Ша Форд - Предвестник (ЛП)

Ловушка была сложной: он выбрал эту рощу из-за желудей, а это дерево – из-за густых

веток, эту ветку – за угол выстрела. Ему оставалось только выпустить стрелу, а

притяжение довершит дело.

Он никак не мог испортить шанс. Олень был его.

Он натянул тетиву и склонился, щурясь, чтобы видеть среди листвы. Олень

подставил ему бок, мишень была большой. Он приготовился стрелять, его сердце

колотилось о ребра.

В восхищении он забыл об «Атласе». Он натянул тетиву до подбородка, а книга

соскользнула с его колена. Она застучала по ветвям, задевая каждую по пути. Когда она

рухнула в прутья и листья на земле, Каэл посмотрел на оленя.

Конечно, зверь услышал.

Он смотрел на дерево, забыв о еде. Его белые заостренные уши насторожились, его

влажные ноздри раздувались. Он отвернулся, и Каэл знал, что развернется все тело. Он

растворится в лесу, забрав с собой всю надежду.

Он искал неделям и не видел оленя, а если это был последний? Если он не выстрелит

сейчас, шанса может больше не быть. Вот так.

Он выстрелил вслепую. Он пытался проследить за полетевшей стрелой за оленем, но

листья закрыли ему обзор.

А потом он понял, что падает.

Он следовал за «Атласом», бился о беспощадные ветки, беспомощно летел к земле,

притягивающей его. Когда листья закончились, он рухнул на землю. И мир почернел.

* * *

Когда он моргнул первый раз, все было размыто. Через несколько мгновений он смог

отличить куст от дерева. Медленно вернулись чувства его конечностям. Он даже пожалел.

Его локти и колени жалило. Он чувствовал синяки на спине. Его голова гудела. Его

словно растерзал злой горный лев.

Над ним висели обломки ветвей. Если бы он слышал их, то они точно ругались бы.

Он нащупал рядом с собой «Атлас». Удивительно, но он остался целым. Немного помялся,

но читать можно было. Когда Каэл попытался перекатиться на бок, что-то впилось в его

спину. Он потянулся и вытащил это из-под себя.

От боли в черепе было сложно сосредоточиться на том, что он держал. Три силуэта

плясали, пересекаясь, пока его глаза не смогли объединить их.

О, нет.

Он поднес ближе к лицу и открыл рот, поняв, что ему не показалось. Он забыл об

олене, о стреле, забыл о том, как ему было больно, ведь это не имело значения.

В руках у него был лук. Только это уже не был лук, это были два куска сломанного

дерева, удерживаемые тетивой.

Удача ему уже не помогла бы.

Это было хуже, чем быть изгоем, хуже, чем слушать насмешки из-за худых рук и

цвета волос, хуже, чем провалить Испытание. Никто в истории Тиннарка не ломал свой

лук. Это было неслыханно и немыслимо. Сама Судьба не могла придумать случая ужаснее.

Но это случилось.

Он не был ремесленником, но видел, что его не починить. Оружие было разломано,

щепки усеивали землю вокруг него. В этот миг он не думал, каким уязвимым был, сидя

посреди леса с одним кинжалом за поясом. Он не знал, что сказать Амосу.

Голодный горный лев мог разорвать его на куски, но Амос мог сделать хуже. У него

не было когтей и клыков, но были слова. Он никогда не поднимал руку на Каэла, но слова

жалили еще хуже.

А еще Роланд не скажет ничего, но от этого будет только хуже. У него просто будет

хмурый вид, опущенные плечи, а в глазах будет кипеть разочарование.

И Каэл предпочел бы встречу с горным львом.

Он крутил лук в руках, не слушая протесты тела. Он мог только одним способом

скрыть это: прийти до старейшин ночью и сказать им, что он провалил Испытание, чтобы

ему дали другую работу.

Это будет лучше правды. Целитель все же был человеком.

Приняв решение, он вскочил на ноги. Неподалеку рос шиповник. Он склонился над

ним и уронил лук в центр, где шипов было больше. Он обошел куст, чтобы убедиться, что

никто не увидит лук.

И тут сзади раздался громкий голос:

- Если это не Прутик.

Двое мужчин вышли из леса. Один был очень высоким, другой – очень низким. Они

были страшными.

Высокого звали Марком. Его улыбка напоминала волчий оскал, он отращивал клок

волос на подбородке. На его плечах была туша оленя, свежая кровь засыхала на ране на

сердце. Он ухмыльнулся, когда Каэл взглянул на добычу.

- Узнаешь? Последний твой олень, в которого ты не попал. Хорошо, что мы были

рядом, иначе Тиннарк ждал бы голод, - Марк тряхнул головой, на его лице появилась

жалость. – И как тебе поражение, Прутик? Тяжело, наверное.

Низкий, Лэмот, был с длинной косой волос. Он скрестил большие руки и кивнул на

Каэла.

- Эх, он уже привык к этому. Если он сделает хоть что-то правильно, это, видимо,

убьет его.

Каэл привык к их насмешкам. Марк и Лэмот были старше его на пару месяцев, им

исполнилось двенадцать в один год с ним. Но когда им исполнилось тринадцать, они

убили по оленю и стали охотниками, и они не давали ему забыть это.

Он не был удивлен, увидев их в роще. Как бы он ни старался скрыть свои следы, они

всегда следовали за ним и убивали оленя, в которого он не попадал. Для них это было

игрой. Его удивило, что они еще не побежали в Тиннарк, вопя, что он сломал лук.

Может, они не заметили.

Он вдруг понял, что на его спине висит пустой колчан, а его плечи пустые. Если он

не отвлечет их, они поймут, что оружия нет.

- Ага, уверен, старейшины будут рады услышать, что вы потратили утро, чтобы меня

выследить, - сказал он ровно, желудок сжимался. – Интересно, что случается с

охотниками, которые не кормят деревню?

Марк бросил оленя на землю. Он пересек пространство между ними в два больших

шага и впился в рубашку Каэла.

- Только скажешь им, Прут, я тебя сломаю.

Хотя ему казалось, что он ослепнет от вони изо рта Марка, Каэл упрямо смотрел ему

в глаза.

Марк серьезно подумывал выбить ему зубы, он видел это по глазам. Но Марк не был

дураком, хоть и казался таким. После напряженного момента он оскалился, но оттолкнул

Каэла с рычанием.

- Ты знаешь, что мы бы не забыли о своих делах, когда на носу зима, - сказал Лэмот.

Он прошел среди обломков веток, где упал Каэл, что-то пытаясь найти. А когда нашел, он

радостно хмыкнул. – Что у нас здесь? – он поднял сумку, полную дичи.

Марк радостно зарычал.

- Как тебе? Мы постарались сегодня. Уверен, старейшины будут рады.

Каэл знал, что нельзя вступать в бой там, где ему не победить, но гнев кипел в его

голове и прогонял мысли. Он бросился к ним и схватился за рюкзак.

- Отдай.

Лэмот рассмеялся ему в лицо.

- Или что, Прутенок? Что ты сделаешь… ах!

Кулак Каэла врезался ему в рот, затыкая. Лэмот пошатнулся и прижал руку к губам.

Когда он увидел на пальцах кровь, он заревел. Он отпустил свою часть рюкзака, вытащил