Марсия Андес - Псы. Наказанные небом.

Это, наверное, мой первый поцелуй в жизни. По крайней мере, который я помню, если не считать ту галлюцинацию с Миком.

Мы целуемся медленно и осторожно, словно боясь спугнуть друг друга, его язык скользит по моим губам и проникает внутрь, а соприкосновения наших языков просто сносят у меня крышу. Наверное, это самый счастливый момент в моей жизни. И плевать на тренировки, плевать на экзамен и на Эрика. Пусть только этот поцелуй никогда не заканчивается…

Его рука гладит мою шею, пальцы зарываются в немного отросшие волосы, которые я отстригла после проигрыша Эрику. Кажется, что это было так давно…

Раздаётся какой-то писк, и я постепенно начинаю возвращаться в реальность.

— Кэйл, ты тренируешься? — голос Семь. — Открой дверь…

Но куратор не перестаёт меня целовать. Он лишь приближается ещё больше, хватая ладонями мои пылающие щёки, его губы становятся настойчивыми, и я неожиданно падаю на спину. Наверное, это возвращает Кэйла в реальность, и он отстраняется, облокачиваясь на вытянутые руки по обе стороны от меня. Я краснею ещё больше, смущённо прикусывая губу.

— Кэйл! — не отстаёт Семь.

Куратор вздыхает и убирает с моего лба волосы, после чего поднимается на ноги и помогает встать и мне тоже. Мы молча подходим к стене, и Кэйл говорит:

— Открыть дверь.

Перед нами появляется дверь, в которую мы пришли, и парень решительно распахивает её. Перед нами стоит Семь.

— Ну, неужели, — раздражённо говорит она, отступая и позволяя нам выйти. — Чем вы там занимались?

Я неожиданно краснею и отворачиваюсь, поспешно направляясь в сторону своей кровати. Я падаю на неё, утыкаясь лицом в подушку, чтобы Семь не видела моего смущения.

— Тренировались, — безразлично бросает Кэйл. — Что там у тебя?

— Новое собрание. Сейчас.

Я не вижу, что делают близнецы, да и не хочу. Дверь открывается и, прежде чем оставить меня в одиночестве, Кэйл говорит.

— Я скоро вернусь.

Они уходят, и я облегчённо вздыхаю, обнимая подушку руками. Боже, это так неловко… Мой собственный куратор меня поцеловал. Как теперь жить дальше?..

Я тихо стону, пытаясь отойти от смущения, и вдруг нащупываю что-то под подушкой. Подозрительно отстраняю её и вижу то, чего совершенно не ожидала увидеть. Это мой дневник, о котором я уже забыла! Невероятно. И откуда он здесь?

Я забираю его и сажусь на кровати, скрещивая ноги в позе лотоса. Открываю его и начинаю листать. Записи на месте. Всё здесь. Открываю последнюю страницу и вижу, что здесь какая-то новая заметка. Неужели, наконец, что-то ещё показалось?!

«Прекрасно знаю, что Мик ко мне испытывает, но ничего не могу с собой поделать. Я ничего не чувствую к этому парню. Я не могу ответить ему взаимностью, но и любить себя не могу запретить. Думаю, что он просто благодарен мне за то, что я его спасла. Однако этим я подвергла его ещё большей опасности. Соул думает, что Мик пропал без вести. Его брат не в курсе, в чём мне помогал Мик и где он пропал. Думаю, в этом замешан Лидер Крыс и Пернатые. Думаю, Мика уже нет в живых».

Так, значит, у меня ничего не было с этим странным Миком. И, по всей вероятности, этот парень в чём-то мне помогал, за что его похитили Крысы и Птицы. Значит, эти две группы в сговоре. И, возможно, уже убили Мика. Что же происходит, чёрт возьми?

«Вопрос следующий: Ты сможешь победить Рассела?»

Что? Смогу ли я победить того, кто пытался меня убить? Почему дневник спрашивает об это? Ничего не понимаю. И зачем вообще мне надо его побеждать?

Я ищу ещё какие-то записи, но их нет. Мне приходится захлопнуть дневник и завалиться на кровать с тихим стоном. С каждой минутой всё запутаннее и запутаннее.

А ещё этот Кэйл. Боже, мне надо думать об экзамене, а не об этом глупом поцелуе…

Но всё-таки это было приятно. Даже очень…

​​​​​​​

Кэйл не возвращается довольно долго, и я уже начинаю волноваться, что на собрании случилось что-то серьёзное. Возможно, его опять отправили на какое-нибудь опасное задание или же на нашу территорию снова кто-то проник, и теперь все пытаются хоть как-то уладить ситуацию. А мне приходится сидеть в комнате и слоняться без дела.

Сейчас почти два часа ночи, и спать мне совершенно не хочется, потому что из-за ночных тренировок моё расписание заметно сбилось. Да и находясь под землёй с трудом можно понять, какое сейчас время суток, особенно, если поблизости нет часов.

Борясь с желанием нарушить приказ куратора не выходить из этого помещения, я слоняюсь по комнате и совершенно не знаю, чем себя занять. Довольно долго я пробыла в ванной, отдыхая после тренировки, затем побродила по комнате, изучая различные предметы, принадлежащие Кэйлу, попыталась найти свой коммуникатор и включить компьютер парня, но ни того ни другого у меня не получилось сделать. Зато я нашла какие-то книги на полках и диски без названия. Если бы я смогла включить компьютер, то мне было бы любопытно взглянуть, что же на них записано. Наверное, это какие-то серьёзные данные по поводу Логова или ещё чего. Хотя вряд ли парень стал держать такие вещи на видном месте. Может быть, там просто фильмы или что-то подобное. Но я, к сожалению, не узнаю об этом.

А ещё в ящике стола я нашла фотографии, где изображены Кэйл и Семь. Все снимки были сделаны в Логове. Интересно, почему нет ни единой фотографии, которая была сделана ещё до того, как они сюда попали? Ведь я точно помню, что Кэйл говорил о том, что Семь из группы пернатых. Значит, и парень тоже должен быть оттуда. Было бы забавно посмотреть на них в детстве. Хотя, возможно, они просто не захотели брать их с собой, ведь я почему-то приготовила один лишь дневник.

А ещё в самом дальнем углу полки у стены я нашла фотографию в рамке, которая была перевязана чёрной траурной лентой. Вокруг неё стояли несколько небольших чайных свечей с запахом ванили. Они были новыми и, казалось, появились здесь недавно. На фотографии был изображён парень примерно моего возраста. У него были широкие плечи, изящные скулы, родинка на шее и рыжие волосы. Карие глаза прищурены из-за лёгкой улыбки.

Интересно, кто этот парень? Наверное, он был каким-то близким другом Кэйла, раз его фотография стоит здесь, перевязанная чёрной лентой. Наверное, это тяжело. Терять друзей…

После обнаружения этого места у меня пропадает весь интерес к изучению комнаты, поэтому я ложусь на кровать и включаю телевизор, сразу же попадая на новости.

«Политическая позиция группы Псов на сегодняшний день весьма шаткая, — проговаривает ведущая, и я замираю, понимая, что разговор сейчас пойдёт именно о нас. — Учитывая недавние стычки с группой Птицы и Крысы, которая привела к некоторым спадам в отношениях между всеми группами, Псы находятся в невыгодном положении. Их Лидер до сих пор отказывается комментировать происходящее, а так же вообще категорически выходить за пределы своей территории. Признаться, никто так и не знает, кто же на сегодняшний момент является представителем Гнева. Несколько лет назад после гражданского переворота и внутренних разборок, система управления Псами разрушилась, унося за собой традиции. Как мы помним, системы отрядом больше нет, хотя раньше все думали, что это идеальная схема сохранения контроля над жителями Логова. До сих пор нет официальных подтверждений, что же случилось на самом деле, Псы залегли на дно, и до недавнего времени о них ничего не было слышно. Что у них там происходит и какова их политическая позиция по отношению к остальным группам не ясна. Может ли это значить, что они готовят что-то серьёзное, чтобы удивить нас всех? Или же это просто их экономический упадок, связанный с потерей надёжной системы управления? В любом случае, пока они не заявят о себе в открытую, утверждать ничего нельзя. Лидер Птиц недавно выступил с заявлением. Позиция пернатых более-менее понятна.