Марсия Андес - Псы. Наказанные небом.

За спиной стеклянная дверь, за ней серый коридор с ядовито-зелеными полосками, по которому я прошла пару минут назад. Передо мной стеклянный стол, на нём лежит одна таблетка красного цвета, а чуть левее синего. Между ними стакан, наполненный прозрачной водой на три четверти. На случай, если я забуду то, что мне надо сделать, лежит карточка с инструкцией, на ней ровным курсивом написан слоган нашей группы.

"То, что не наше, всегда лучше. Завидуй".

Я не трогаю карточку, потому что знаю наизусть, что от меня хотят.

Красная. Глоток. Синяя.

Я не знаю, что со мной будет, когда я выпью таблетки, но у меня нет выбора, даже если я после этого умру.

Каждый год тем, кому исполняется 18, дают второй шанс. Ты забываешь свою жизнь, проходишь тест с незапятнанной воспоминаниями головой, и отправляешься туда, где тебе место. Конечно, потом память восстанавливается, но это не гарантирует твоего возвращения домой.

Меня зовут Лизбет. Мне 18. Я родилась на территории Крыс. Я скоро всё забуду и получу новый статус. Мне бы хотелось быть Птицей или Лисой. И совсем немного Псом, но им мне не быть, потому что я Крыса. Я разочаруюсь, если вернусь обратно сюда. Я очень разочаруюсь.

До меня доносится звон колокола, отчего я вздрагиваю и осматриваюсь. Серые стены, никаких окон, ничего, кроме меня, стола с таблетками и стеклянной двери. Я на мгновение прикрываю глаза и вздыхаю, затем хватаю красную таблетку, закидываю в рот и запиваю водой. У меня пять секунд, перед тем, как я всё забуду. За это время мне надо выпить синюю таблетку, чтобы я отключилась и очнулась только в чистилище вместе с остальными. Что будет там, я не знаю. Говорить об этом запрещено.

Я отправляю в рот таблетку и глотаю. Её запивать не надо. Через пару секунд меня ослепляет невидимая вспышка, и я тону в ней, словно в залитом солнцем океане.

В этот момент я ощущаю себя ангелом — это белоснежное бесконечное пространство, наверное, рай. Здесь тихо, нет начала и конца. Здесь вакуум из моих мыслей. Странно, что я еще ничего не забыла, потому что мне рассказывали о мгновенной безмятежности, накрывающей тебя с головой.

Нашим миром правит хаос из гнева, зависти, похоти, лени, тщеславия, гордости и жадности. Посреди этого мира разрушенная башня. «Рука Бога». По легенде когда-то давно люди решили построить её, чтобы добраться до рая, а Бог так разгневался, что разрушил её и разделил людей на семь смертных грехов, чтобы те никогда больше не осмелились на такой поступок.

Это входит в обязательный пункт по изучению истории. Это знает каждый.

И я.

Я обещала маме, что вернусь, но она не знает о том, что я этого не хочу. Наверное, она расстроится и будет завидовать, в прочем, как и все остальные.

Мне ничего не остаётся, кроме как ждать неизбежного. Именно так я и поступаю, а когда меня вдруг ослепляют до такой степени, что я не могу видеть, я исчезаю. Я, моё прошлое, мои воспоминания, время.

Всё.

***

Свет постепенно меркнет, и я чувствую под ногами твёрдую поверхность, словно невидимый кукловод взял и поставил меня на пол, потому что я ему наскучила. Я моргаю — зрение постепенно начинает проясняться, а круги исчезают — и вижу их. Десятки, нет, возможно, даже сотни подростков стоят вокруг меня и оглядываются, рассматривая ближайшее пространство. Все они совершенно одинаковые — на них белая одежда с чёрными пуговицами. Брюки, пиджак, ботинки.

Я опускаю взгляд и вижу, что одета точно так же. А ещё у меня на шее висит какой-то бейджик ярко-салатового цвета. Я беру его пальцами и поворачиваю, замечая, что на нём написано имя: Лизбет. И буква «Ж».

Меня зовут Лизбет?

Я ничего не помню. Я не знаю, как здесь оказалась, и где это… здесь. Я не помню своего имени, возраста, пола, прошлого. И это меня пугает. Интересно, все здесь такие же «особенные», или же я единственная?

Хотя, судя по эмоциям на лицах людей, они тоже ничего не могут понять.

Мне здесь не нравится. Определённо. Нужно найти выход и бежать как можно дальше, чтобы не видеть эти растерянные испуганные лица.

Я их боюсь.

Ещё раз осматриваюсь, прикусывая губу и чувствуя, как сердце начинает ускоряться, наполняясь адреналином.

Мы находимся в замкнутом пространстве — стены здесь белые, ни единого изъяна, ни единого пятнышка, ничего, к чему можно было придраться. И это пугает ещё больше.

Кошусь вправо и вижу парня с фиолетовым бейджиком. Имени я не вижу, хотя мне это неинтересно. Меня вдруг посещает мысль, почему у всех разноцветные карточки? Чтобы различать нас?

Когда я уже пытаюсь сделать шаг вперёд, чтобы пробраться в сторону стены и найти дверь, которую, возможно, мне не видно из-за спин подростков, под потолком раздаётся громкий голос, эхом отскакивающий от стен. Сердце замирает, позволяя моему слуховому анализатору работать гораздо лучше.

— Просьба подойти к двери и встать в ряд. Когда панель загорится зелёным, можно будет войти по одному. Соблюдайте спокойствие и не устраивайте беспорядков. В противном случае будут применены меры.

Меры? Да мы тут как стадо овец, запертые в загоне.

Я вижу, как в дальнем углу начинает формироваться очередь, и спешу в ту сторону. Не хочется быть последней, да и первой тоже, кстати. Хотя я хочу поскорее убраться из этого места. Оно слишком чистое для меня. И пусть я ощущаю какую-то пустоту и безмятежность из-за отсутствия давящих воспоминаний, мне кажется, что мне здесь не место. Да и откуда мне знать, я даже сама себя толком не понимаю.

Кто я? Как здесь оказалась? Что тут происходит?

Столько вопросов и ни одного ответа.

Я подхожу ближе и вижу, как какой-то парень с бордовым бейджиком отталкивает кого-то в сторону и встаёт на его место. Тот начинает возмущаться, гордо вскидывая голову, но толку никакого.

— Заткнись, ничтожество, — «бордовый» морщится, оглядывая с ног до головы беднягу, и презрительно фыркает.

Второй парень сдаётся и уходит, вставая позади меня на несколько человек, и я оказываюсь прямо позади бунтаря. Он на мгновение оборачивается, скользит своими пронзительными голубыми глазами по мне, и отворачивается обратно.

Мне всё равно. Быстрее бы уже добраться до двери и выбраться отсюда, а то я начинаю чувствовать себя как под колпаком.

Очередь редеет медленно, не знаю, сколько проходит времени, но мне кажется, что вечность. Вечность в ярком белом пространстве наедине со своими мыслями. За это время почти никто не разговаривает, парень передо мной стоит смирно и не дёргается. Вскоре очередь доходит и до него — лампа над дверью загорается зелёным, и парень поспешно скрывается внутри.

Я ничего не успеваю увидеть, потому что двери мгновенно закрываются. Такое ощущение, что он ушёл во мрак. Из света во тьму.