Ирина Северная - Безупречный элемент (СИ)

— У вас… те же проблемы? — нахмурился юноша.

— Ну, можно сказать и так. Мои проблемы связаны с твоими проблемами.

— Как связаны? Почему вы сказали, что знали мою биологическую мать? — заговорил парень осипшим голосом. — Говорите, что следили за мной всю мою жизнь. Мне будет двадцать пять. Сколько же было вам, когда вы начали за мной «следить»? Мы что-то в роддоме не поделили, лежа в соседних люльках? Или что? Так кто вы такой? Кто вы такие оба?

— Вопросов много, ответов на них вообще великое множество, — отозвался Лео. — На один я тебе отвечу прямо сейчас. Я не твой единокровный братец, так что успокойся. Но пусть моя молодость тебя не вводит в заблуждение. Я буду постарше, чем ты можешь себе вообразить, просто хорошо сохранился. О твоей настоящей матери я действительно могу рассказать. Я хорошо знал ее.

— Что с того, что знали? — пожал плечами Эйвин. — Я ее не знал. Ничего о ней не помню. Совершенно ничего. И при чем здесь она…

Все замолчали. В квартире стало очень тихо, только слышно было, как на кухне едва слышно урчит холодильник, а с улицы доносились голоса и музыка. Привычные звуки уже шагнувшего в новый год мира.

— А скажи-ка, Эйвин, как ты смотришь на то, чтобы уехать отсюда? — задал вопрос Лео.

— Уехать? — бесцветно повторил юноша. — Куда?

— Да так. Просто прокатиться. За границу, например. Скажем, в Норвегию.

Эйвин все слышал и прекрасно понимал, но смысл сказанного добирался до него откуда-то издалека. Он устало вздохнул, подумывая всерьез, а не выгнать ли ему этих странных спасителей прямо сейчас.

Парень автоматически засунул руки в карманы и вскрикнул, напоровшись пальцем на металлический треугольник, про который совершенно забыл. Эйвин выдернул руку и засунул палец в рот. Он слизнул выступившую из довольно глубокой ранки кровь и, бормоча под нос проклятия, вынул из кармана штуковину, которая второй раз за сегодня пустила ему кровь.

Раздраженно повертел в руках треугольник, хотел его бросить на столик перед диваном, но остановился, случайно натолкнувшись на взгляд сидящего рядом с ним Лео. А тот словно задеревенел, напрягся и не спускал светящихся в темноте, как у хищника, глаз с предмета в руке парня. Юноша перевел ошарашенный взгляд на второго незнакомца. Тот выглядел почти так же, как и его высокий приятель: застыл и не сводил горящих глаз с треугольника. Парень перевел взгляд на штуковину в своей руке и тут же подхватил вирус оцепенения.

Эйвин держал треугольник раненой рукой. Из проколотого пальца выступала кровь, попадала на гладкую металлическую поверхность предмета и медленно, не оставляя следа… просачивалась внутрь.

Штуковина поглощала кровь, как губка.

— Что за хрень! — Эйвин вскочил на ноги и отбросил от себя треугольник, как змею. — А вы? Вы оба, кто такие?!

Лео яростно зыркнул на парня и оскалился, показав клыки. Юношу словно что-то толкнуло в грудь, он шарахнулся назад и впечатался спиной в стену.

…Когда расплавленный солнечный свет перестал плескаться в ее теле, чуть утих, но не угас совсем, Фреда смогла перевести дыхание, глубоко вздохнула и перевернулась на живот. Одной рукой она нащупала лежащий где-то в стороне на просторном ложе Custos, сжала его пальцами и подтянула к себе. Она не помнила, когда амулет соскользнул с шеи, скорее всего это произошло, когда Вагнер раздевал ее.

Она распласталась на кровати, повернув лицо к Рейну, а он лежал на боку, опираясь на согнутую в локте руку, и смотрел на Фреду.

— Твои глаза… — проговорила она. — Они цвета индиго. Сине-фиолетовые.

— Так и есть.

— Вижу, что так и есть, — усмехнулась она, — но это не обычно.

— Происхождение Александрии [4] Происхождение Александрии — Фиолетовый цвет глаз имеют люди, которые подверглись генетической мутации, носящей название «происхождение Александрии». При рождении такие люди обладают обычным цветом глаз — синим или серым. Но после полугода цвет глаз начинает меняться в сторону фиолетового. Этот процесс занимает порядка шести месяцев. В период полового созревания цвет этот углубляется до темно-фиолетового или фиолетово-синего и остается таким. Это происходит вследствие появления двойного ряда генов. На само зрение такой цвет никак не влияет. Зато он может повлиять на сердечные заболевания у «фиолетовоглазого» человека. Объяснение данного феномена не имеет научного подтверждения. . Слышала о таком феномене?

Вагнер протянул руку и провел пальцами по спине девушки — от шеи, по позвоночнику, до крестца. Ладонь Рейна легла на ее попку. Фреда шевельнулась, и проговорила:

— Если продолжишь так делать, я… — она не нашла слов, поэтому просто потянула покрывало и накинула на себя край.

— Ты — что? — поинтересовался Вагнер, не убирая руку.

— Умру от переполнения оргазмами, — она сняла его руку со своего тела, поднесла к губам и поцеловала ладонь. — Я же человек, Рейн, мне нужно немного отдохнуть. Забыл?

— Невозможно быть с тобой и не быть в тебе, — проговорил вампир, но более настойчивым не стал. Услышав его слова, Фреда блаженно улыбнулась.

— Так что за Александрия такая? И какое отношение это имеет к цвету твоих глаз? — снова спросила она.

— Так называется генетическая мутация, довольно редкое явление. В результате у человека не растут на теле волосы, кроме волос на голове, бровей и ресниц, а глаза приобретают фиолетовый оттенок.

— Так вот почему у тебя там нет волос… — она посмотрела на его пах и тут же зажмурилась, увидев какой очевидный отклик вызвал ее взгляд в теле мужчины.

— Да, у меня их нет поэтому, — усмехнувшись, ответил Рейн.

— Женщина бы позавидовала такому, — хмыкнула Фреда.

Они замолчали, и Фреда почувствовала, что засыпает. Сон потихоньку затягивал ее в свою глубину, тело тяжелело, говорить больше не хотелось. Как сквозь вату до нее донесся голос Вагнера.

— Фреда, я должен сказать тебе кое-что сейчас.

Она встрепенулась и попыталась удержаться на плаву, не погружаясь в омут забытья.

— Что? Говори же, не томи…

— Мы обменялись кровью, и между нами установилась прочная связь. Но без проведения ритуала эта связь не будет иметь силы, укрепленной магией. Она будет другой. Только нашей, между мной и тобой. Понимаешь, о чем я? — Серьезный голос Рейна почти совсем вернул ее в реальность.

Фреда приоткрыла глаза.

— Понимаю. Между мной и тобой.

— Но через меня Смотрящие все равно смогут ощущать тебя. Не так сильно, как после ритуала, который связал бы всех, но все же смогут. Они узнают о нас. Рано или поздно, но узнают.

— И пусть узнают, — пробормотала Фреда. — Ты должен закончить это, проведя ритуал. Пусть знают, что я уже связана с тобой. И отцепятся от меня.