Мария Безроднова - Серое перо (СИ)

— Я же не знаю, какие в Вашем мире имена распространены. Кстати, я так поняла, что «Втопри» — это титул или что-то вроде этого?

— Верно. Амиров принято так называть, по именам зовут только родные и близкие друзья. У людей титулов нет.

— А баронесса?

— Это исключение. Такие, как она, главенствуют на определенной территории над остальными людьми и заменяют Стража в его отсутствие. Ладно, с именем можешь подождать, потому что оно потребуется после преобразования, выбирать имя будешь из амирских.

— Преобразования?

— Да, если мы находим жену или мужа среди людей, человеку приходится проходить своеобразное ритуальное преобразование. Ты же не хочешь, чтобы тебя муж в порыве страсти полностью выпил в первую брачную ночь?

Девушка покраснела и отвернулась смотреть в маленькое оконце. Она конечно не безгрешна, но почему то от Втопри это звучало так… Волнительно. Вспомнился ее родной мир, ее друзья, ее бывший. Хотя бывшего вспоминать не хочется, слишком мерзко он тогда от нее ушел. Изменил с богатой, да еще и концерт устроил, мол, Оля же и виновата, что не банкирша. Тьфу! Ее тогда от лишних поступков после потрясения спасли друзья, самые близкие — Верка и Тимофей (они не пара). Тима… Всегда оберегал ее как младшую сестренку, он ей был очень дорог, и она боялась ему признаться в своих чувствах, но потом переборола себя, потому что боялась потерять его, если тот вдруг испугается отношений. Мужчины в ее мире любят быть свободными. Как же Тима там теперь, наверное, переживает из-за ее пропажи. И девушке тоже обидно было вот так попасть, вернее, вляпаться в историю. Оля посмотрела на будущего мужа. Хорош, конечно, но тот же Тима был для нее намного милее. Амир был высоким крылатым стройным молодым мужчиной, с короткими черными волосами, лицо украшала аккуратная в меру щетина, хотя он говорил, что куда-то далеко летал по делам, может и побреется потом. Широкий подбородок, небольшие клыки, высокие скулы, прямой нос, густые черные брови, а глаза… Карие глаза с яркими красными крапинками притягивали.

— Почему ты решил именно меня взять в жены?

— Значит, именно ты подходишь на данное время, — он усмехнулся. — Хотя, я сам себе не могу объяснить, почему вдруг пришла мысль на ум о женитьбе именно на тебе, но своей интуиции доверяю. Только не придумывай себе, что влюбился, мы не любим как люди, не так быстро.

— Конечно, — скромно потупив глазки, Оля еле сдержалась от улыбки. Его мысли, его интуиция, ну, ну, конечно его, девушка тут совершенно ни при чем, абсолютно!

— Ты с другого мира, а вопросов почти не задаешь.

— Не знаю, какие задавать. Я еще надеюсь, что это не реально.

— Я реален, будь уверена, — амир засмеялся. — Уже 79 лет как реален. Ого, какие большие глаза сделала. Амиры дольше людей живут. Вы до 50 лет, а мы примерно до 400 лет.

— В моем мире люди от старости где-то в 90 лет умирают… А что меня ждет при вашем преобразовании?

— Я ни разу не присутствовал, преобразование редко проводят. Вроде как сначала жрецы проверят твою пригодность для нашей расы, потом усыпят на месяц…

— Месяц?!

— Да, а ты думала? Это еще быстро, давным-давно на это уходило по полгода. И поэтому не все выживали.

— Сейчас тоже могу не выжить?

— А что ты теряешь? Но риск сейчас меньше. Если жрецы решат, конечно, что твой организм справится с преобразованием. Потом по пробуждению у тебя будет уже обновленное тело, правда срок жизни увеличится не до 400 лет, а где-то до 250.

— А крылья тоже вырастут?

— Конечно, я же говорю — все тело преобразуется.

— А зрение улучшится? Просто я сейчас в линзах, с завтрашнего дня буду слепа как котенок…

— Улучшится. Какие линзы? При чем тут зрение?

— В моем мире для улучшения остроты зрения пользуются очками или линзами. Глазные линзы прозрачны, тонки, из мягкого пластика, находятся в самих глазах.

— Пластик — это что? Ладно, пока не буду спрашивать, потом будет много времени для твоих рассказов, пока для меня все запутано и не все твои слова понятны. А пока расскажу про наш мир, чтобы в элементарных вещах не путалась.

И все те полтора дня, что они были в пути, они с Втопри провели в разговорах о живущих в этом новом мире и их устоях. Картина получалась фантазийная, но Оля пыталась поверить в существование не только амиров (она их уже увидела), но и бороти (были в пассивной войне с амирами), драконов (жили на отдельном континенте и тоже периодами нападали на все чужие земли, кроме эльфийской), эльфов (ни с кем не контактировали), гномов (жили в большом горном массиве на берегу моря, но тоже особо дипломатией не страдали). В общем, этот мир был эгоистичных соседей, и мир жители наблюдали только внутри своих государств. Люди же имели свое личное государство только в древнем прошлом, сейчас же их территории почти поровну поделили бороти и амиры. В Амиронии люди находились в подчиненном состоянии, отдавали дань продуктами и раз в три месяца дозами крови, которая все же оставалась необходимой для потомков вампиров, но уже в лечебных и тонизирующих целях. И только при очень сильно пошатнувшемся здоровье они выпивали свежую кровь у людей, а для справедливости — у преступников, поэтому нарушителей законов было мало. Вот и Втопри при их знакомстве был в ужасном состоянии и держался только на упрямстве. Из-за идеи женитьбы на девушке и отсутствии других законных жертв, он почти полностью опустошил хранилище в доме у баронессы, но все равно был немного бледен и часто дремал в дороге.

Оля потихоньку привыкала к своему необычному жениху. Он был галантен с ней, на остановке в придорожном трактире на ночь снял для нее отдельный номер, а изредка пробивающиеся мысли были о ней как о невесте. Девушка и правда его покорила своим странным поведением и не знанием элементарных вещей. Особенно его подкупала ее доверчивость именно к нему и строгость к другим. О чтении мыслей она не рассказала, нагло используя этот непонятно откуда взявшийся дар.

Ночью девушке пришлось расстаться с линзами, потому что в карманах не оказалось ничего для ухода за линзами. Зато были тушь и подводка для глаз, блеск для губ, маленькое зеркальце, ненужные уже деньги и пилочка для ногтей. Поэтому на утро она была вновь слегка накрашена, но плохо видела при ее минус 6. Утром ходила следом за амиром, который догадался утром зайти в ее комнату. Правда, он никому не разглашал об их планах, даже провожатым мужчинам. Если бы не его мысли, девушка бы засомневалась в своей роли.

— Скоро уже приедем. Ты готова? — под вечер второго дня побеспокоился амир. Оля вздохнула, посмотрела через окошко на холмистую местность, по которой они проезжали, и кивнула. — А ты странная. И к браку со мной готова?

— Что то не припомню, чтобы по этому вопросу меня спрашивал в самом начале. Но я уже свыклась с этой мыслью, женишок.