Андрей Голышков - Карта Саммона са Роха

— Нет его здесь сейчас, по делам отъехал.

— Нормальный он?

Кожа вокруг глаз дауларца сморщилась, когда он улыбнулся.

— Вполне.

— Я писать умею, и цифры знаю.

— Да ты настоящее сокровище.

Кинк сделал так, чтобы его взгляд будто невзначай упал на меч.

— А ты, — с равными разочарованием и надеждой спросил он, — не будешь со мной больше заниматься?

— Одно другому не помеха. Но только если научишь меня читать.

— Хорошо, — Кинк тоже позволил себе лёгкую с горькой кислинкой улыбку.

«Минимум три дня и две ночи, — определился он, — не раньше. Только на третью ночь можно будет попытаться сбежать, и то если уверую, что Хэд Хоман ничего не заподозрил. И никаких сборов, никакой подготовки, ни еды, ни одежды. Разве что объедки, которые можно утаить без опаски быть замеченным, и из одежды что-то тёплое, но только то, что удастся стащить прямо перед уходом».

Зевая вразвалочку подошел Белик, и, привстав на задних, коснулся его ног передними лапками. Кинк потрепал пёсика по холке. «Тебя с собой возьму!» — подумал с нежностью.

— Белик теперь мой? — спросил, — или это только чтобы…

— Твой. Послушай, Кинк, сиорий Левиор не мог поступить иначе…

— Да знаю, — огрызнулся он, — меня не в первый раз вот так оставляют. Учёный уже. Лохмоуха забрали?

— Да.

— Ну и Хорбут с ним, — будто в сердцах отрекаясь от всего что было, воскликнул Кинк. — Осёл собаке не ровня. Да Белик? — Он взял пёсика за кончики ушек, развёл их в стороны и состроил ему рожицу. Маленький тярг тявкнул и завалился на спину, подставляя пушистое пузцо. Но ублажать его Кинк не собирался. Он встал, взял в руку деревянный меч. Взмахнул раз, другой. — Когда заниматься будем, градд Хоман? — со спокойной серьёзностью спросил он.

— Не сейчас, нам ехать пора.

— Я, наверное, с градом Ксеримом поговорить должен? Какие у меня будут обязанности?

— Успеешь поговорить. А про обязанности я тебе расскажу.

«Три дня терпи, — успокоился Кинк, — всего три дня и две ночи».

Трепещущее пламя факелов отражалось от бурого скироса стен, неровным светом освещая большой сводчатый зал. Вязкий воздух подвала был неподвижен и душен, тишину нарушал лишь монотонный звук срывающихся с потолка капель.

В центре зала стоял старик, высохший, сгорбленный. Грубая серая мантия, с изумрудным кругом, символом Сароса, — знаком заключенной в безвременье вечности, на груди. Узкий кожаный пояс, башмаки на грубой подошве, сухие, иссеченные темно-зелёными венами руки, сжимающие посох. В другом конце зала в алькове сидела Латта и читала книгу, по правую руку от неё, на пёстрых шкурах, свернувшись калачиком, словно обыкновенная кошка, спала карха Зарлай.

Таэм'Лессант был слеп, белые его, глубоко запавшие, испещренные кровавыми трещинками, глаза, давно уже затянуло нетленной паутиной вечности. Он повернул голову к двери.

— Входи, Тэл'Арак.

Рыцарь вошел, молча прикрывая за собой массивную, покрытую искусной резьбой, дверь.

— Властитель, я доставил к вам девушку. Её зовут Сафира, она уверяет, что знает, где находится девочка — Исток.

— Ты что не мог разобраться с этим сам? Зачем надо было переносить её в Самголу?

— Она хочет говорить только с вами. Думаю, хочет потребовать ещё денег.

— Так дай ей их и отпусти.

— Ничего не выходит… по-хорошему, а по-плохому вы запретили, — в голосе рыцаря сквозила лёгкая ирония.

— Ладно, приведи её.

Тэл'Арак поклонился подчёркнуто вежливо и вышел.

Вскоре он вернулся. Из-за его спины выглядывала странного вида девица: толстая, неповоротливая. Прыщавое лицо, слюнявый рот, узкие щелки глаз режут припухшие веки.

— Доброго денёчка, уважаемый, — улыбнулась она. — Красиво тут у вас.

Таэм не ответил. Промолчал.

Рыцарь подтолкнул скособочившуюся девицу к старцу.

— Говори.

— Я нашла малышку… ту, — обдала она слепца луковым ароматом, — ну вы знаете, которая огнём дышит.

Старец сделал два коротких шага и остановился.

— Огнём дышит? Что, правда? — изумился он.

— Всё говори, — приказал Тэл'Арак и его латная перчатка легла на плечо девушки.

— Я знаю, где девочка, и я хочу ещё золота. Вы мало мне заплатили.

Таэм продолжал разглядывать эту странную девицу, именно разглядывать, безошибочным внутренним взором. Он приподнял ладонь и Тэл'Арак привыкший к этому жесту заговорил:

— Мы заплатили тебе сполна…

— Да, но эти сведения стоят больше. Я знаю. Не одни вы им интересуетесь.

Таэм озадаченно посмотрел на неё:

— Ты сама назначила цену, — произнес он почти неслышно. — И мы, если ты в состоянии вспомнить, удвоили её.

— Я ошибалась. Вы… вы должны дать мне ещё золота. Вы мало мне заплатили, надо добавить, — нагло заявила она и сплюнула на пол.

Тэл'Арак дёрнулся — рука его уже тянула из ножен меч, вряд ли девица прожила бы ещё хоть сколько-то, если взметнувшаяся вверх рука старца не остановила рыцаря:

— Сколько же ты хочешь?

— Ещё сто имперских рэлов, сверх того что вы мне уже дали.

— Тэл'Арак, заплати, — Таэм медленно развернулся. — Неужели ты не мог решить это сам? — недоумённо воскликнул он, и хотел уже добавить ещё что-то, но неугомонная девица снова перебила его:

— Я знаю ещё кое-что… я знаю, что у них есть камень… древний камень, и я знаю, где они его прячут. — Она переминалась с ноги на ногу, и было видно, что ей некуда пристроить беспокойные руки.

— Что за камень?

— Один из камней Тор-Ахо.

— Да неужели? — Таэм сделал короткий шаг, который приблизил его вплотную к девице и стоящему у неё за спиной рыцарю. Он поднял руку и сверху вниз мягко провёл пальцами раскрытой ладонью по лицу девушки.

Глаза Сафиры наполнились ужасом. Под дрожащими старческой немощью пальцами плоть её начала каменеть: лоб, брови, а затем и глаза. Стыли, повинуясь движению слепца: нос, губы и… шея…

Рука Таэма остановилась, — указательный палец уперся в оттопыренную нижнюю губу.

Сафира почувствовала лёгкое покалывание, и жжение в верхней части лица — лоб и брови, которых уже не касались корявые пальцы старика «оттаивали», размякая и обретая утерянную чувствительность. Яркой вспышкой вернулось зрение, но губы… губы и шея, которых касались пальцы старца, всё ещё оставались холодными.

— Ты сказала — у них есть камень. Такой? — Он кивнул, намекая на её закостеневшее лицо. — Что — ты не можешь ответить? Ты была такой дерзкой мгновение назад! — Таэм с силой надавил, царапая ногтем глянцевую поверхность её нижней губы.