Екатерина Оленева - Черная королева (СИ)

Они были все несказанно счастливы таким поворотом. Все.

А особенно – Цаола.

А мы направились в столицу.

Наши лошадки снова принялись месить глину на дорогах, а карета – подскакивать на ухабах.

Прислушиваясь к лошадиному ржанию, скрипу колёс, я всё больше проникалась мыслью о том, что еду в западню.

И везу с собой туда сына.

Именно этого и ждут от меня враги. Недаром же даже гонца известить о несчастном случае с королём ко мне не послали?

У меня был только один шанс выжить – смерть принца Фабриана, неожиданная, скоротечная и так, чтобы ни одна живая душа не заподозрила, что я приложила к этому руку.

Пока я мирно сидела, чинно сложив руки на животе и мягко покачиваясь на рессорах, делая вид, что дремлю, в голове моей зрел план.

Вы, милостивый государь Касиэль, слишком рано списали меня со счетов как отслужившую вещь. Я ещё повоюю. Когда расправлюсь с врагами, угрожающими мне в первую очередь, примусь за тех, кто просто сильно обидел.

Во главе Тёмного Кавена мне нужен не просто сильный колдун, способный подчинять других. Он должен быть верен мне – лично.

Переверну землю и небо, а найду такого. Но это потом, потом. Всему свой черёд.

Мой приказ сделать остановку в самой сердцевине полудремучего леса был встречен воинами без особого восторга, но перечить не посмели.

Пока они устанавливали палатки и обустраивали на скорую руку все, доступные в данных условиях, удобства, я снова подозвала сына.

– Риан, сегодня ночью я планирую провести один ритуал и мне необходимо, чтобы никто не смог мне помешать.

– Нет ничего проще. Поставлю защитный круг.

– Ни в коем случае, – всполошилась я. – Мне нужно, чтобы духи могли беспрепятственно приходить и уходить. Защитные чары могут этому воспрепятствовать.

То, что я задумала, было рискованно.

Эту кровавую волшбу я не практиковала долгие годы и уж совершенно точно никогда не делала этого в одиночестве. А с учётом потраченной вчера энергии и силы это была не просто опасная – убийственно опасная авантюра.

Но и перспективы были многообещающими.

***

Жертву доставил Паки.

За истёкшие года мой личный бес изрядно подпитался от меня силой и мог теперь устраивать вот такие милые фокусы.

Правда, они требовали небольшой предварительной подготовки.

В жертву я наметила очередного не глянувшегося мне лорда. Паки подтвердил, что этот человек продолжал подначивать изрядно струхнувших воинов повторить восстание, как только пыль после нашего триумфального отбытия немного на дороге осядет.

Так что одним выстрелом – двух зайцев.

Находившийся в изрядном подпитии господин не сразу понял, каким образом и куда попал. А уж потом что-либо понять у него возможности и тем более не было.

Грязное это, мучительное дело – жертвоприношение. Но цель оправдывает средства.

По крайней мере в глазах того, кто к этой цели стремится.

В тот момент, когда последняя капля крови вытекла из глубоких ран на груди несчастного, аркан, высвобождающий душу из тела, активизировался и я попала в серый, клубящийся, отдалённо чем-то похожий на туннель, туман.

Всё, что заполняло пространство, находилось в непрестанном движении. Движение было не упорядоченным, а словно бы во все стороны разом и на огромной скорости.

Тела не было, а голова кружилась. Желудок сжимала неприятная судорога.

Потом стало только хуже.

В серой вате, плотно окружившей со всех сторон, начали вспыхивать огни, один за другим, с каждым разом всё ярче и чаще.

Уши закладывало от воя ветра.

Нет, я разумом понимала, что никаких ушей у меня больше нет, что я представляю собой сгусток энергии наподобие огненных сфер, но слышать я продолжала.

Так же, как и видеть.

Субъективно это ощущалось так, будто тело всё ещё у меня было.

Потом началось стремительное, ужасающее падение.

Я будто кубарем неслась с высокой горы, захлёбываясь ветром.

А потом падение остановилось. Я оказалась во дворце.

Несмотря на поздний час и печальные события шло пышное застолье.

Во главе стола сидел Фабриан, уже успевший набраться, как последняя свинья.

По правую руку наследника короны восседала его супруга, Паулина Версэй, прямая, будто шпагу проглотила, с непроницаемым лицом, на котором, казалось, навечно застыло выражение скуки.

По левую руку кронпринца занимал место Главенствующий Первосвятейший.

Их было много, Святейших.

В скромных сутанах, с благостными лицами, но сквозь эту лицемерную благостность просвечивало победоносное выражение.

Повод торжествовать самый подходящий. Тёмный Властелин пал, вот-вот к трону дорвутся Версеи и им подобные. Скоро истинная власть вновь окажется не в руках монарха, а перейдёт к Ордену. В сундуки Святых Отцов и их ставленников широкой рекой польются полновесные золотые монеты.

Когда выжмут из Фиара все соки, то наводнят страну иностранцами, сдадут земли в залог и снова наживутся.

И всё это непотребство будет подано простонародью под соусом благочестия и богоугодничества.

– Поднимем бокалы, господа! – поднялся из-за стола Фабрин. – За победу Благих Богов над Темными, да сгинут грешники в Бездне!

– Да сгинут грешники в Бездне! – подхватило множество голосов.

Бокалы схлестнулись с сухим хрустом. Над скатертью расплескалось вино, оставляя алые капли на её белоснежной поверхности.

– Боги даровали нам долгожданную победу и долгожданного государя, – протянул льстивым голосом Первосвятейший. – Долгих лет вам, король Фабриан. Да будут милостивы к нам небеса! Да подарит нам королева Паулина здоровых наследников!

– Будет так!

– Будьте осторожно, сын мой. Не забывайте, король ещё жив, хотя и при последней издыхании. А в столицу не сегодня-завтра вернётся королева, недаром прозванная людьми Чёрной.

– Мою драгоценную матушку встретят со всем почётом, которого, она, вне сомнения, заслуживает, – засмеялся мой нежной любимый пасынок. – Мы вырвем жало у змеи. А потом сожжём её тело на костре, на главной площади, на потеху толпе.

– Будет ли это разумно? Не навлечём ли мы на себя недовольство её влиятельных родственников из Эдонии?

– Как-нибудь уладим это дело.

Покачнувшись, принц рухнул обратно в кресло. Он был пьян.

Для моей цели очень кстати. Овладеть телом в твердом сознании очень сложная задача. Всегда должна быть лазейка, и эту лазейку Тёмные Боги мне оставили.

Фабриан в очередной раз пригубил чашу.

Прочитав положенный наговор, я рванулась в его тело, как порой кидаешься в холодную воду – рывок вперёд, а дальше будь, что будет.

В первый момент я не поняла, увенчалась ли моя попытка успехом.

Я провалилась во мрак, как в беспамятство и лишь судорожно втянув в лёгкие воздух, сипя, как астматик во время приступа удушья, поняла, что, кажется, не промахнулась.