Наоми Новик - Выкорчеванная

Когда мы погрузились в реку, я почувствовала сильный удар по ногам, но основная часть воды раздавалась в стороны перед грудью моей лошади. Мы двигались вперед. Вода дошла мне до колен, взобралась по бедрам. Моя лошадь, раздувая ноздри, старалась держать голову повыше, перебирала ногами по дну, перескакивая вперед и пытаясь устоять.

Где-то позади одна из лошадей споткнулась и оступилась. Она мгновенно упала и увлекла за собой соседку. Река снесла их в сторону, и они погрузились с головой. Мы не остановились: мы просто не могли. Я лихорадочно подыскивала нужное заклинание, но ничего не приходило в голову. Вода рычала на меня, и внезапно пострадавшие исчезли.

Принц Марек снова протрубил в рог. Его лошадь уже выбиралась на другой берег реки, и он пришпоривал ее, увлекая в лес. Один за другим мы выбирались из воды промокшими насквозь и без остановки бросались следом. Все как один мы неслись следом за фиолетовым свечением над головой Марека, следом за его зовущим рогом. Нас нещадно секло ветвями. На этом берегу подлесок был реже, а стволы деревьев толще и стояли реже. Мы больше не двигались одной колонной. С каждой стороны я видела несколько других несущихся вскачь между деревьями лошадей, удирающих, удирающих от того, что позади, и несущихся чему-то навстречу. Я оставила надежду справиться с поводьями, просто вцепилась в лошадиную гриву и пригнулась пониже, чтобы укрыться от встречных ветвей. Я заметила неподалеку Касю и яркий проблеск плаща Сокола где-то впереди.

Лошадь тяжело дышала, дрожала, и я понимала, что долго она не продержится. Даже сильный и тренированный боевой конь может свалиться с ног после подобной скачки сразу после купания в ледяной воде. Я прошептала на ушко своей лошади: «Nen elshayon», — и передала ей немного сил, немного тепла: — «nen elshayon». Она повернула ко мне свою красивую голову и благодарно ею встряхнула. Я закрыла глаза и постаралась распространить это заклинание на остальных: «Nen elshayon», — выбросив в сторону Касиной лошади руку, словно забрасываю воображаемую леску.

Я почувствовала, как незримая леска натянулась. Я забросила новые, и лошади стали сближаться, их бег выровнялся. Дракон бросил на меня через плечо короткий взгляд. Мы продолжали скачку, мчась следом за трубящим рогом, но теперь между деревьями я заметила что-то, что двигалось за нами следом. Это были ходоки. Множество ходоков, и они быстро к нам приближались. Их длинные похожие на палки конечности перемещались в унисон. Один из них вытянул свою длинную переднюю лапу и выхватил одного из солдат из седла. Но чудовищам приходилось догонять нас, словно они не ожидали от нас такой сумасшедшей прыти. Мы все вместе прорвались сквозь стену сосновой поросли на широкую поляну. Лошади перемахнули через последние кусты, и перед нами оказалось очаговое дерево чудовищных размеров.

Его ствол в ширину был больше лошади. Над деревом разросся огромный шатер из веток. На них росли серебристо-зеленые листья и небольшие золотистые фрукты, от которых шла невыносимая вонь. Из-под коры на нас смотрело человеческое лицо — заросшее и сгладившееся, всего лишь намек. Ниже, как у трупа, виднелись перекрещенные на груди руки. Два огромных корня, похожих на ноги, расходились в стороны и во впадине между ними лежал полускрытый под мхом и прелыми листьями скелет. Один из корешков пророс сквозь пустую глазницу черепа, а между ребер и остатков ржавой кольчуги проросла трава. Поверх останков лежали куски щита, на которых еще сохранился едва заметный черный двуглавый орел — королевский герб Росии.

Мы остановили своих фыркающих запыхавшихся лошадей почти у самых его ветвей. За спиной я услышала внезапный шлепок, словно захлопнулась дверца печки, и в тот же момент меня внезапно выбила из седла что-то очень тяжелое. Я очень больно ударилась о землю. Удар вышиб из меня весь воздух, я поцарапала локоть и сильно ушибла ноги.

Я повернулась. На мне лежала Кася. Это она выбила меня из седла. Я увидела, что происходит за ее спиной. Моя лошадь, без головы, висела в воздухе. Огромное, похожее на богомола, чудовище держало ее на весу двумя лапами. Богомол почти сливался с очаговым деревом: его узкие глазки были похожи на золотистые фрукты, а тело имело тот же серебристо-зеленый оттенок, как у листвы. Чудовище откусило голову лошади одним махом, одним движением. Позади упал на землю обезглавленный солдат, а еще один закричал, оставшись без ноги, и забился в хватке еще одного богомола. Из-за деревьев на поляне появился десяток этих тварей.

Серебристый богомол уронил животное на землю и выплюнул лошадиную голову. Вскочившая на ноги Кася потащила меня в сторону. Мгновение мы все находились в шоке от ужаса, потом принц Марек крикнул и швырнул свой рог в голову монстра.

— Сомкнуть ряды! — прокричал он, выхватив меч: — Волшебников в тыл! — Он пришпорил коня, заслоняя нас собой от богомола, и нанес удар. Меч скользнул по панцирю, срубив длинный полупрозрачный лоскут, как бывает при чистке морковки.

Сейчас боевые кони проявили себя во всей красе, доказав, что они стоят потраченного серебра. Они не испугались, как сделали бы обычные животные. Вместо этого они, издавая пронзительное ржание, вставали на дыбы и били врага передними копытами, издавая копытами гулкие удары по панцирям богомолов. Солдаты построились вокруг нас в просторный круг, прикрывая нас со всех сторон лошадьми. Воины уже зажали поводья в зубах — половина из них уже успела выхватить мечи, выставив перед нами колючую стену, в то время как другие первым делом схватились за щиты.

Вокруг нас из леса выползали богомолы. Их по-прежнему было плохо видно на пестром фоне шевелящихся деревьев, но они перестали быть невидимками. Движениями они не были похожи на ходоков — таких медлительных и неуклюжих. Они быстро перемещались на четырех лапах, шевеля широкими шипастыми клешнями изогнутых передних конечностей.

— Suitah liekin, suitah lang! — выкрикнул Сокол, призывая яркий белый огонь, которым уже пользовался в башне. Волшебник взмахнул им как плетью, зацепив за передние лапы ближайшего богомола, который уже тянулся, чтобы схватить новую жертву. Сокол потянул на себя жгут, словно борясь с упрямым теленком, притянув богомола вперед. Раздалось потрескивание в местах соприкосновения огня с панцирем и запахло горьким горелым маслом. Взвились тонкие струйки белого дыма. Пошатнувшийся богомол щелкнул ужасными челюстями по пустому месту. Сокол заставил его вытянуть голову, и один из солдат рубанул тварь по шее.

У меня было мало надежды на результат. В долине наши обыкновенные топоры, мечи и косы были лишь едва-едва способны поцарапать шкуру ходоков. Однако этот меч сумел сделать глубокую зарубку. В воздух взлетели осколки хитина. Находившийся с другой стороны от твари солдат вогнал острие меча в сочленение между головой и шеей. Навалившись на оружие всем телом, ему удалось проткнуть шею насквозь. Панцирь богомола громко треснул, как раковая клешня, его голова опустилась, челюсти замерли. Из его тела по лезвию вытек дымящийся гной, и я мельком заметила на стали сверкнувшие золотом сквозь дымку и исчезнувшие буквы.