Светлана Гольшанская - Северный путь. Часть 1. Дорога без начала и конца

— До завтра еще подумайте. Уже вечереет, метель собирается — смысла никуда ехать нет. Можете оставаться в сарае.

Эспен пошел в дом вслед за Вожыком. Сзади к Герде приблизился только что спустившийся с крыши хлева Финист. Он латал в ней дыру все это время.

— Эспен просил взять Вожыка с собой, — тихо сказала Герда.

— Я догадался, — вздохнул Финист. — Ты правильно сделала, что отказала.

— Ему здесь плохо. Его не любят.

— Мы не можем его взять.

— Почему?

— Вас и так слишком много. Я не справляюсь. Если не заметила, я тоже устал, смертельно устал. Мне все время приходится работать на пике своих возможностей — защищать вас от людей, от демонов, от самих себя. Я разрываюсь между Дугавой и Жданом, между тобой и Майли.

— Я сама могла бы заботиться о Вожыке.

— Ты даже о себе позаботиться не можешь.

На этом разговор закончился. Финист хотел выехать на рассвете, поэтому лечь решили пораньше, чтобы успеть хорошенько выспаться — прошлой ночью этого сделать не удалось из-за пожара. Спали хорошо, крепко, даже Майли не ворочалась. Герда заметила, что кошмары у наследницы начинаются за ночь до полнолуния и заканчиваются на первую ночь после. Сейчас была вторая, поэтому можно было отдыхать спокойно, но все же что-то мешало. Не давали покоя мысли о Вожыке. Мальчика было настолько жалко, что в груди больно щемило. Отцу явно не хватает на него времени, братья еще слишком малы, чтобы поддерживать его, а мачеха его просто ненавидит и не скрывает этого.

Вот если бы у Вожыка был дар, Финист бы не раздумывая взял его с собой, как Майли. Да еще эти разговоры об усталости... Финист никогда не жаловался, поэтому Герду пугало, что он заговорил об этом. Значит, ему действительно очень тяжело. Может, ей все-таки стоит уйти? Одной проблемой станет меньше. И Вожыка она могла бы взять с собой. Они бы странствовали по свету, как бродячие трубадуры, сочиняли баллады о геройских подвигах Стражей и пели их на главных площадях лапских городов, а люди платили бы деньги, чтобы их послушать. Жаль только, что петь она не умеет. В детстве Герде очень хотелось петь, но каждый раз, когда она пыталась, в горле будто ком застревал. Он резал гортань и вызывал жуткий кашель. Отец даже к лекарю водил ее из-за этого, но тот разводил руками, мол, нету там ничего. Непонятно, из-за чего кашляет, может, кто порчу наслал, а может, само из другой жизни пришло. Так и не вылечил ее никто.

Петь у них с Вожыком не получится. Да и куда они пойдут одни зимой без денег и припасов? Если от холода и голода не умрут, то на обед какому-нибудь зверю или демону точно попадутся. И не спасет тут даже смекалка и удачливость Шквала. Кот в последнее время появляться стал все реже, да еще в каком-то подавленном настроении, даже на Финиста больше не злился. Чаще всего просто сидел рядом и молчал. Что могло так его опечалить? Может, дневник Лайсве? Ему очень не нравилось, когда Герда бралась его читать.

Неожиданно сердце в груди екнуло, а в ушах застучала кровь, словно раздался какой-то громкий звук, но Герда ничего не слышала. Финист тут же подскочил.

— Что случилось? — встревожено спросила она.

Финист не ответил и помчался к двери. Стоило ее открыть, как снова потянуло дымом. На этот раз горел дом. Пожар вспыхнул в жилой комнате. Через окна было видно, как в огне мечутся темные человеческие фигуры. Герду охватил ужас. Они ведь могут погибнуть, сгореть заживо!

Финист медлить не стал: сразу бросился к двери, высадил ее плечом и вошел за порог. Закрываясь от дыма плащом, он подобрался к ближним фигурам — двум малышам, которые плакали и звали маму, подхватил их на руки и вынес из дома, потом побежал за остальными. Пламя разгоралось все сильней и охватило уже весь дом. Начали сбегаться соседи. Расталкивая их в стороны, к своему двору пробирался Эспен, который отлучился в лес за дровами, что-то кричал, но его голос тонул в шуме толпы и треске огня.

Через мгновение, которое показалось Герде вечностью, Финист снова показался на пороге с Илзе на руках, следом бежал перепачканный в саже Вожык и нес своего брата-грудничка.

Как только они вышли, крыша обрушилась. Пламя пожирало дом без остатка.

— Пустите меня! — истошно закричала Илзе. Едва опомнившись от шока, вырвалась из рук Финиста и бросилась отбирать у Вожыка малыша. — Не смей к нему прикасаться, пойди прочь!

Мальчик в ужасе отшатнулся от мачехи. Его колотило от страха.

— Илзе, Вожык, что стряслось? — растерянно спрашивал подоспевший к своим домочадцам Эспен. Младшие сыновья прижались к нему с обеих сторон.

— Ты еще спрашиваешь? — напустилась на него жена. — Этот демоненок поджег дом. Поджег без огнива и углей, одним взглядом. Не человек он, демон, подкидыш!

— Ты, верно, не в себе. Не мог он этого сделать, — попытался заступиться за сына Эспен, но как-то не слишком уверенно. — Вожык, ты что скажешь?

— Я не знаю, я не... — заикался мальчик. Было видно, что он напуган не меньше Илзе. — Я был на кухне. Мачеха велела подать воды, а потом заругала, что я нес слишком медленно. Я разволновался и упал. Вода разлилась. Мачеха начала кричать, а потом... Я не понимаю, как это произошло. Все просто вспыхнуло.

— Да ты на его руки посмотри! — перебила его Илзе. Эспен внимательно присмотрелся к ладоням сына. В нескольких местах на них надулись здоровенные волдыри от ожогов.

— Слышите все, демоненок он! Со свету нас сжить решил, а мужу своими чарами голову задурил. Спасите, люди добрые, не позвольте под сенью Единого кровь невинную проливать, — на этот раз Илзе решила обратиться к толпе, и та взволнованно загудела.

— К священнику надо его вести. Он скажет, что делать, — закричал кто-то. Остальные поддержали его громкими возгласами. Илзе схватила пасынка за руку и решительно потащила к церкви в сопровождении толпы.

— Стойте! Что вы делаете? — кричал вслед Эспен, но помешать уже не мог.

Герда даже не заметила, как к ним присоединились Ждан, Дугава и Майли и теперь все вместе завороженно смотрели на удаляющихся людей.

— Спасите его, умоляю! — Эспен вцепился в ворот плаща Финиста.

— Как? — предводитель изо всех сил пытался вырваться из цепких рук лесоруба. — Я не могу пойти против целого города! Попробуйте с ними договориться, может, доводы разума заставят их остудить свой пыл. В конце концов, это ребенок. Должна же в них быть хоть капля жалости.

Эспен обреченно кивнул и поспешил к церкви.

— Живей, собираем вещи и уходим отсюда, — скомандовал Финист, как только хозяин скрылся из виду.

— Ты, правда, думаешь, что ему удастся разжалобить этих людей? — недоверчиво спросила Герда.

— Вряд ли. Я это сказал, чтобы он от меня отстал. Идем быстрей, пока не вернулся.

Их уже все ждали. Финист схватил Герду за руку и попытался тащить, но она вырвалась.