Стас Бородин - Звезды и стрелы

Индейская стрела вонзилась Стюарту в грудь, и, выронив саблю, он был вынужден продолжать преследование уже безоружным!

Мой отец тоже был ранен в той схватке, и потом, долгими зимними вечерами, мечтал о «длинном ноже», рассказывая детям, о его страшной силе и остроте.

— Только оружие делает бледнолицых такими могущественными, — сказал он как-то мне. — Если бы у них не было «длинных ножей», мы бы перебили их как стаю куропаток!

Шаман кивал соглашаясь.

— Но кроме «длинных ножей» у них есть еще ружья и пушки, — сказал он. — Но не бойтесь, братья мои, духи наших предков и маниту всегда готовы придти нам на помощь по первому же зову!

— Маниту! — фыркнул отец, потирая кривой шрам, оставленный саблей. — Не очень-то они нам помогли в прошлый раз!

— У бледнолицых, наверняка, есть своя магия! — нахмурился шаман. — И если мы не узнаем о ней как можно больше, нам с ними никогда не совладать!

Слова шамана надолго засели у меня в голове, и, насколько мне было известно, не давали они покоя и моему отцу.

Однажды, наш охотничий отряд наткнулся на очередной караван переселенцев, состоявший из нескольких сотен тяжелогруженых повозок с парусиновыми крышами и огромного стада домашнего скота.

Пыль от колес поднималась до самых небес. Ревели быки, ржали лошади, кричали люди. Караван походил на чудовищную змею, ползущую между холмов, по дороге, на обочинах которой повсюду торчали покосившиеся кресты над провалившимися могилами.

Смрад, шедший от колонны переселенцев, был слышен издалека, а шум, который они поднимали, распугал всю дичь на многие мили вокруг.

— Наше счастье, что они идут мимо, — ухмыльнулся Маленькая Черепаха. — Я бы не потерпел таких вонючек, если бы им вдруг вздумалось осесть у нас под боком!

— А кто тебя спрашивать будет, — хмыкнул Идущий Босиком. — Если они решат разбить лагерь прямо здесь, чем ты сможешь им помешать!?

— Здесь нет воды, — Маленькая Черепаха постучал пальцем себя по лбу. — Пусть остаются, через неделю они все подохнут! Вони, правда, тогда будет еще больше!

— А если они решат поселиться у Змеиного Ручья? — спросил Идущий Босиком. — А если они решат, что им нужны наши земли?

— Пусть только попробуют! — сказал я, поднимая над головой копье. — Мы быстро им покажем, чья магия сильнее!

Молодежь разразилась одобрительными криками, а от колонны поселенцев тут же отделился отряд из трех десятков вооруженных всадников. Все они были вооружены ружьями, а на некоторых была потрепанная военная форма.

— Тихо! — отец прикрикнул на моих товарищей, и натянул поводья, разворачивая коня. — Возвращаемся!

Остаток пути мы ехали молча. Охота не удалась, а подраться с бледнолицыми нам не позволили. Настроение у всех было удрученное и подавленное.

— С каждым годом бледнолицых становится все больше и больше, — сказал отец, оглядываясь назад через плечо. — Не удивлюсь, если Идущий Босиком окажется прав!

Воины озадаченно переглянулись, напряженно ожидая продолжения.

— Земли вон сколько, — пожал плечами Маленькая Черепаха. — Ее на всех хватит!

Отец только покачал головой.

— Кому, кроме бизонов нужна эта земля? — сказал он. — Бледнолицые не так глупы! Они ставят свои форты там, где есть вода и хорошие пастбища, а нас гонят прочь, на сухие пустоши, где даже траве не за что зацепиться!

Налетевший порыв ветра подбросил в воздух большой сухой куст, и погнал его по земле прочь.

— Бледнолицые сметут нас как ветер, — сказал отец, следя взглядом за прыгающим в отдалении сухим шаром. — Сметут, если у нас не будет корней, которыми можно уцепиться за землю!

Воины заволновались, натягивая поводья и поднимая своих скакунов на дыбы.

— Нам нужно завладеть их оружием, — отец повернулся ко мне, поднимая над головой старинный мушкет, для которого уже давно не было зарядов. — Нам нужно завладеть их магией!

Языки давались мне всегда с легкостью. Я хорошо говорил на языке кроу, сиу, команчей и ассинибойнов, однако овладеть языком бледнолицых оказалось гораздо сложней. Очень уж было много понятий, которых не было ни в одном из языков Великих равнин.

Мама рисовала на земле картинки, пытаясь объяснить, что обозначает то или иное слово. Иногда это ей удавалось, но зачастую я просто не мог себе представить, что же она хочет сказать.

Мы с братьями даже несколько раз ездили в форт Ларами в поисках слов. Мы присматривались к жизни бледнолицых, к их одежде, и к их поведению. Мы высматривали валяющиеся на земле обрывки газет с картинками, пока однажды не выменяли у одного траппера несколько толстенных книг, на связку волчьих шкур.

Книги эти назывались «Британника». Мама очень расстроилась, что из двадцати томов нам досталось только пять, однако и этого было для меня более чем достаточно!

Мир внезапно распахнул для меня окно, через которое я увидел все то, что было скрыто за недостижимыми горизонтами, которые, как я вскоре понял, были не такими уж и далекими.

— Вот она магия белых людей! — воскликнул я, раскрывая книгу перед отцом. — Их магия, это знания, собранные со всех концов света, которые они могут использовать себе на благо и нам на погибель!

Черная Рубаха осторожно полистал книгу и с достоинством кивнул.

— Я знал, что ты разгадаешь секрет бледнолицых, — сказал он и гордо улыбнулся.

Прошел еще один год, и белых людей на равнинах стало даже больше чем бизонов. Мы стали готовиться к очередному переходу, в поисках нетронутых охотничьих земель, где сможем спокойно заготовить впрок мяса на зиму.

И вот, совершенно неожиданно, непрошенных гостей словно ветром вымело из прерий.

Война, которая разгорелась между Севером и Югом, предоставила нам всем небольшую передышку.

— Если ты поступишь к бледнолицым на службу, — сказал отец, осторожно листая энциклопедию. — То сможешь обучиться их военному делу. Узнаешь их секреты, и заслужишь их доверие. Все это может нам очень пригодиться!

Мама очень не хотела меня отпускать, однако, будучи женщиной мудрой и рассудительной, она понимала, что в этом отец был прав.

Братья смотрели на меня с печалью, а я собирался как на праздник! Упаковав в сумку пару запасных мокасин, смену одежды и сверток с пеммиканом, я оседлал скакуна, и, не оглядываясь, помчался прямиком к форту Фаунтлерой, до которого от нашего становища было всего-то пятьдесят миль.

Сержант вербовщик, сидящий за столом, во внутреннем дворике форта, был приятно удивлен, услыхав, как я хорошо говорю по-английски.

— От вас, индейцев, толку в регулярных войсках будет не много, — хмыкнул он, вытирая свою потную красную физиономию платком. — Но скауты, должен признать, из вас получаются отменные!