Тори Халимендис - Полузабытая легенда

Гномы, видимо, все еще никак не могли понять, к чему он ведет — впрочем, как и я. Лишь Келебран, расслабленно сидящий в кресле и изучающий потолок, похоже, знал о цели нашего визита. Ах да, и еще не следовало забывать мастера Громмыша — того, вероятно, тоже посвятили в происходящее. Я поискала его глазами — достопочтенный мастер сидел рядом с весьма пожилым гномом и внимательно оглядывал прочих членов Совета, несомненно подмечая их реакцию на слова дел Арьянте.

— Однако вскоре на наши северные границы свалилась напасть похлеще, нежели одичавшие оборотни — дракон! — заключил дел Арьянте. — Пока что он только ворует скот да сжигает посевы, но как знать, какое зло еще способен он причинить? Король послал на север дополнительные отряды, вот только слишком уж много проблем приходится им решать.

При упоминании о драконе гномы оживились, загалдели, а потом один из тех, что помоложе, переспросил, от изумления подзабыв на время о традиционной вежливости:

— Дракон? Но разве их всех не перебили? — и, словно опомнившись, поклонился, извиняясь за свою несдержанность.

— Считалось, что перебили, — хмуро подтвердил Диего. — Но, как оказалось, не всех.

Гном, уже обращавшийся к нему ранее, тяжело поднялся со своего места и неспешно заговорил:

— Слухи доходят до Горного Королевства и слухи эти самого тревожного толка, уважаемые друзья мои. С тех пор, как эльфы закрылись от всего мира в своей Благословенной Долине, все стало незаметно, исподволь меняться. Вот и мы преградили въезд в наше Королевство воротами и предпочитаем не отпирать их ради ночных гостей. Оборотни одичали, а древняя нежить, оставшаяся, казалось бы, только в преданиях, понемногу набирает силу. Я так понимаю, что многоуважаемый гость пришел к нам с предложением от своего короля?

Дел Арьянте поклонился.

— Ум почтенного советника Терзариса куда острее даже его секиры. Король действительно предлагает послать объединенный отряд из числа королевских лучников и гномов-охотников на поимку дракона. Известно ведь, что в старину именно гномы были непревзойденными драконоборцами. Король выражает надежду, что, заручившись поддержкой горного народа, его лучшие стрелки смогут выследить и убить сию пакостную тварь.

Его слова вызвали очередное бурное обсуждение у гномов. Некоторые, в числе коих были Терзарис и Громмыш, полагали, что людям необходимо послать подмогу, однако же немало было и тех, кто усердно доказывал, что дела людские Горного Королевства никоим образом не касаются. Споры становились все жарче.

— А что получат с этого гномы? — запальчиво выкрикнул кто-то.

— Половину сокровищ дракона, разумеется, — меланхолично ответил дел Арьянте.

Голоса он не повышал, однако же слова его оказались прекрасно расслышаны спорщиками и на несколько мгновений все утихли, осмысляя сказанное. Драконы славились своими сокровищницами и по стародавнему закону, принятому еще в те времена, когда эти твари водились повсеместно, все добро отдавалось в казну той страны, на территории которой дракона и убили. Доблестные воины, победившие крылатого змея, разумеется, получали вознаграждение, но половина всех сокровищ — это предложение было неслыханно щедрым. Теперь сторонников Диего среди членов совета прибавилось, но нашлись и те, кто выразил сомнение, что недавно появившийся дракон смог накопить солидное количество драгоценностей, а ради небольшой суммы и рисковать смысла нет. Спор разгорелся с новой силой, осложняясь тем, что аргументы, приводимые обеими сторонами, ни чем не могли быть подкреплены — ведь не убив дракона в его сокровищницу не заглянешь. Гномы завелись изрядно, некоторые из них вскочили на ноги и яро отстаивали свое мнение, потрясая бородами и кулаками.

Неожиданно для самой себя поднялась и я.

— Среди сокровищ дракона вы обнаружите утерянную корону, — сами собой, помимо моей воли, вырвались слова.

Споры утихли мгновенно. Гномы замолчали на полуслове и застыли в самых нелепых позах. А потом все разом повернулись ко мне, видимо, ожидая объяснений. Проблема, однако, состояла в том, что у меня их не было. Я и сама не могла понять, что заставило меня сказать эту странную фразу.

— Жила первородная! — ахнул Громмыш.

И слова эти будто бы оживили его собратьев. Они снова загалдели, обсуждая, кто я такая и откуда могу знать об их утраченной реликвии.

— Риона — Прорицательница, — скучающим тоном произнес дел Арьянте.

Оба мои спутника вообще вели себя, словно не произошло ничего, хоть сколько-нибудь достойного их внимания, хотя я готова была поспорить на последнюю монетку, что мои слова являлись для них не меньшей неожиданностью, нежели для гномов.

— Ах ты ж пустая порода! — выругался мастер Терзарис. — Неужто и правда Прорицательница?

— Беглая, — невесть зачем пояснила я.

— Оно и правильно, девочка, — неожиданно одобрил дряхлый гном с белоснежной бородой, что разглядывал меня, щуря подслеповатые глаза. — Нечего позволять всяким клопам-кровососам наживаться на чужом даре. Говоришь, корону видала?

— Золотой обруч с семью алмазами.

Гномы ахнули.

— Полагаю, это меняет дело, — обратился Терзарис к соплеменникам. — Раз у дракона находится корона нашего легендарного правителя, то отобрать ее у зловредной ящерицы — дело чести для горного народа.

Собравшиеся одобрительно загудели. Возможность вернуть достояние Горного Королевства воодушевила их куда больше, нежели просьба короля о помощи жителям приграничных деревень.

— Надобно решить, кто именно отправится на Север, — объявил довольно молодой крепкий гном с каштановой бородой. — Вызываюсь добровольцем!

Келебран едва заметно усмехнулся.

Споры по поводу участников отряда длились довольно долго, но по накалу страстей заметно уступали предыдущим. Я же все это время откровенно скучала, поскольку имена незнакомых гномов и обсуждения их воинских (хотя, скорее уж, охотничьих) достоинств интереса у меня никак не вызывали.

Наконец-таки члены совета смогли прийти к согласию. Диего торжественно заверили в поддержке и пообещали на следующий же день отправить королю письмо, в котором описывались бы итоги сегодняшнего собрания. А нас пригласил к себе на ужин мастер Терзарис.

Его жилье располагалось по соседству с Громмышем и мало чем отличалось. Та же основательная крепко сбитая мебель из темного мореного дуба, те же кованые светильники на стенах и картины из чеканки. Его жена, румяная улыбчивая Бирюза с лучиками морщинок вокруг карих глаз и с седыми прядями в темно-каштановых косах, накрыв на стол не ушла, как Злата, а присоединилась к нам. Разливая по стаканам горную слезу, ей Терзарис налил до краев.