Эми Гринфилд - Певчая

— И ты все их прочитал? — спросила я.

— Достаточно, чтобы понять, чем они были.

— И где они теперь?

Нат поднял взгляд к небесам.

— Странно, что ты это спрашиваешь. Некоторые из советников короля хотели сохранить их на случай мятежа. Но кто-то пробрался в склеп и устроил там пожар. Больше ничего не сгорело, склеп каменный, отделен от здания… но все эти признания утеряны.

Я слабо улыбнулась Нату.

— И они не знают, кто это сделал?

— Нет, — ответил улыбкой Нат. — К счастью, король не очень расстроился из-за этого, и он не хотел расследовать дальше, так что нас отпустили. И я отправился в путь.

— Ты отправился сюда? — удивилась я.

— Сначала я проверил Пенебригга. Ему стало лучше, голова его почти не беспокоит. А потом я ушел. Я подумал, что на путь уйдет пять дней, но справился за четыре.

— Если ты был четыре дня в дороге, то точно проголодался, — я посмотрела на дом. Норри долго возилась с едой.

— Я в порядке. Но хватит обо мне, — сказал Нат. — Я хочу знать о тебе.

— Что ты хочешь знать?

— Все?

— Я в порядке, спасибо, — настороженно сказала я. — Приятно снова быть у моря.

— А магия?

— Тебе-то что? — вопрос прозвучал резко, а голос враждебно.

— Что-то не так?

Я отвела взгляд.

— Почему ты так подумал?

— Выражение твоего лица, — сказал он. — То, как ты стоишь. Все в тебе.

Нату не требовалась магия, чтобы читать меня. Я не могла говорить.

— Люси, в этом проблема? Ты все еще не слышишь музыку? — его голос был напряжен, словно от моего ответа многое зависело. Он надеялся, что моя магия ушла?

Если да, то я его разочарую.

— Я слышу и могу применять немного магии. Надеюсь, со временем ее станет больше. Но это начало.

— Я рад, — сказал он.

Его вежливый ответ был последней каплей. А после всего, через что мы прошли, мы должны были говорить честно.

Я отвернулась от него.

— Не говори так. Ты ведь так не думаешь. Тебе никогда не нравилась моя магия, ты это дал ясно понять. И теперь ты точно рад, что она пропала.

— Нет, — сказал он. — Ты бы тоже не радовалась, если бы я не смог заниматься наукой.

Я посмотрела на него, подозревая, что ослышалась.

— Но ты ненавидишь магию…

— Разве я не могу передумать? — сказал он. — Да, я ненавидел магию. Я думал, никому с магией доверять нельзя. Но ты разрушила тот гримуар и доказала, что я не ошибся в тебе. Я доверяю тебе с магией или без. Но я надеюсь, что магия будет с тобой.

Я потрясенно смотрела на него.

— Твои слова о даре, мастерстве и работе с ним попали в цель, — сказал он. — Я сам такого хочу. Почему тогда ты не можешь такого хотеть?

Я не шевелилась.

— Правда, — он полез внутрь плаща и вытащил пергамент. — Вот доказательство.

Я взяла пергамент с интересом. Внутри свертка лежали четыре листа бумаги со знакомым почерком.

Моей дочери, Люси…

— Письмо моей мамы, — прошептала я. — Где ты его нашел?

— В тайном проходе в дом Рейвендон. Я не сказал о нем советникам короля. Боялся, что они заберут его. И я подумал, что оно должно быть у тебя.

Я села на лавочку и посмотрела на письмо. Даже в свете солнца страницы, покрытые разводами от воды, не получалось прочесть. Но когда я поднесла их ближе, я уловила хрупкую нить мелодии, поднимающейся от них, мелодию пел сладкий голос моей матери, каждая нота была тихой, но ясной. Я принялась подпевать, и буквы начали темнеть, а я смогла прочитать то, что было от меня скрыто:

Дочь моя, ты очень важна для меня, даже если у тебя не было бы магии. Но я должна оставить тебя, возможно, надолго, и хорошо, что у тебя есть дар к Дикой магии. Я слышу это в тебе, хоть ты и так мала, и я верю, что ты будешь сильнее меня…

Не бойся. Многое, что говорят о Дикой магии, ложь, есть много способов защитить себя…

Я слышала четко мамин голос, почти ощущала ее руки, обнимающие меня. Страницы дрожали в моей руке.

Порой ты будешь сомневаться в своей способности исполнять Дикую магию, проблемы могут возникать после болезни или смятения. А если использовать много магии, твой дар может будто исчезнуть. Знаю сама, как это расстраивает, но не бойся: магия остается в тебе, дорогая дочь, со временем и отдыхом она вернется…

Это было не все, но я ничего не видела из-за слез. Я свернула письмо и прижала к себе, благодаря маму за то, что дотянулась до меня и успокоила.

— Спасибо, — сказала я, посмотрев на Ната. — От всего сердца. Ты не знаешь, что это значит для меня.

— Я могу догадаться.

Я встала со скамейки. Связь между нами была такой сильной, что я почти слышала, как она гудела в воздухе.

— Нат?

Он посмотрел на меня, его взгляд был ясным. Он смотрел на меня с симпатией, уважением, добротой и, возможно, чем-то еще…

О! Разве я не хотела бы сейчас сделать все, только бы прочитать его разум, чтобы узнать, что он теперь обо мне думает?

Но этого я не могла, не сейчас. Может, это и к лучшему. Некоторые секреты нельзя выведывать силой. Требуется терпение, чтобы в будущем они сами раскрылись.

Я отступила на шаг, но Нат склонился. С решительным видом он обхватил ладонью мою щеку и нежно поцеловал.

Гудение в моей голове превратилось в песню.

Я отпрянула от него. Норри позвала с порога дома:

— Нат? Люси? Вы еще там? Я накрыла на стол. Тебе нужно поесть, Нат. И ты приходи, Люси.

Нат протянул мне руку. Я обхватила его ладонь.

— Идем, — крикнула я. Мы пошли к дому вместе, и мое сердце пело.

Сколько истории в этом историческом фэнтези?

Довольно много.

Певчая — настоящее слово, оно есть в оксфордском словаре. И Пенебригг озвучивает настоящие его определения.

Хотя события происходят в 1667–1668, география Лондона близка к той, что была до Большого пожара в 1666 (в мире Певчей его не случилось). Мебель, одежда и еда соответствуют тому, что было доступно в тот период, и зависят от обстоятельств и положений персонажей.

Великое опустошение связано идеей с Порохового заговора (1605).

В реальности король Чарльз был «тираном», как его описал Нат. В нашем мире он потерял корону и голову во время гражданской войны. В мире Певчей он смог подавить врагов, помешав войне, но его убили при Великом опустошении. Его наследник — король Генрих IX, Генри Сеймур. В реальности он был старше, был отдаленным претендентом на трон, а родословной был связан с Тюдорами.

Микроскоп Ната — новое, необычное изобретение для того времени. И слова про увеличение мух связано с комментарием Галилея, создавшего один из первых микроскопов.

Невидимый колледж существовал, свободная ассоциация математиков, алхимиков и философов, которые были активны в 1640-х и 1650-х годах, но историки спорят насчет причины появления организации и ее членов. В 1660, при правлении Чарльза II, некоторые члены Невидимого колледжа значились в Лондонском королевском обществе по развитию знаний о природе, теперь известном просто как Королевское общество. Мой Невидимый колледж во многом схож с ними, но я добавила опасность, интриги и магию. Можно заметить сходство персонажей моего НК с теми, кто был в настоящем НК и Королевском обществе.