Марсия Андес - Псы. Наказанные небом.

Вообще это как-то подозрительно…

Возможно, я многого не понимаю, не знаю, что у них там происходит, да и фраза Кэйла на счёт того, что война уже давно началась, меня немного настораживает. Неужели, всё серьёзнее, чем я думаю?

Я приоткрываю веки и осматриваюсь. Я нахожусь в комнате Кэйла — свет приглушён, тишина плотной массой накрывает меня, и кажется, что ничего и не происходило этим утром. Словно не было ни снега, ни крови, ни странного экзамена.

— Проснулась? — раздаётся спокойный голос.

Я приподнимаю от подушки голову и смотрю в ту сторону, откуда доносится голос. Куратор сидит на стуле за монитором, на котором раскрыто множество данных, и смотрит на меня. Его взгляд непроницаемый, брови сведены. Кажется, он долго о чём-то думал. И эти мысли не доставляли ему ни капли удовольствия.

— Ага, — я приподнимаюсь на локтях и снова осматриваюсь.

Кроме нас здесь никого нет. Кэйл какое-то время молчит, затем отворачивается, вздыхая, и выключает компьютер, который тут же поглощается темнотой. Я смотрю на часы и вижу, что сейчас почти одиннадцать ночи.

— Долго же я спала, — шепчу я, отстраняя в сторону одеяло.

Я свешиваю ноги с кровати и потираю глаза, пытаясь отойти ото сна. Тело немного пробирает дрожью, и я шумно сглатываю. Мне не нравится эта давящая атмосфера, которая окружает нас.

— Наши тренировки будут проходить ночью, поэтому я тебя не будил, — спокойно отзывается парень.

Он поднимается на ноги, не смотря на меня, затем поворачивается ко мне спиной.

— Одевайся. Я подожду тебя в коридоре. По дороге я тебе расскажу, как примерно будет проходить экзамен и наши тренировки, — в его голосе сквозит напряжение, и мне становится страшно.

— Мы не будем ничего есть? — спрашиваю я, чувствуя, как скручивает мой живот. Я не ела почти сутки.

— Нет. А то тебя может стошнить, — его голос холоден, и я больше не решаюсь ничего спрашивать.

Да что такого в этом чёртовом экзамене, что даже Кэйл такой напряжённый и странный. Или, может быть, дело совсем в другом?

Я провожаю его взглядом, какое-то время смотрю на закрывшуюся с тихим звуком дверь, и поднимаюсь на ноги. Ещё куча вопросов добавляется к моему списку, но я не могу сейчас о них думать. Я вообще не могу ни о чём думать, кроме как о подозрительном поведении Кэйла.

Я осматриваюсь, замечаю на кровати куратора новые вещи, наверное, для меня, и беру их. На этот раз это чёрные спортивные штаны и жилетка. Мне приходится быстро натянуть это на себя и последовать к выходу. Даже не взглянув на своё отражение в зеркало, висевшее на стене, я открываю дверь и выхожу в коридор. Кэйл ждёт меня в паре метрах от входа, прислонившись спиной к стене. Здесь тихо и полутемно — сразу видно, что Логово спит.

Куратор отстраняется от поверхности и следует вдоль по коридору — я срываюсь с места и догоняю его. Когда мы оказываемся на одном уровне, Кэйл тихо говорит.

— Экзамен будет проходить в четыре разных этапа, — Куратор смотрит вперёд, словно разговаривает сам с собой. — Каждый день я буду готовить тебя к одному из них. Не могу сказать, в какой последовательности они будут и как именно будут проходить, но основе я тебя научу, — мы проходим спальный корпус и оказываемся в Загоне. — Тебе придётся ориентироваться по ситуации. Не буду забивать тебе голову разными мыслями, так что сегодня расскажу о первом этапе.

Мы направляемся в сторону тренировочного корпуса, проходим мимо медпункта, но, на моё удивление, сворачиваем в ту часть, где находится мастерская Дилана. Я уже думаю, что мне снова будут делать какую-нибудь метку или тату, что будет свидетельствовать о моём досрочном испытании. Наверное, опять что-то типа знака псов.

— Сегодня я буду тренировать тебя на выносливость.

Куратор открывает дверь, и мы оказываемся в мастерской, где мне делали татуировку. Не понимаю, как это место связано с моими тренировками.

Дилан оборачивается на звук открывающейся двери, окидывает нас быстрым взглядом и хмурится. На его лице нет привычной улыбки, которую он показывает, как только видит кого-то. И это настораживает меня ещё больше.

— О, вы уже пришли, — он шмыгает носом и отводит от нас взгляд.

Кэйл подходит к нему, я думаю, что куратор вот-вот пожмёт руку своему другу, но этого не происходит. Парень что-то тихо говорит Дилану, что именно, я не могу расслышать, после чего владелец мастерской смотрит на меня и качает головой.

— Не понимаю, зачем нужно проводить это, — бормочет Дилан, отходя в сторону. — Я думал, что старые традиции давно отменили…

Он подходит к дальнему углу комнаты и выводит какую-то панель. Парень вводит пароль, после чего часть стены отъезжает, открывая нам проход.

— Это не ко мне, — хмурится Кэйл. — Пошли…

Он зовёт меня, направляясь в сторону потайной комнаты, и исчезает там вслед за Диланом. Я всё ещё не понимаю, что происходит. Почему они такие странные? И что за старые традиции, о которых говорил Дилан?

Я поспешно следую за ними, слыша, как за моей спиной закрывается дверь, отрезая мне путь к отступлению. Я осматриваюсь — это помещение совершенно не похоже на мастерскую. Здесь нет разбросанных вещей и всякого хлама, здесь вообще почти ничего нет. Стерильный белый свет исходит от стен, потолка и пола. Я не знаю, лампы это или же действительно сама поверхность, окружающая нас, светится. Я скольжу взглядом по разным приборам, точно таким же, которые я видел в том месте, где меня проверяли на подходящую группу. Там, в той белоснежной лаборатории. Я сразу вспоминаю, как очнулась среди незнакомых подростков, как совершенно не понимала, что происходит. Эрик тогда поцапался с каким-то парнем, стоя в очереди, а у меня нашли сто процентную принадлежность к группе Псы. Давненько я не вспоминала этого…

— Здесь я буду тренироваться? — скептично спрашиваю я, проходя вглубь комнаты и продолжая осматриваться.

Дилан смотрит на меня, затем на Кэйла.

— Ты не сказала ей? — спрашивает парень.

Я оборачиваюсь, впиваясь взглядом в куратора.

— О чём? — говорю я.

Они смотрят на меня вдвоём каким-то странным взглядом, и мне становится не по себе.

— Она бы испугалась, — Кэйл отводит взгляд в сторону и отворачивается.

Дилан вздыхает и закатывает глаза.

— Всё равно мог бы хотя бы предупредить, — татуировщик подходит к какой-то непонятной кабинке, больше похожей на стол с прозрачным куполом, и открывает крышку.

Я недоверчиво за ним наблюдаю, следя за каждым его движением. Кэйл тоже подходит ближе и показывает мне взглядом, чтобы я сделала то же самое. Мне приходится неохотно приблизиться, чтобы хотя бы видеть, что происходит.

— Тренировка будет продолжаться шесть часов, — спокойно говорит Кэйл. — Не бойся, от этого никто не умирал.