Оксана Лаврентьева - Основной инстинкт ведьмы (СИ)

Не хватало ещё, чтобы он подумал, что их расставание равносильно для неё трагедии! Ей радоваться надо, что судьба послала ей такого благородного атланта. Наигрались, налюбились, а теперь вот, отпускают… Наконец-то она станет сама собой — сильной, независимой и свободной, причём во всех отношениях! В общем, такой, какой и должна быть истинная ведьма.

— А ты за последнее время здорово преуспел! — как ни в чём небывало заметила Линда, решив всё-таки нарушить тягостное молчание.

— В смысле?

— Я даже подумала, что за мной ухаживает профессиональная медсестра. В прошлый раз у тебя получалось гораздо хуже.

— Я уже привык зализывать твои раны, — тихо отозвался Стах и горько усмехнулся.

— Ага, которые я получила благодаря тебе, — не удержалась Линда, но тут же пожалела о сказанном. Лицо Стаха стало каменным, и он вновь замкнулся в себе.

Чёрт её дёрнул сболтнуть это! Но разве она не права? Хотя в первый раз, когда Зверь её выходил, она к нему пришла за его головой…

— Стах, это наши последние часы. Давай, проведём их так, чтобы остались только хорошие воспоминания друг о друге. А я обещаю прикусить свой язык. — Линда грустно улыбнулась и сделала попытку подняться.

Резкая боль тут же пронзила её тело. И в этом не было ничего удивительного, ведь его недавно хорошенько отколошматили, словно для приготовления отбивного. И если бы её не подхватил Стах, который тут же оказался рядом, у неё вряд ли получилось подняться без посторонней помощи.

— Полегче! На тебе живого места нет! Скоро будет готова мазь из кореньев, она быстро разгонит твои гематомы.

— С ума сойти! Атлант лечит ведьму! — на грани истерики вырвалось у неё.

Стах посмотрел на неё долгим, каким-то обречённым взглядом и промолчал. Затем он снял с огня котелок и отлил из него в тарелку немного киселеобразной жидкости. Он решительно подошёл к ней и, не обращая никакого внимания на её показное недовольство, резким движением сдёрнул с неё плед. Как и следовало ожидать, на ней не оказалось ни нитки. Линда окинула беглым взглядом своё тело и поразилась его непривлекательности.

На белой коже безобразными пятнами темнели фиолетово-чёрные синяки. Даже живот был не исключением. По всей видимости, её били ногами, когда она находилась в отключке. В результате чего на темно-синем фоне её лобок с рыжими кудряшками выглядел совсем не сексуально.

— Я бы очень хотела, чтобы ты не видел меня в таком виде…

— Какие глупости! — с раздражением перебил её Стах и начал осторожными движениями втирать это снадобье в кожу Линды.

По мере того как эта жижа впитывалась в её тело, постепенно уходила и боль! И вскоре от неё остались одни воспоминания.

Линда, прислушиваясь к своим ощущениям, осторожно приподняла руку, а затем согнула ногу в колене. Ей действительно не показалось: боль ушла и, вероятнее всего, навсегда! Так как гематомы заметно побледнели, и выглядели уже не столь безобразно как прежде.

— Стах, если ты поведаешь мне рецепт этой чудодейственной мази, то я… я не знаю, что для тебя сделаю!

— Зато я знаю, — почти неслышно произнёс Стах и поцеловал её рыжий треугольник внизу живота.

Его горячее дыхание обожгло ей промежность. И Линда непроизвольно сдвинула ноги, опасаясь последующей боли. Но Стах тотчас нежно просунул свою ладонь между её бёдер и ласково провёл пальцем по самой чувствительной точке её тела.

— Стах, я думаю, не стоит… — но не успела она договорить, как женское начало среагировало вопреки её воли. Линда вся выгнулась, и из её груди вырвался протяжный жалобный стон.

— Я так не думаю, и ведьма внутри тебя со мной полностью согласна, — прошептал он ей на ухо. И тут Стах резко встал и начал не торопясь раздеваться.

Он намеренно делал это медленно, глядя ей пристально в глаза. А Линда лежала, боясь даже пошевелиться, и смотрела зачарованно в его сияющие, потемневшие от страсти, два лунных камня.

Когда у его ног осталась лежать абсолютно вся одежда, и он предстал перед ней во всей своей античной красоте, Линда с трудом оторвалась от его глаз. Пробежала взглядом по его восхитительному телу и… её дыхание тотчас замерло от неописуемого восторга! А когда увидела мужское достоинство, возвышающееся горделиво и даже вызывающе, она и вовсе обмерла в восхищении.

Едва Линда оторвала взгляд от этой красоты, как опять попала в плен гипнотически притягательных глаз атланта-полубога. Тем временем Стах шагнул ей навстречу и, обхватив голову Линды руками, нежно прижал её к своему твёрдому торсу. А она, словно этого и ждала, сильнее прижалась к нему щекой. Её руки тотчас пробежались по его твёрдым ягодицам, по впадине внизу спины, затем заскользили верх.

Линда ласкала его гладкую кожу, впитывая пальцами его великолепие, вдыхала его мужской запах с горьким ароматом полыни…

Но когда она захотела осчастливить его оральными ласками, Зверь с мягкостью от неё отстранился и тихо возразил:

— Я не могу этого позволить. У тебя все губы разбиты. Тебе не то что космический минет, как ты его называешь, а улыбнуться нельзя!

Линда с испугом схватилась за свои губы и с ужасом обнаружила там засохшую и довольно болезненную корку.

— Стах, у тебя должно быть здесь зеркало. Где оно, я что-то его не вижу. Хочу увидеть себя во всей красе.

Линда сделала попытку подняться на ноги. Но Стах осторожно надавил ей на плечи, и она снова оказалась сидящей на кушетке.

— Нет, не хочешь. Сейчас ты должна хотеть только меня, понятно? — ласковым, но в то же время довольно твёрдым голосом приказал он.

Стах аккуратно подхватил её на руки и, приподняв немного над постелью, положил её на другой край. А сам тотчас занял освободившееся место рядом с ней. Согнутую в локте руку он подложил себе под голову, а другой нежно обнял Линду. Улёгся и застыл так, с нежностью глядя ей в глаза…

Проснулась Линда от того, что издалека раздавался бодрый пересвист птиц. Утренние лучи солнца весело плясали над сводом пещеры, отражаясь от водной глади в ведре. Она лежала и с трудом вспоминала события прошедшей ночи.

Какой стыд! Ещё ни разу она не засыпала рядом с прекрасным и возбуждённым от страсти мужчиной. Тоже мне, ведьма называется!

— Проснулась, соня! — Стах готовил что-то мясное и очень вкусно пахнущее на своей примитивной печке.

— А круассанов не будет, как в прошлый раз?

— Нет, не будет. Если только ты согласна ждать часов пять.

— Не согласна. Не хочешь или не можешь? — Линда с любопытством уставилась на него.

— Не могу. Чтобы поддерживать эти способности, надо много и упорно заниматься. Причём каждый день. А мне в последнее время, сама знаешь, было не до этого.

После обеда они наверстывали упущенное. Линда отдавалась ему с едва контролируемым безумством, словно хотела налюбиться на несколько лет вперед. Ведь она прекрасно знала, что их у неё больше не будет. Поэтому её такое непростое женское счастье разливалось по телу, оседая в душе горькой грустью.