Ирина Северная - Безупречный элемент (СИ)

— Сварить в котле с кровью? Хотелось бы поподробней.

— Подробней будет звучать так: Смотрящие хотят позаимствовать у тебя некую энергию, разделив ее между собой, — отозвался вампир, сохраняя ровный тон и невозмутимое выражение лица. — Они заберут сущность, делающую тебя живой. И мне оказана честь, — он криво усмехнулся, — поучаствовать в этом.

Он постарался доступно объяснить ей, что такое эгрегор, и каким образом его собираются использовать Аспикиенсы.

— Паранормальное переливание кро…э-ээ, сущности, энергии жизни. А я — донор, — севшим голосом проговорила Фреда. — Звучит бредово, но ты так серьезно про это говоришь… И что станет со мной в этом случае? И во что превратятся Смотрящие?

— Ты перестанешь жить. А Смотрящие, объединенные идеей и результатом ритуала, создадут некий альянс, став практически непобедимыми и защищенными от влияния извне. Они надеются таким образом эволюционировать, вернуть себе утраченные тысячелетия назад возможности живых, оставаясь при этом в практически нетленных телах и при своей силе магов.

— Радужная перспектива, ничего не скажешь, — пробормотала Фреда. — Ладно, теперь я почти заглянула в кошмарное будущее. Честно говоря, звучит как очередной бред.

Она помолчала, хмуря брови.

— Я хочу задать и другие вопросы, — наконец, сказала она.

— Спрашивай, — не колеблясь, отозвался вампир.

— Все, что сказала про тебя Метте — правда?

— Правда от начала и до конца.

— Ты даже не спросил меня, что именно она говорила. Откуда ты можешь знать, если не сам ее об этом попросил? — прищурилась Фреда.

— Все верно. Я её и попросил, — кивнул Вагнер, проводя пятерней по голове.

Волосы отрасли и стали такими, как прежде — короткие, торчащие вызывающим, но привлекательным «ежиком». Фреде хотелось коснуться взъерошенных прядок, проследить кончиками пальцев к затылку, провести по гладкой коже сильной шеи, тронуть губами его четко очерченный подбородок…

Она вспомнила, как он реагировал на ее прикосновения…

Фреда тряхнула головой, прогоняя наваждение. Её снова затрясло и уже непонятно от чего больше — от холода, или от волнения.

— Я так и знала, — заявила она, подходя к дивану и беря лежащий там плед.

Она завернулась в него и, стуча зубами, вернулась на свой стул.

— Ты замерзла, — заключил Вагнер, — и ослабла, дав мне кровь. Здесь есть какая-нибудь еда для тебя?

— К-кофе и ч-чай, — стуча зубами, проговорила Фреда. — П-пойду, подогрею чайник. Мне от одного взгляда на тебя становится еще холоднее.

Рейнхард окинул себя непонимающим взглядом.

— Я не в смысле каких-то там сантиментов, — поспешно добавила она, выходя из гостиной. — Просто дико видеть голого мужика в выстуженном домишке. Я мерзну, а ты сидишь, как ни в чем не бывало.

— Ну, я-то не мерзну, — отозвался Вагнер. — И если у тебя нет ничего, чем бы я мог еще прикрыться, то извини — никак больше исправить это не могу. Ты же знаешь, что моя одежда сгорела.

— Накинь хотя бы плед, для видимости, — повысив голос, проговорила она из кухни, — там, на диване лежит еще один.

Фреда прикусила щеку изнутри и зажмурила глаза, страшась, что голос выдаст ее с головой. Вовсе не по причине холода волновал ее неприкрытый вид Вагнера. Видя его почти обнаженным, она не могла прогнать из головы картины их близости.

…Текущий по венам жар от касания тел, ослепительный свет в момент кульминации, соединенье губ, слова, что они шептали друг другу…

И всё, абсолютно всё, что говорила и чувствовала она, было совершенно искренним.

Ожидая, пока закипит чайник, Фреда насыпала кофе в чашку, отыскала в шкафчике початую пачку соленых крекеров. Подсохшие, не очень аппетитные, но сойдут, чтобы немного притупить голод. Как же она не подумала про еду, отправляясь сюда? Если честно, то она вообще мало, о чем подумала.

Когда вернулась, держа в ледяных пальцах кружку с кофе, в гостиной было значительно светлее и… теплей. Освещенность объяснялась просто — Вагнер зажег еще три свечи и расставил их по всей комнате. А вот повышение температуры в нетопленном доме естественными причинами Фреда объяснить не смогла.

Вагнер сидел все там же на диване, накинув на плечи плед и прикрыв себя от шеи до колен.

— Снова фокусы? — поинтересовалась, отхлебывая кофе.

— Куда же без них, — иронично отозвался он. — Фокусы — моя вторая натура.

— А какая первая? — спросила Фреда, кинув на него быстрый взгляд.

— Первую я почти не помню. Я тебе об этом рассказывал. Трудно сохранить в себе человеческое уже не будучи человеком.

— Мой телефон в музее подбросил ты?

Вагнер медленно кивнул.

— И я же навел полицию на подозрения о твоей деятельности в Магистрате по подделке документов. Это было несложно.

— Зачем тебе нужно было меня подставлять? Ты ведь тогда ничего не знал про меня, — вскинулась Фреда.

— Вот именно, не знал. Я выполнял приказ Аспикиенсов, — пояснил вампир. — Тебе уже известно, что любое проявление магии крови или подозрение на ее применение, никогда не остается без их ведома и внимания. Когда Смотрящие узнали, что случилось в музее, да еще и с участием человека — кстати, вампир Оливер, которого ты уничтожила, был их посланником — то велели сделать так, чтобы я забрал тебя в Цитадель под любым предлогом. К тому моменту, как я прибыл на место происшествия, там шныряли шестерки Крауса. Они искали документы, которые ты принесла в музей, а тебя уже отправили в резиденцию наместника. Зато твоя сумка была у Оза, смартфон они тоже нашли. Я незаметно вытащил телефон и оставил его после зачистки где-то там в коридоре.

— И это для того, чтобы не дать мне вернуться в мир людей, где я отныне становилась разыскиваемой преступницей? — спросила Фреда, сердито хрустя крекером.

— Именно так, — наклонил голову Вагнер. — Краус заинтересовался тобой. Забрав тебя, я заставил его волноваться. Ведь он ничего не успел выяснить у тебя и не знал, насколько правдивы слухи о твоей причастности к подделке документов в Магистрате. У него свои источники для этих целей и он стал суетиться, узнавая, кто еще в курсе его дел, если вдруг какая-то неизвестная мошенница имеет доступ к бумагам, которые так нужны ему.

— Но я-то никакого отношения к этому не имею, — заметила Фреда.

— Да, но Краус об этом не знал, а потому слегка утратил бдительность и позволил Смотрящим чуть больше узнать о его замыслах, — отозвался вампир. — Аспикиенсы были весьма довольны.

Казалось, что Вагнер говорит все это с каким-то особым чувством, словно перемалывает слова сжатыми зубами. Ноздри его прямого носа чуть раздувались и дрожали, как от сдерживаемого гнева или отвращения. Устало косясь на него, Фреда допила кофе и сняла куртку — в комнате стало совсем тепло. Девушку разморило, она зевнула, потерла усталые глаза — бессонные часы, проведенные в напряжении, начали сказываться.