Дарья Сойфер - Остров перевертышей. Рождение Мары

Лишь закончив, она обратила внимание на снимок, который Эдлунд держал у себя на столе: красивая девушка с гладкими черными волосами. В ее внешности было что-то экзотическое: чуть раскосые глаза, маленький, будто детский нос, свойственный скорее китайцам, чем индейцам. Может, она из эскимосов? Мара перевернула рамку и прочитала надпись на английском: «Моему орлу с любовью. Инира». Девочка вздохнула. Придется отнести сейчас же: эту пропажу Эдлунд сразу заметит.

И хотя ей до смерти хотелось лечь, вытянуть ноги и отрубиться, она снова прокралась к директорскому кабинету, перед этим, на всякий случай, щелкнув загадочную Иниру на телефон Брин.

Эдлунд уже должен был вернуться, поэтому она постучала и скрестила руки на груди, придерживая фотографию под футболкой.

— Одну минуту! — раздался знакомый голос, и профессор распахнул дверь.

— Это я. Увидела свет и решила, что Вы не спите. Можно?

— Что-то случилось? — Эдлунд шагнул назад, пропуская девочку.

— Не могла уснуть. — она прошла к столу. — Думаете, профессор Айвана сможет разобраться с моей проблемой?

— Ну, какая же это проблема? Скорее, научная загадка. Нет повода для волнений.

Он разразился успокоительной лекцией, а Мара, слушая вполуха, дожидалась, когда он отвернется.

— А правда не было никакого письма от моей матери? Мне казалось, я ясно слышала…

— Мисс Вукович не хочет тебя нагружать этой информацией, — Эдлунд задумчиво погладил щетину на скуле. — Но если начистоту, я считаю, что ты имеешь право знать… Хотя я толком не помню, что там было написано. Видишь, ли, я не представляю, где оно может быть. Сам я бы его не выбросил, но моя ассистентка… В те годы со мной работала Селия, я попробую завтра у нее спросить, но ничего не обещаю. Двенадцать лет прошло.

И профессор подошел к окну, глядя куда-то вдаль. Мара воспользовалась моментом и вытащила рамку, но второпях не рассчитала силы и чересчур громко стукнула ею об стол. Эдлунд резко обернулся.

— Что там у тебя? Аккуратнее, пожалуйста! — он подошел к ней и бережно взял фотографию. — Это ценная вещь.

— Простите, пожалуйста, — Мара отвела глаза от его сердитого взгляда. — Она показалась мне красивой.

— Ты права, — Эдлунд грустно улыбнулся. — Ладно, мисс Корсакофф, иди спать. Профессор Айвана будет здесь рано утром.

После пережитых волнений Мара уснула с трудом. И не успела она толком отойти от смутного кошмара, в котором носилась по лабиринту заброшенных коридоров и пыталась найти Нанду, как мадам Венсан ворвалась в палату, громко призывая девочку к водным процедурам.

— Что случилось? — пробормотала Мара, накрываясь с головой одеялом.

— По-английски! Будь добра, говори по-английски, — француженка повесила на спинку кровати чистую одежду. — У тебя пять минут, потом я принесу завтрак.

— А почему такая спешка? — Мара села и взъерошила волосы.

— Выясняется, что Густав два часа назад отплыл из Стокгольма с профессором Айваной. Они будут здесь с минуты на минуту! Я удивляюсь: неужели нельзя было сказать раньше?

Не переставая ворчать, она стремительно вылетела в коридор и хлопнула дверью, от чего стеклянные дверцы на шкафчике задребезжали.

Мара так и не успела выяснить, почему приезд Айваны так взволновал француженку, но все же привела себя в порядок, перекусила, повязала на шею новенькую бандану и застелила кровать.

Вскоре в палату заявилась целая делегация: непривычно подобострастная мадам Венсан, Эдлунд, Вукович, еще пара незнакомых Маре учителей и, наконец, смуглый седой мужчина с маленькой острой бородкой и экзотическая красавица.

— Познакомься, это Мартин Айвана и его дочь Селия. Он даже отказался позавтракать, чтобы поскорее… — начал был Эдлунд, но гость поднял вверх руку, заставив директора Линдхольма замолчать.

Профессор Айвана медленно повернул голову к Маре и впился в нее ничего не выражающим взглядом. Воцарилась тишина. Странный старик смотрел на нее, наверное, несколько минут, не шевелясь и почти не моргая. Все терпеливо ждали, Тамаре было неуютно и жутковато. В какой-то моменте ей даже показалось, что профессора парализовало, его взгляд расфокусировался и был направлен вроде бы и на нее, но в то же время куда-то мимо.

Он отмер настолько быстро и неожиданно, что Мара вздрогнула. Только что он стоял здесь и пялился на нее, как на пузырьки в аквариуме, а через мгновение рванулся к окну и закрыл его.

— Дует, — сообщил он. — Что ж, случай, несомненно, уникальный. Если ты, конечно, исключил возможность усыновления.

— Нет ничего, что указывало бы… — попытался ответить Эдлунд, но Айвана снова перебил его.

— Я бы проверил лучше. У тебя есть биологический образец матери? Ты не брал ее материал во время своих исследований?

— Нет, я еще не занимался наукой, когда Лена здесь училась.

— Ясно. Пока я в этой девочке не вижу ничего от матери. Разве что линия носа, но это сомнительные данные. Ты запросил эксгумацию? — Айвана разговаривал так, будто Мары не было в комнате.

— У меня нет точных сведений о захоронении.

— Какого черта я здесь делаю, Ларе? О, какой науке может идти речь, если ты не предоставил доказательств?

— Я не сомневаюсь, что мисс Корсакофф…

— Очевидно, ген отца оказался доминантным, если принять на веру факт материнства. Странно, невероятно странно… — старик наклонился над Марой, прищурившись, осмотрел ее лицо, взял за подбородок и повертел ее головой, как куклой.

Вблизи его морщинистая кожа напоминала черепашью шею, кустистые брови тянулись паучьими лапками к глазам. От него пахло крепким табаком и чем-то сладким.

— Девочка явно метис, но я не могу точно определить вторую расу. Я бы сделал сканирование, чтобы определить точную форму черепа…

— Профессор Айвана, я прошу Вас проявить чувство такта! — вмешалась мисс Вукович.

Ее сжатые губы побелели, на лбу вздулась вена от плохо скрываемой ярости.

Но старик не обращал на нее никакого внимания.

— Ларе, ты взял образцы ребенка? — спросил он.

— Конечно.

— Ранняя полная трансформация кажется мне довольно любопытной. Дайте девочке чужеродную ДНК. Интересно, она справится с противоположным полом?

— В каком смысле? — подала голос Мара.

Профессор удивленно посмотрел на нее, как будто вдруг осознал, что она умеет говорить.

— Ты перевоплощалась в мальчика? — он попытался изобразить приветливую улыбку, но вышел какой-то маньяческий оскал.

— Нет, — Мара поежилась.

— Найдите кого-то близкого по генотипу…

— Нет, это возмутительно! — взорвалась мисс Вукович. — Полин, ты нам даже волновать ее не разрешала, а теперь молчишь, когда профессор Айвана собирается подвергнуть ребенка такой нагрузке?!