Ника Ёрш - Демоническая академия Рейвана

— Мира, — тихий голос домового застал меня на кровати, сжавшуюся в комочек и раскачивающуюся из стороны в сторону. — Ты — умница.

— Знаю, — тихо ответила я, продолжая судорожно обнимать руками согнутые в коленках ноги, — но почему-то мне от этого не легче.

— Если отдашься ему, всё закончится ритуалом единения. Станешь саифой проклятого Эйсилима.

— Знаю.

— Он понимает, к чему приведёт ваша связь, и ему плевать, — Баха говорил всё как есть начистоту, по сути, озвучивая мои же мысли. — Демоны уважают только своих и совершенно не умеют любить.

— А вдруг он…

— Нет, Мира. Он не полюбит. Он может привязаться сильнее, чем к другим, но ты всё равно умрёшь.

И я заплакала. Слёзы лились по моему лицу нестройными потоками, орошая постель, мою одежду, руки… Иногда я тихо подвывала и даже поскуливала — так жалко было себя любимую. Баха всё это время тихо сидел рядом, угрюмо рассматривая картину, нарисованную его правнуком на стене моей комнаты. Видимо, он же меня и укрыл, когда я забылась спасительным сном. Укрыл и невесомо погладил по голове, неожиданно проявляя нежность, совершенно несвойственную нечисти, противореча сам себе и невольно снова вселяя в моё глупое сердце надежду. А вдруг всё-таки?..

Маленькая стрелка старых часов едва отошла от тройки, когда я, с кряхтением и охами разогнув затёкшее тело, разлепила опухшие от слёз очи. В комнате было темно, за окном слышался гул ветра, а в прихожей хлопнула дверь. Тихонько покинув кровать, я бросилась к выходу, дабы подглядеть и подслушать, что же там происходит.

Аккуратно высунув наружу любопытный нос, я, старательно щурясь, вглядывалась в темноту.

Никого. Только из зала слышалось громкое тиканье огромных напольных часов. Опоздала. «Неужели он привел Эмму в дом?» — неприятные мысли вихрем пронеслись в моей голове, заставив сердце болезненно екнуть, а желудок громко заурчать. Врать, что мне всё равно я могла кому угодно, но только не себе. Последние из выживших нервных клеток готовили бунт, и я решила жестко подавить его поздним ужином. Ну, или очень ранним завтраком — как посмотреть.

На ощупь вернувшись к кровати, я открыла стоящий рядом комод и, достав небольшой карманный фонарик, отправилась штурмовать кухню на предмет чего-нибудь съестного.

На столе ничего не обнаружилось, зато мерно гудел наш холодильник. Открыв чудо техники, я мысленно расцеловала Азарда в небритые щеки: две верхние полки ломились от еды. Нагрузив в одну из пластмассовых тарелок разных вкусняшек, я сунула фонарик в рот и отправилась в обратный путь. В свою комнату.

— Мира? — удивленный голос демона застал меня посреди прихожей. — Надо же, любой нормальной девушке после переживаний кусок в горло не лезет, а ты, я смотрю, проголодалась.

Подлый фонарь, занимавший мой рот, не давал мне достойно ответить на издевку Малиховича, к тому же он ярко освещал именно мои руки с тарелкой, перегруженной колбасами, отбивной, сыром, пышкой и пироженками.

— Да у тебя пир горой, — продолжал озвучивать свои наблюдения демон. — Неужели всё это влезет в одну маленькую саиру?

— Мехамневайхя, — не выдержав, ответила я, продолжив изначально выбранный путь.

— Постой, — Азард преградил мне дорогу и нагло отобрал тарелку из рук: — Я ведь тоже не ужинал. Позволь составить тебе компанию?

Ответ ему, судя по всему, не требовался. Насвистывая какую-то задорную мелодию, Малихович бодро зашагал в гостинную. Я семенила за ним, прожигая голую спину своего мучителя, недовольным взглядом. Вроде и отказаться от приглашения могу, но зачем? Прятаться от него смысла нет, а возобновлять общение когда-то нужно. Тем более, что гад утащил мою еду.

— Предлагаю снова поговорить, — усаживаясь на кресло, шеф совершенно обезоруживающе улыбнулся и поставил мою тарелку к себе на подлокотник.

— Как скажите, — покивала очень послушная я, усаживаясь на соседнее кресло.

Мне протянули импровизированный бутерброд из всякой всячины:

— За восстановление околожружеских отношений, — с набитым ртом выдал импровизированный тост шеф.

— Поддерживаю.

Спустя несколько тостов, я удовлетворённо замычала и откинулась на спинку кресла. Жить снова становилось весело и интересно, надо было раньше поесть, может тогда и рыдать вообще не захотела бы.

Кормилец мой тоже сыто жмурился и поглаживал небритый подбородок, думая о чём-то своём, не торопясь сбежать от моего низкого общества. И тут я вспомнила заинтересовавший меня недавно вопрос, который тут же и озвучила:

— Азард Малихович, кто такие «открывающие двери»?

Демон закашлялся, посерьезнел, сел удобней, стряхнул крошки от хлеба с домашних штанов и только тогда своеобразно ответил, вопросом на вопрос:

— В твоей книге разве нет информации?

— Есть, наверное, но читать некогда. Сейчас, наверное, и пойду. раз вам эта тема так неприятна. Всё равно не спится, а интересно.

— Почему неприятна? Я расскажу. — демон поднялся и, приблизившись к мини-бару, откупорил бутылку вина: — Будешь? Нет? А я выпью, пожалуй. Пересохло, знаешь ли… Итак… — Отпив несколькими глотками половину янтарно-красной жидкости из бокала, Азард вернулся в своё кресло, прихватив с собой всю бутылку: — «Открывающие двери». Кто они? Начнём, наверное, с легенд, изложенных в твоём талмуде. В давние времена родился первый одаренный, ставший проводником в миры иных рас. Это случилось в Эру Великого Переселения…

Суть истории сводилась к тому, что между представителями разных рас всё-таки случались связи. Кто именно, и с кем спал — достоверно не известно, да это и не отслеживалось никогда. На полукровок старательно не обращали внимание, делая вид, что их и вовсе не существует. Но они не только продолжали жить всем назло, но даже заводили собственные семьи…

После разделения миров, на какое-то время наступило затишье. Все обживались, обустраивали территории заново, перераспределяли земли. Однако очень скоро начались волнения: выяснилось, что расы всё-таки зависели друг от друга. Одни жили торговлей, другие наймом, третьи прислуживали четвёртым… В общем, недовольство росло, народы снова требовали перемен.

Тогда-то и появился «открывающий двери».

Своеобразная панацея. Смесок без рода и без собственных земель, качевник по натуре, хам и балагур с телом, несший в себе черты эльфов, людей и гномов… Он легко и непринуждённо переходил в другие миры, не спрашивая ни у кого разрешения, легко скрываясь от преследований. Вскоре о нём узнали и открыли на него охоту. Заманивали деньгами, угрозами, подкладывали ему в постель лучших женщин… Он уходил, не желая терять свободу и становиться рабом одного из миров.

Молодого человека убили во время очередной попытки схватить, дабы сделать собственным «ручным» проводником.