в нем души не чаяла. Но потом... да ша каше ля мул тут ... потом пришел второй врач, он ругал хозяйку и заставлял ее пить кровь, а кровь была его.

- Что же случилось ночью?

- Они, связанные паутиной данного ее сыну обещания пришли убить мадам, но она уже не была мадам, она была не собой. Она выпила их кровь и впала в дрему, я пряталась до тех пор, пока во дворец не приехал ее отвратительный сынок...

- Эй, не смей так говорить о Леопольде Хонканен! - пригрозил пальцем командир.

- Я могу, и буду так говорить, - звонко зашипела она на него.

- Кто, скажите же, кто был тем, кто заставлял ее пить кровь и ругал ее? - спросила Ханна в нетерпении.

- Он приходил сюда каждый месяц во тьме, чтобы его не увидели, - сказала она. - И он приходил всегда в разной одежде, но у него были такие синие круглые очки.

* * *

Огонь врывался в коричнево-черное от дыма небо, очерчивая здание КМШ нимбом оранжевых языков. Пожарище ревело, точно гигантский левиафан, жадно снедая на пути любую материю и сотню жизней. Над горой почерневших башен и крыш висел огромный пожарный дирижабль, от него подобно хоботкам бражников или ног-ходулей тянулись к самой Занюшке бежевые шланги, сосущие воду с помощью мехамагического насоса. Там на борту дирижабля баки с речной водой сразу же засыпались специальными химикатами для тушения магического огня, затем воду сбрасывали вниз молочным маревом падающих капель.

Они стояли в стороне, Иен, Збынек, Марк, Ханна, детектив-инспектор и даже Эрвик, наблюдая страшную картину. Что-то полыхнуло с новой силой, верно, пламя добралось до магической лаборатории. Внизу собрались успевшие эвакуироваться студенты, сторожа и профессора, но не всем удалось выбраться, многих разбушевавшееся полымя удержало в узилище чернявых стен, дыма и глодающего мясо до кости жара. Запахи гари, приторной лакрицы, медово-горького пота, жженой травы, дерева и человеческой кожи ударяли Иену в чувствительный нос, заставляя прослезиться от пощипывания в глазах. Никто не слышал их криков, тех, кто находился сейчас там, их загораживал вой огня.

Произошел сильнейший взрыв где-то в северном крыле школы, раскидав мошкару щепок и каменной крошки.

- Смотрите! - попытался перекричать гул пожарища Маркус, показывая куда-то в ту сторону, где произошел взрыв.

Там, сквозь пики оранжевых языков пламени, пробираясь наружу, колыхало голубое зарево, а затем вверх, разбрасывая огненные искры по сторонам как из воды взметнулось полупрозрачное существо, напоминающее змея с оленьими рогами, усами сома и когтями исполинского орла. Оно выныривало из огненной пучины и снова, описав дугу, кидалось в ад, хлыстнув ослепительно-белой бородой. Рогатый червяк с сияющим кругом ореола на верблюжьей голове поедал огонь перед собой как траву, освобождая дорогу толпе магов. Змей касался когтистыми лапами оранжевой стены пожара, пламя становилось холодного голубого цвета, и уже не жгло, давая веренице магов выбежать на улицу. А затем из чрева дьявольского огня вышла девушка с кипенно-белыми кудрями, жестикулирующая своему магическому покровителю, защитнику и воплощению силы Исхода. Аннабель продолжала помогать тушить огненный шторм, ее дух мифологического дракона выписывал в воздухе удивительные кульбиты над крышами маговской школы.

Мысли о магах-Исходах разбудили в Иене мысли о предателе Ласло.

Сейчас сверхчувствительный нос Иена атаковало уймище запахов, он не мог учуять след Ласло, задавленный всем этим месивом гари, жженой земли, химикатов и лакрицы, а потому он нагнулся к черному псу и нашептал ему:

- Возьми след Ласло, и я... - на мгновение он заколебался, но все-таки сказал это: - Я дам тебе съесть его душу.

Пес возбужденно залаял, маша хвостом.

Збынек вынюхал запах Ласло до Медицинского корпуса магов, подойдя к которому, Иен тоже ощутил его зловонный дух. Ворвавшись в рабочий кабинет Гурдун, охотники обнаружили ее мертвой, в кабинете был бардак, стол перевернут, каждый шкафчик открыт и перерыт вдоль и поперек. Гурдун была переломана, как почти год назад в ночь летнего солнцестояния были переломаны жертвы игрушки для реконструкции будущего, а значит, Ласло прибегнул к реконструктору, чтобы сбежать никем незамеченным из Каннескара. В противном случае ему не зачем было бы убивать тетраконклавку таким способом, если он хотел скрыть правду.

Мозг Гурдун был не поврежден, и это еще давало возможность опросить ее.

- Можете начинать, - кивнул Иен, маг-спиритуалист повернул рычажки на панельке спиритической доски.