Вера Чиркова - Беглянка

— Зря, — хмуро усмехнулся он.

— Зря, — подтвердила я. — Я бы и торговца не стала бить, если бы знала, что это твой человек.

— Он не мой человек и никогда им не был, — сухо процедил магистр. — Это негодяй, обобравший уже трех девиц. Причем одна из-за него топиться полезла… рыбаки спасли. Но доказать мы ничего не могли, он напирал, что все было по любви. А потом любовь якобы прошла, он же не виноват? И о том, что он едет в Глоэн, я узнал в деревеньке рыбаков, когда возвращался в замок. Но догнать его не успевал, пришлось потратить приготовленный перенос в этот дом, потом сходить на источник, для магов цитадели они бесплатны, и мчаться в замок. И не начинай думать, будто я собирался ловить его на месте преступления, мне важнее было спасти тебя. А ему для приговора достаточно и того, что под видом торговца ворвался в чужое владение.

Некоторое время я молчала, вспоминая тот случай, подставляя на место домыслов выяснившиеся обстоятельства и начиная понимать, насколько неверно все понимала. Понемногу сложившийся в моем представлении образ коварного и мстительного лорда дознавателя становился все человечнее и понятнее, и в душе постепенно таяла мрачная безысходность, словно рассыпавшаяся на безобидные белые облачка гнетущая грозовая туча. Зато все отчетливее становилось понимание, что никуда мне не деться от упорно откладываемого признания в помощи четок.

Но сначала я хотела выяснить еще парочку деталей.

Однако Танрод меня опередил:

— Извини, что не стал объяснять этого сразу, тогда еще никто из нас не доверял тебе полностью, и допустить, чтобы ты разрушила все наши старания, мы не могли. Вот и проверяли… но старались делать это аккуратно. И теперь уверены, ты не лжешь, просто иногда умалчиваешь о некоторых из своих личных дел, но не более чем и должна девушка, пережившая так много предательств и унижений.

— Я не меньше видела помощи и сочувствия от совершенно незнакомых людей, — мне почему-то вовсе не хотелось превращаться в несчастную сиротку. — И если чего-то не говорю — то всего лишь из опасения причинить им зло. А вот вы лжете ради собственных целей, и мне тоже нужно убедиться, насколько оправдана ваша ложь. И почему вам не помогают магистры Саркана.

— Очень просто, — невесело усмехнулся лорд, потянулся, сорвал кисть винограда, подержал в ладонях и протянул мне. Только теперь на веточке не было ни одной зеленой ягодки. — Совет цитадели приносит клятву верности каждому вступающему на престол императору и не имеет права вмешиваться в дела его семьи и политические вопросы. И действовать разрешено только в случае открытого захвата власти или угрозы жизни императора и его семьи. Но если герцог все же решит напасть на дворец или императора, погибнет немало людей, прежде чем мы успеем его остановить. Вот ради этих невинных жертв и их детей мы и сидим на маленьком островке среди болот и озер, едим рыбу и помогаем принцессе перенести это испытание.

— Ты не зря так откровенно тут разговариваешь? — встревоженно оглянулась я.

— У меня над домом несколько мощных щитов, — открыто улыбнулся Танрод. — Цитадель очень старательно охраняет всех, кто вынужден жить и работать в городах империи. Поэтому я и привез тебя сюда… Ну а остальное ты и сама теперь сообразишь. Кстати, ужинать пора.

Встал, небрежно прихватил свой маскарадный костюм и неторопливо направился к дому.

— Тоже мне жених, — буркнула я с напускной язвительностью, начиная понимать, насколько еще далек этот самородок от того, чтобы считаться моим.

Подождала минутку, поднялась со скамьи и, позвав Кыша, велела ему везти меня в дом.

Сегодня имею право немного себя побаловать.

На кухню я попала раньше магистра и не стала его дожидаться. Выставила из шкафа с желтой печатью на стоящий у окна стол все понравившиеся мне блюда, добавила чистые тарелки и приборы и принялась за уничтожение свой доли.

Лорд явился только через четверть часа — прошел к столу, посмотрел на приготовленную для него тарелку и сел напротив. Некоторое время мы ели молча, ухаживая каждый за собой, и меня это вполне устраивало. Мы ведь помолвлены фиктивно, и незачем лицедействовать, когда нет зрителей.

Я уже наелась досыта и неторопливо допивала липовый чай, раздумывая, чем заняться после ужина: почитать принесенную из сада книгу или немного поработать над портретом родителей.

— После ужина попытаемся еще раз разобраться в твоем даре, — вдруг заявил Танрод, и я уставилась на него ошеломленно, заподозрив в подслушивании мыслей.

— Я сказал нечто глупое? — сухо осведомился лорд.

— Разумеется, нет, просто я как раз раздумывала, чем заняться, — в свою очередь оскорбилась я. — А про дар как-то забыла.

— У меня было три ученика, один уже мастер третьей ступени, двое других — пока второй, но они постоянно усиливают свои способности, — с легкой укоризной сообщил магистр. — Кроме того, все, кто живет в Саркане, когда-то были учениками или и сейчас учатся. И никто ни на миг не забывает о своем даре!

— Танрод! — с таким же укором уставилась на него я. — Ты все время сравниваешь меня с людьми, которые живут в другом мире! В том мире у всех есть любящие родители и дом, куда можно вернуться в любой момент, взять на кухне без спросу кусок хлеба, сесть на тот стул, который нравится тебе! И мечтать о том, как станешь магом или воином, лицедеем или торговцем, отправишься в дальние страны или будешь управлять герцогством! А в моем мире ходили бледные, запуганные монастырские сироты, и каждая мечтала только об одном — о собственном, пусть даже самом крохотном и захудалом домишке, где можно будет брать в буфете все, чего и когда захочется.

Некоторое время он смотрел на меня странным взглядом, в котором непонятно чего было больше, удивления или недоверия, потом вздохнул и мягко, покладисто сообщил:

— Если бы ты была года на два-три моложе или я немного меньше наблюдал за твоим поведением в Глоэне, то сейчас встал бы и отправился в Саркан отказываться от ученицы. Таких несчастных и запуганных девочек мужчины обычно учить не берутся. Тебе нашли бы добрую и немолодую магиню, которая стала бы кормить тебя пирожками, гладить по головке и лет через пять научила бы одной из безобидных и надежных профессий. Учительницы, ювелира, алхимика или мастера чудесных вещей. Маги многое умеют.

— Но ты в Саркан не собираешься, — сделала я единственный возможный из этого пояснения вывод и украдкой вздохнула от сожаления.

Мне заранее нравилась женщина, которая будет гладить меня по головке и учить делать зачарованные амулеты.

— Правильно понимаешь. Так как тебе почему-то доверяет Онгильена, а у нее во всем дворце нет ни одной абсолютно надежной подруги или камеристки, и мне приходится сидеть возле нее в платье леди Ванды. Но не везде я могу пойти за ней следом… и в это время ее высочество остается без помощи.