Нидейла Нэльте - Слепая совесть

Ивен приближается, ну он-то не упустит случая. Задерживается ненадолго у одного из походных кресел, с императором переговаривается. Сокрыто. После занимает место в строю.

Медленно, словно издеваясь, Стражи выстраиваются в две шеренги. Становлюсь впереди Клавия, Беар с Альбером не сговариваясь расходятся по бокам. Клавий лишь молча кивает — жест до того наполнен эмоцией, что виден как на ладони. По строю передаются наши мечи омаа, ребята ощупывают, чтобы проще было воздействовать и подобрать силу. Ощущаю разгорающийся огонь. Уже скоро.

Император подает сигнал, почему невесту не дождался? Нащупываю ее своим омаа, по-прежнему в фертоне. Присматриваюсь. Сидит, сжавшись в комок вокруг кошки. Неожиданно ясно осознаю: не придет. Сосредотачиваюсь на чистом синем свете, чтобы не видеть постылого любопытства, мелькающего злорадства и предвкушения удовольствия от собравшихся слуг и эров. Прорвемся.

Впереди марево разноцветных омаа, темные клубы, за которыми рассеивается видимость. Нелепые ассоциации с приграничными туманами.

Выдыхаю неслышно, делаю первый обжигающий шаг. Лучше бы Клавия себе на спину взвалить, так он меньше с омаа соприкоснется, да нельзя. И ему репутацию испорчу. Ну, зрячему хоть боевую форму и защиту разрешили. Мы-то в обычной. Стараемся прикрыть щитами, но Стражей много, а наши омаа ослаблены.

Первые внезапные удары огня — скрещиваем защиту над Клавием. Пока держим, но у ребят наши мечи, а уходить в боевую технику нельзя. Да и неразумно демонстрировать собственные секретные техники сейчас.

Удерживаю настройку на синюю ауру, стараюсь контролировать и свой омаа и ребят. Клавию хуже всего, как бы ни был великолепен боец, против Стража он не выстоит. Сгорит. Никакая практика не поможет, никакие доспехи.

Медленно продвигаемся через строй — Стражи скрывают эмоции, не поймешь, что на самом деле думают. Но исполняют роль отменно, находя индивидуальные слабости наших омаа и прорываясь именно туда. В мутные клубы разводов вплетается запах тлеющей ткани и жженых волос. Клавий замедляется, приходится придержать скорость, хотя сам я с удовольствием преодолел бы все быстрее.

Проходим едва ли треть, когда не выдерживает Беар. Отступает, закрываясь. Он слабее Альбера, и сила его, как и у Мариса, больше ориентирована на поиск, чем на защиту: тонкая, струящаяся, проникающая глубже и дальше многих. Легкая дымка извинения, отвечаем пониманием. Делаю шаг назад, чтобы встать сбоку. Подхватываем с Альбером Клавия под руки. Похоже, ему уже даже дышать нечем. Не могу понять, о чем думали император и командиры. Ведь Клавий вполне может и не выдержать. Неужели готовы пожертвовать воином? Тут же нет лекаря, который поможет восстановить организм после ожога. Ради чего? Или от нас чего-то ждут?

Отгоняю ненужные вопросы, ни к чему. Все равно не узнаю. Дойти бы с минимальными потерями.

Броня Клавия распадается прогоревшими ломтями, под ней ощутимы болевые импульсы наверняка покрасневшей кожи. Зашита еще действует, но уже на пределе. Одежда Стражей привычна к омаа, пропитана им и продержится немного дольше. Хотя до конца строя обычно и она не доживает.

Клавий шатается, спотыкаясь, почти тащим под руки, но и наши прикосновения для него уже болезненны. Омаа сдержать невозможно.

Беар стоит, закрывшись. Передышка. Проверяю — пока в пределах нормы.

Клавий сжимает зубы.

Следующая треть проходит тяжелее. Беар движется под пятном, да огонь проникает и туда. Защиту взламывают, находя уязвимые пути. Его собственная измененная аура истончается, все больше и больше слабея.

Клавий постоянно отключается — не выдерживает невыносимого жара, условий, к которым не приспособлен организм зрячих. Падает несколько раз, мы с Альбером поднимаем под руки, ставим на ноги. Парень пытается удержаться, но его хватает лишь на несколько мгновений. Переглядываемся с помощью омаа.

Нет, так дела не будет. Киваю — Альбер понимает, соглашается. Оглядывается на Беара, но Клавия закрыть важнее. Ступаю вперед, чуть приседаю и взваливаю зрячего на спину, держа за запястья впереди. Альбер помогает правильно разместить.

Сквозь зубы Клавия доносится стон. Прости, друг. Мое тело раскаленное, знаю. Иначе никак.

Одежда плавится и прогорает между нами. Остатки боевой защиты доживают последние секунды. Вонь паленой кожи ни с чем не спутать. Прибавляю скорость, Альбер прикрывает сзади. Тоже на пределе, пропускает удары, спотыкается.

Острая молния на грани восприятия, почти безотчетно узнаю изгибы колец, изумруды глаз. Как такое возможно? И почему?

Обращаю омаа к Альберу, но тот, похоже, ничего не засек. Или слишком устал, или исключительно мне подарочек.

Не успеваю додумать, как боль пронзает плечо, хотя не заметил, чтобы змея проходила сквозь омаа. Впрочем, ей и не надо, вспоминаю вдруг. Она уже жалила меня туда, и Ноэлия что-то там видела. Нужно будет у эра Мирия спросить, что за бесов Раум. Последняя мысль перед падением.

В глазах темнеет, сверху прижимает не самое худое тело. Ощущаю, как Альбер стягивает его с меня, закрывает. Интересно, хоть кто-нибудь видел змеиную молнию или решили, будто я сам тут развалился? Сжимаю зубы, ну, Ивен…

Черное марево на грани восприятия. Не сейчас, Овиния. Где моя синяя аура? Нахожу, дуновение прохлады. Забираю у Альбера безвольно обвисшего Клавия, понимая, что и последний Страж вот-вот не выдержит. Неизвестно, как долго сможет прикрывать.

Собираю силы, делаю последний рывок. Омаа вдруг утихают, исчезают, раскрывая путь. Не могу понять, то ли я вырвался, то ли у них приказ в случае смертельной опасности остановиться.

К бесам.

По возможности аккуратно сгружаю ношу на траву, едва не падаю рядом. Приближается Лийт, в походе исполняющий обязанности лекаря Стражей и занимающийся всем, что с нами связано. До уровня Мирия ему, конечно, далеко, но хоть немного помочь должен.

Проверяю Альбера с Беаром, да строя уже нет. Слепые стоят по-прежнему в две шеренги, однако омаа свои прибрали.

Вот и все. Надеюсь, я могу идти.

Ноэлия

Ну что за дурацкая сила так и тянет выглянуть, посмотреть, что происходит, как они там? Переживаю, желудок подводит, иногда кажется, что это мне наказание, а не им. Или предупреждение. Но ведь не мог же Иллариандр так со мной поступить, ведь насколько ласково обнимал вечером? И рассказал столько всего…

Пуся нервно вырывается, прячется под стол, не нравится ей мое состояние. Сижу, что-то верчу в руках, лишь бы отвлечься, только все мысли там, снаружи. Не выдерживаю, подхожу к окну — ничего не видно за шеренгой Слепых, только клубы омаа. Прислушиваюсь, боюсь услышать крики, но доносится лишь гул толпы. Все убеждаю себя, что наказание должно же быть адекватным. Но не зря ведь нас мужчинами Айо всегда пугали. Посмотришь на такое — сразу понимаешь почему. А я только-только привыкать начала, примиряться со своей участью и новой жизнью!