Мария Безроднова - Серое перо (СИ)

Через некоторое время девушка вышла в их гостиную со всеми своими вещами. Там никого не было, из-за чего она еще больше расстроилась. Каким-то непонятным образом за два дня Втопри для нее стал важным собеседником, без которого не только скучно, но и небезопасно. Даже в Храме она чувствовала себя неуверенно. Через некоторое время зашел ее жених.

— Доброе утро. Забираем все вещи и пошли, позавтракаем.

— А дела?

— Дела сделаны, если ты об оплате. Если ты про помолвку, то до нее еще час. Потом я уеду, и ты останешься со Жрецами.

— Я боюсь…

Втопри резко остановился, обернулся, посмотрел прямо в глаза и улыбнулся. От улыбки стало легче, и девушка глубоко вздохнула. «Взялись за дело, нужно довести до конца, иначе…» — донеслось от него мысленно, а вслух он сказал:

— А я вот уверен. Все пройдет на высшем уровне. Не унывай.

Завтрак прошел без жрецов, которые, как оказалось, собирались еще на рассвете. Потом они вышли на улицу к их сопровождающим. Мужчины были в хорошем настроении, амир им сообщил, что жрецы согласились заняться вопросом, в детали которого спутников не посвятили. Люди догадывались, конечно, что девушку привезли на преобразование, но почему-то очень в этом сомневались. Попрощавшись с Олей, они остались на улице дальше собирать ночной лагерь и готовиться к обратной дороге, девушка же с амиром вернулись в Храм.

Жрецов они нашли в зале с другой стороны коридора. Там паре дали по золотистой накидке и усадили их друг напротив друга в центре на пол. Жрецы начали водить хоровод вокруг них, тихо запевая песню, в которой девушка услышала строки о природной силе слов, чистоты влюбленности и договоре пары в будущем пожениться.

— После меня повторишь, — шепнул жених, и начал громко и четко говорить. — Я, амир, Втопри Амирский Канеширд Гиондр Вюлинвушн, желаю с тобой, Ольга, в будущем обручиться, и после твоего преобразования жениться на тебе ОБЕЩАЮ.

— Я, человек Ольга Станиславовна Дубровская, желаю с тобой… — запнулась девушка.

— Канеширд, — подсказал женишок, получив укоризненный взгляд. Вот не мог ли раньше предупредить?

— Канеширд, в будущем обручиться, и после моего преобразования выйти замуж за тебя ОБЕЩАЮ.

Жрецы прошли в хороводе еще два шага, потом разомкнули руки и подошли к помолвленным.

— На прощание вам дается полчаса, после чего Ольгу мы забираем, а Вам, Втопри, советуем поехать домой к родным и заняться делами. Через месяц ждем Вас у нас снова.

Жених помог невесте подняться с пола, они сняли накидки и вышли из зала.

— Так как тебя зовут? Канеширд? И в чем же был секрет, если я все равно узнала имя?

— Да, Канеширд. Мы могли в последний момент передумать, и что тогда делать? А так, ты уже почти моя жена…

— Женой стану только если все гладко пройдет! Ты не забывай, что меня ждет ужасное испытание целый месяц! И не удивляйся, если я тогда передумаю!

— А тебе уже нет пути назад. Не имеешь права, не злись…

— Я злюсь?! Да, я злюсь! Мне тут непонятно что сейчас предстоит, какая пытка, а ты так спокойненько поедешь гулять целый месяц! И приедешь на готовенькое! А я тут с этими… — Оля поежилась, снижая голос, заметив, что кричит. — Они не уверены в успехе, а каково мне? Я же с другого мира, это может сыграть плохую шутку со мной… А если из меня выйдет монстр? Ты все равно на мне женишься?.. Да меня сами жрецы и прикопают где-нибудь в лесу, чтобы ты остался свободным. И это называется — не бойся и не злись? — Девушка уже не сдерживала слез, она очень боялась непонятного преобразования в этом странном чужом мире. Во время помолвки ее успокаивала песня жрецов, а теперь все волнения хлынули огромной силой. Втопри подошел к ней и нежно обнял, ей стало немного спокойнее, когда опустила голову на его плечо.

— Я с ними утром провел серьезную беседу. Никто тебе не сделает ничего плохого, даже если ты после преобразования не станешь полноценной амиркой. Я им не говорил, что ты с другого мира, так что не вводи их в шок. Но будь уверена, что никто, даже король Амиронии теперь не сможет разделить нас с тобой, — тихо говорил он, гладя по ее распущенным волосам. — Я приеду через месяц, все будет хорошо. И прекращай плакать, а то потоп начнется.

Оля улыбнулась и глубоко вздохнула, успокаиваясь. Что-то и правда, она в последнее время стала много плакать. И где же уверенность в себе?

Их спутники уже были готовы к отъезду. Прощаться долго не стали, просто пожелали друг другу удачи. И они уехали. А Оля осталась одна. Так и стояла на улице у двери Храма, пока ее там не нашел жрец в голубом плаще.

Подготавливали девушку в неспешной обстановке: накормили, дали принять ванну, успокоиться. Потом двое жрецов в черных плащах вывели ее из Храма с другой стороны, если можно так сказать. Храм и вправду оказался большим кругом, внутри была такая же лужайка, а в центре возвышалась маленькая закрытая беседка с двумя дверьми с противоположных сторон. За одной из дверей оказалась лестница вниз. После непродолжительного спуска, они оказались в комнате с тремя дверьми. За правой дверью оказалась большая теплая комната, в центре которой стоял стол. Жрецы постригли ее волосы до плеч, объяснив это тем, что иначе коса до пояса будет мешать будущим крыльям. Потом они попросили ее раздеться и лечь на этот стол. Оля отпрянула к двери, но ее убедили спокойным голосом, что при преобразовании одежда будет совершенно лишней, а на полу во сне ей будет неудобно. Послушавшись, девушка все-таки разделась и легла на стол, который оказался не таким уж и жестким. И зажмурилась. Было страшно, она чувствовала себя как на операционном столе, хотя так в принципе и было.

— Все готово? — спросил тот, который был в иссиня-черном плаще.

— Да, можно начинать, — ответил в серо-черном главному, а потом обратился к Оле: — Выпейте, пожалуйста, до дна.

Она открыла глаза и посмотрела на большую кружку, в которой была какая-то зеленая жидкость. Понюхала и улыбнулась — пахло это корицей, ее любимой пряностью. А вот на вкус было как смесь каких-то трав. Выпив до дна, она снова улеглась. Главный жрец подошел к ней и… И она очнулась на узкой кровати, лежа на животе.

Оля попыталась определить свое состояние. В голове было как-то мутно, руки-ноги затекшими, спина… На спине что-то лежало, и она чувствовала это что-то как часть себя! Открыв глаза, девушка попробовала посмотреть себе за плечо. Серое перьевое одеяло без пододеяльника укрывало ее, не давая увидеть спину. Разочарованно вздохнув, она, превозмогая боль, попыталась сесть, но тело плохо ее слушалось и мешало, а еще ей мешало новоприобретение за спиной. С трудом приняла невероятное, но такое явное, что месяц преобразования видимо уже прошел, в забытьи. По крайней мере, зрение у нее стало великолепным, даже лучше, чем было в линзах. Вспомнив про крылья, Оля села спиной к краю кровати, чтобы они не цепляли ничего лишнего, например, одеяла, которого нигде не было видно. Повернувшись еще раз за спину, она нашла на себе серое облако одеяла. Или? Но ведь у всех амиров крылья без перьев! Этого быть не может. Попыталась шевельнуть новой частью своего тела. Перьевой ворох неуверенно расправился в огромные красивые крылья, которые ощущались довольно тяжелыми. Свернув их обратно, девушка глубоко вздохнула и осмотрела комнату. Да, это другая комната без окон, но тут так же тепло и светло. Рядом с кроватью стояла тумбочка с кувшином воды, куском хлеба и помидор. Слегка утолив голод и жажду, нашла внутри тумбы ее одежду. Платья отмела сразу из-за закрытой спины и плотной ткани. А вот свою собственную желтую футболку осмотрела более внимательно. Если порвать ее на спине определенным образом, то вполне можно надеть и завязать на плечах и пояснице. А вот куртка с сожалением была отложена в сторону платьев. Одевшись в джинсы и остатки футболки, обувшись в кеды, она села на табуретку.