Светлана Шевцова - По имени Шерлок. Том 3

Но, помимо понятного, были и странные механизмы, предназначение которых вот так, сходу, мне разгадать не удалось. Вот этот, массивный, с четырьмя ногами-колоннами, больше всего напоминал древний робот-погрузчик, предназначенный для работы в условиях экстремального давления. Тут, возможно, он использовался для переноски тяжестей, или для пахоты… А, может быть, при строительстве.

Вот этот — со странными устройствами на концах «рук», напоминающими дисковые пилы… Для чего он? Валить лес? Прорезать тоннели в скале? Или кромсать этими дисками врагов?

И сколько еще непонятного, интересного… И как назло, просто абсолютно нет времени, до чего ж обидно!

Тоннель, меж тем, начал спускаться вниз заметно круче. Опасаясь, что впереди может обнаружиться неприятель, так как наш поход сквозь горы явно подходил к концу, я подозвал Джоя. Услуги его чуткого носа больше не требовались, ведь за все время путешествия по этому участку, у меня ни разу не возникало даже шанса свернуть не туда — дорога вела только прямо.

И вот, наконец, я заметил, что и воздух стал ощутимо свежее, явственно повеяло легким ветерком, и моя спичка уже не являлась единственным светочем в это мрачном царстве — коридор впереди меня явно был светлее того, что оставался сзади.

А вот теперь стоило быть максимально аккуратным. Учитывая, что выход рядом, скорее всего, весьма велик риск вскоре наткнуться на охрану, которая наверняка тут имеется.

Поэтому, вместо того, чтобы продвигаться дальше, я снова свернул в ближайшую комнатку. Тому было две причины: во-первых, мне хотелось собраться с мыслями и обдумать дальнейшие действия; во-вторых, если я прав, то это был последний шанс, чтобы еще раз попытаться заглянуть в прошлое этого племени, только на этот раз нырнуть еще глубже.

На пороге очередной погребальной камеры я остановился, по-настоящему шокированный увиденным. Нет, там не лежали инопланетяне, или верблюды — это были все те же, давно покойные туземцы. Но как они изменились!

Теперь уже никаких сомнений, все костяки — останки отлично сложенных, здоровых, широкоплечих, явно хорошо питавшихся при жизни людей. Завернуты они были в несколько слоев ткани. И ткань эта довольно прилично сохранилась в некоторых местах, дав мне возможность рассмотреть ее довольно подробно. Судя по равномерной толщине нити и плотности плетения — это было не что иное, как прекрасный образец не ручного, а машинного ткачества!

Машинное ткачество глубоко в джунглях, где большинство местных жителей не знакомо даже с примитивной обработкой металла и живут, в прямом смысле слова, в каменном веке. Да что там говорить, я уверен, что тут есть племена, которые до сих пор и огня не знают! Или это я уже загнул?

Следующее, на что я обратил внимание — обилие украшений. Очень тонкой работы, ажур, кружевная филигрань, браслеты, кольца, серьги, нагрудные пластины с красивейшей гравировкой — каждый скелет был увешан ими с головы до пят.

Выходило, что верования тут не при чем, учитывая, что более древние покойники уходили в загробным мир полностью укомплектованными — нарядными, украшенными и вооруженными. Ножи, а также духовые трубки лежали у каждого тела. Очевидно, что у туземцев, умерших позже, просто ничего не было за душой при жизни.

Самую же интересную находку обнаружил вовсе не я, а Джой. Именно он заинтересовался небольшим свертком, лежащим в отдельной нише, в самом низу, справа от входа. Я даже не собирался подходить туда, предположив, что снова увижу скелет ребенка — а это вовсе не то зрелище, которое я хотел бы наблюдать так часто.

Однако это оказался вовсе не ребенок. Отвернув край прекрасно сохранившейся ткани, я увидел великолепно, точно, до малейших подробностей воссозданную латунную голову собаки, венчавшую собой раздавленный, практически разорванный пополам корпус, из которого, словно внутренности, торчали винтовые и плоские пружины, шестерни и кулачки, искореженные, перекрученные валы и шатуны — все то, что прежде составляло единый механизм.

Одна нога отсутствовала вовсе, другая была сломана пополам. Вообще, характер повреждений говорил о том, что собака явно стала жертвой какого-то катаклизма — возможно, такой результат могло бы дать падение с огромной высоты на скалы…

Но самое интересное в этой находке была не сама собака, а то, что лежало с ней рядом. А было это не что иное как огромная, латунная же, кость.

Учитывая тот момент, что механическая собака не требовала еды, и, уж тем более, точно не питалась металлическими костями, можно было сделать вывод, что это — ее игрушка. То есть, пес был не простым механизмом, а настоящим, живым, одушевленным. И то, что его упокоили рядом с телами людей, да еще и позаботились о том, чтобы было чем развлекаться в посмертии, говорило о многом.

Джой, как будто чувствуя какую-то общность с давно «умершим» собратом, тихонько заскулил, глядя на него.

— Успокойся, дружок. Я не дам тебя в обиду.

Я протянул руку к останкам пса, собираясь устроить себе еще один экскурс в прошлое, как вдруг почувствовал сильнейший дискомфорт из-за ощущения давящих прямо на макушку неисчислимых тысяч тонн базальта. И в эту же секунду я понял, что медлить нельзя.

Моя клаустрофобия, которая по какой-то чудной прихоти давала до этого передышку, вдруг очнулась и обрушилась на меня со всей мощью. Сразу ощутив себя маленьким и ничтожным, я, забыв обо всем и втянув голову в плечи, побрел к выходу, еле сдерживаясь, чтобы не припустить бегом.

Интерлюдия 5

Стандартная камера жилого комплекса, где-то в Новой Москве

— Марина Андреевна, я вас уверяю, что ничего страшного и с вами, ни с вашим сыном не случится.

Сдержанно улыбающийся с экрана человек в темном, древнего кроя костюме, своим спокойствием еще больше вывел из себя женщину, и она, в конце концов, сорвалась на крик:

— Почему! Почему вы нам ничего не рассказываете! Какое вы имеете право! — женщина начала захлебываться в рыданиях. — Где мой сын, отдайте мне моего сына!

— Марина, тише, я прошу тебя. Слышишь? — сидящий рядом мужчина попытался успокаивающе приобнять ее, но, получив в ответ яростный отпор, отошел.

— Павел Сергеевич, ваша жена сейчас не в состоянии адекватно воспринимать действительность. Я вообще мог бы с вами не разговаривать, поверьте, у меня есть масса других, более важных и приятных занятий. Однако я трачу свое время на вас.

— Вы не можете рассказать, или не хотите? — Павел Сергеевич Шандин внимательно смотрел на лицо собеседника, которое внезапно показалось ему смутно знакомым. Он попытался сосредоточиться, но никак не мог вспомнить…

— Поверьте, сейчас вам эти знания абсолютно не нужны. Единственное, что вы должны знать — это то, что ваш сын находится в безопасности. Он выполняет довольно важную миссию, от результатов которой зависит очень многое. Поэтому мы просим вас некоторое время пожить тут, пока она не будет завершена.