Тори Халимендис - Самая темная ночь

Ланс поначалу даже не замечал, что болен. Чуть быстрее уставал, чуть медленнее бегал. Друзей для игр мальчонке находила Ингрид — из числа детей ее подлипал, чтобы каждое слово, сказанное пасынком, непременно достигало ее ушей. Но паренек, не будь дураком, при новых приятелях больше отмалчивался. Слишком поздно герцогиня спохватилась, что пасынок очень уж много времени проводит на конюшне — считала, что общество лошадей ему милее людского. А оказалось, что Ланс, когда никто не видит, подолгу беседует со старым конюхом покойного отца. Застали их за разговором случайно и раздосадованная Ингрид, которая вполне могла спать со слугами, но никак не делиться с ними душевными переживаниями, мигом вышвырнула старика из замка. А вскоре Ланс слег. Роланд уже раздумывал о том, кого бы из знатных гостей звать на поминки юноши, но паршивец опять всех перехитрил, умудрившись сбежать. И вот уже три года отчим не мог его сыскать. Изрядно затрудняло поиск то, что побег наследника из замка старательно замалчивался. Герцог сгоряча собирался было отправить отряды стражей по всем городам и деревням Бранвии, но Ингрид остановила его.

— Совсем рехнулся? — орала она, пользуясь тем, что звуки не проникали за толстые стены и двери кабинета и скандала между супругами никто не слышал. — Желаешь объявить во всеуслышание, что сынок Бранвийского бродит где-то на свободе? Мятежа захотел? Да одних только самозванцев появится столько, что нам годы на их усмирение понадобятся. Даже если мальчишку поймают, всегда найдутся остолопы, которые этому не поверят. Нет уж, пусть все будут уверены, что Ланс тихо-мирно загибается в своих покоях. А я проявлю заботу и поставлю прислуживать пасынку своего личного мага. Дервин точно не проболтается, в нем я уверена, как в себе.

— И с ним спишь? — пьяно ухмыльнулся Роланд.

Он уже и позабыл, когда в последний раз пребывал трезвым. Ингрид коротко, по-мужски ударила супруга кулаком в челюсть — и где только набралась столь простонародных замашек?

— Все лучше, нежели с тобой, — процедила она, резко развернулась на каблуках и вылетела из кабинета.

После этого разговора герцог кутил три дня, но за поиски Ланса все же взялся. Увы, людей, которым он мог бы всецело доверять, сыскалось не так уж и много, потому за три года в своих усилиях он толком никуда так и не продвинулся. Ингрид пыталась обнаружить местопребывание пасынка с помощью магии и предсказаний, но тоже не преуспела. Магом Дервин был слабоватым, а боги к просьбам герцогини оставались глухи и не слали ей ни вещих снов, ни видений.

Теперь поездки женщины по храмам и святым местам приняли несколько иной смысл — если раньше она просила о ребенке, то сейчас надеялась отыскать Ланса. Но все без толку. И вот недавно Ингрид возвратилась взбудораженная. Посещение удаленной часовни, куда добраться было весьма затруднительно, принесло свои плоды — вот только не те, на которые рассчитывала герцогиня. Слепая прорицательница ничего не сказала о наследнике, зато упомянула совсем другого ребенка.

— Дитя убитого мага скоро войдет в силу, — вещала полубезумная старуха. — И пусть трепещут убийцы его отца!

Ингрид пришла в смятение. О том, что у Литора имелся крохотный ребенок, ей (да и не только ей) было известно. Но интересоваться его судьбой герцогине даже не приходило в голову. Вернее, после смерти мага она задумалась о том, что было бы неплохо избавиться и от всей его семейки. Но покуда она смогла разузнать, где именно Литор держал младенца и его мать, тех уже и след простыл. И герцогиня махнула на отродье мага рукой. Откуда же ей было знать, что у ребенка тоже обнаружится магический дар? И вот теперь пришло время исправлять старую ошибку.

Поначалу задача не представлялась Роланду столь уж сложной. Судя по словам предсказательницы, мамаша юного мага тоже давно лежала в земле, а искать сироту с магическими способностями можно было не таясь. Вот только и эти поиски оказались безрезультатными. На столы дознавателей посыпались многочисленные доносы, но проверки быстро выясняли, что к Литору подозрительные мальчишки никакого отношения не имели. Всей-то и пользы, что удалось обнаружить одного парнишку-травника, которого обучала бабка, деревенская ведунья. Мальчика забрали в замок и отдали в подчинение Дервину — не пропадать же добру. Но радости от сего новоприобретения не было. Ингрид все чаще выходила из себя и орала на Роланда, тот в долгу не оставался, обзывая супругу суеверной дурой. Сам он в призрачную опасность не очень-то и верил. Герцога уже не слишком беспокоили и мысли о находившемся на свободе Лансе. Три года от пасынка не было известий, и Роланд иной раз даже вздыхал с облегчением: все-таки чувствовать себя отравителем не очень-то и приятно. А так, что бы с юношей ни произошло, сам герцог был в том не виноват. А вот мужское бессилие тревожило его гораздо сильнее. Пока еще толком никто не знал, пока не поползли змеями слухи. Но вот ежели так пойдет и дальше, то узнают все, начнут смеяться за спиной — и что тогда делать? Идти к Ингрид на поклон, чтобы сняла свое проклятие? Нет, о таком унижении даже думать не хотелось…

После грозы наконец-то ненадолго воцарилась вожделенная прохлада. Никаких занятий на вечер предусмотрено не было и Эрвин предложил съездить в город, навестить веселых девиц. Ланс пообещал подумать. С одной стороны, развлечений в поместье не хватало, а с другой — отчего-то не было настроения. Рассказ Эрвина всколыхнул неприятные воспоминания, тяжким грузом лежавшие на сердце.

Ланс уже смутно помнил Литора, как, впрочем, и отца. Если бы не многочисленные портреты, молодой человек уже и позабыл бы облик родителя. В памяти остался только громкий голос да веселый смех, когда герцог подбрасывал малыша-наследника в воздух, а затем ловил его. Маленький Ланс не пугался — ему нравилась забава.

— Видишь, — обращался Бранвийский к безмолвно стоявшей рядом жене, — не боится! Настоящий мужчина растет!

Ингрид кривила губы в вымученной улыбке. Отчего-то эта красавица, похожая на принцессу из сказки, сразу пришлась мальчугану не по сердцу, хотя она и пыталась купить его любовь лакомствами да игрушками. Но Ланс упорно не желал идти к ней на руки или же целовать подставленную щеку.

— Да мальчишкам всегда не по нраву бабьи нежности, — отмахивался герцог от жалоб супруги на холодность пасынка.

Но ребенок, хоть и не смог бы этого объяснить, чувствовал, что женщина его не любит. Много позже он понял причины такого отношения мачехи, а в те далекие годы просто бессознательно старался избегать ее.

С Литором же дело обстояло совершенно иначе. Стоило магу появиться в поле зрения малыша, как Ланс тут же подбегал поближе и оттащить его от мужчины не представлялось возможным. Причем у Литора никогда не было при себе ни сластей, ни игрушек, но мальчику все равно было интересно, пусть даже тогда он не понимал, даром какой мощи на самом деле обладает маг.