Андрей Голышков - Карта Саммона са Роха

— Нет.

— Не ломится, говорю, стол от харчей, а должен. Теперь ясно?

— Так заказа не было.

— Вот ты и закажи за нас… чего-нибудь пожирнее да помясистее — я жуть какой после вчерашнего голодный, целого чиабу готов сожрать; жаль, нет их уже на Ногиоле — всех до меня схарчили, гады, так и не довелось чиабятенки отпробовать. Всё, голуба, дуй давай! Ну вот, — он хлопнул в ладоши, — сейчас сядем рядком, перекусим, по чашечке экехо опрокинем, трубочки раскурим да поговорим малость о делах наших.

Мальчишка-слуга скоро вернулся с большим круглым подносом и почти такого же размера бордовым ухом. Комната наполнилась душистым ароматом экехо.

— Сиита Мамера извинения просит и сообщает, что завтрак будет готов через четверть часа. Просила узнать: сюда подавать или градд Раффелькраф со своими друзьями спуститься изволят?

«Градд Раффелькраф со своими друзьями?! Интересный какой феа! — подумал Маан, которому волей-неволей передалась весёлость Раффелькрафа Этду. — Не успел прийти, а уже не поймёшь, кто у кого в гостях».

— Сюда пусть несут, — закомандовал феа, принимая поднос и подталкивая коленом мальчишку к двери. — Давай остальное неси, живо! А, нет! Стой! — спохватился. — Что, говоришь, там у Мамерки на завтрак?

— Яичница с ветчиной, фасоль, булочки с маком, пирожки с мясом и печенью. Булочки очень вкусные, — добавил малой и сглотнул слюну.

— Вот что… Слушай меня ухом, нахлёбыш, и запоминай.

— Угу.

— Ко всему, что ты сейчас перечислил, пусть Мамерка добавит добрый кусок хорошо прожаренного мяса, жареной картошки, огурчиков солёненьких, зелени и маринадов: черемши там всякой, чесночку и прочих помидорок, да побольше. Понял? Всё это тащи сюда. Да скажи, что градды сиурты просили побыстрее подавать. Люблю пожрать, — оправдался феа, косясь на доску зут-торон с призывно выстроившимися на ней фигурами.

Мальчишка шмыгнул за дверь. Раффи поставил поднос на стол, помахал на себя ладонью, наслаждаясь ароматами экехо. Некоторое время он скользил взглядом от одной кружки к другой и, руководствуясь одному ему ведомыми причинами, выбрал одну из трёх.

— Я по порядку, уважаемые. Этой ночью вы изволили отличиться, всласть похулиганив в «Кашалоте», а после — и вовсе подпалив оный. Много недовольных и среди завсегдатаев, и среди простых горожан. Дурные вести, как говорится, быстро ветер носит.

— Всё так серьёзно?

— Не особо, но… Всё бы ничего, не будь вы крайнаками. Проблемка, значит, обозначилась. Хыч Ревенурк — есть тут такой, хозяин «Кашалота», — всерьёз заинтересовался вами. Душа его видать по всему алчет возмездия. А это не есть хорошо. Если б он проявил интерес к моей скромной персоне, я в два часа собрался на материк прогуляться. Сложнячок, стало быть, образовался, как я иногда это называю.

Маан с Коввилом переглянулись. Переглянулись и Табо с Раву.

— Сложнячок? — спросил Коввил, натягивая балахон.

— Ага. Хыч Ревенурк шутить не любит.

— А почему, позвольте спросить, вы нам это рассказываете?

— Дело в том, достопочтимые градды, — тон Раффи сделался строгим и официальным, в голосе появились деловые нотки, — что я хочу сделать вам предложение. А потому в качестве жеста доброй воли счёл необходимым поделиться этой пустячной для меня и важной для вас информацией.

— И что нам прикажете делать? — спросил Маан.

— Этой ночью я имел честь проиграть вам мой хаорд, носящий гордое имя Ксаворонга. — Раффи выдержал паузу, вращая глазами вслед назойливо кружившей у его носа мухе. — Не буду скрывать: посудина эта мало того что дорога мне, так ещё и приносила неплохой доход. Теперь она ваша, и я остался, мягко выражаясь, не у дел. Ничего не поделаешь: наша жизнь — это цепь фрустраций, а потому я и решился предложить вам свои услуги. Сразу оговорюсь: деньги меня не интересуют. Я готов помочь в ваших поисках… а я, уж простите, уверен — вы что-то ищите…

«Осведомлённый какой феа, — в очередной раз поразился Маан, — надо быть с ним поосторожнее».

— …помогу вам информацией, — продолжал меж тем Раффи, — и собственным участием, в обмен на крохотное одолжение, — он отхлебнул экехо, сладко сёрпнув: — люблю его. Жуть как! Моё предложение такое: вы получаете самого пробивного на Ногиоле феа, лучшего капитана, а заодно и лоцмана, моряка и знатока местных обычаев. Все они будут служить вам верой и правдой в обмен на обещание: вернуть мне Ксаворонгу по успешном окончании поисков и за соответствующее денежное вознаграждение.

«Ишь, как бойко излагает, шельма!»

Речь Раффи сильно отличалась от вчерашней, но и сейчас, подмечал Маан, его кидало из крайности в крайность: от «сложнячка» до «фрустраций». Впрочем, наблюдая за Коввилом, растерявшим весь свой изначальный лоск, который был ему свойственен во времена не столь отдалённые, Маан понимал, что это отличительная черта всех таррийцев (или, если угодно, ногиольцев) — простота и распущенность, зачастую граничащие с откровенным хамством, часто уживались в них с эрудицией и доброжелательностью.

— Кто все эти люди, уважаемый Раффелькраф? Команда хаорда? — спросил Огненный, зевотой отпуская остатки сна.

— Кто?

— Капитан, лоцман, моряк, знаток местных обычаев?

— Это я, — скромно потупившись, ответствовал феа, растирая застаревшее винное пятно на салфетке с кружевными краями, покрывавшей поднос. — Ей-же-ей, градды, лучшего помощника вам не найти.

— Я не удивлюсь, что так на самом деле и есть, — поддержал феа Коввил.

«Раффи Огненная Борода, — припомнил вчерашнее представление Маан. — Может, именно такого скромняги-помощника нам и не хватало?»

— А теперь — вот вам мой ответ на вопрос «что делать?». Пееро, для начала, мучить перестаньте. Не надо их прятать.

— Кх-кхм, — прочистил горло кашлем Маан. — Так недолюбливают же нашего брата на земле Ногиольской, вот и прячем.

— Недолюбливают? Это слишком мягко сказано. Ненавидят — более подходящее слово… Вам-то, что с того? Вы же маги. Представьте, что пеерки ваши похожи на фурциферов ахирских, никто же не в жисть тогда не догадается, кто вы на самом деле такие. Запросто сойдёте за адептов Риоргу.

Коввил с Мааном переглянулись. Довольная ухмылка Раффи потонула в рыжине его пышной бороды.

«Фурцифер это хамелеон?» — мысленно вопросил Воздушный, его бровь поползла вверх.

«Ага, четырёхрогий», — ответил Маана, и задумчиво произнёс:

— Адепты Риоргу… а что — хорошая идея.

— Они частые гости на Ногиоле, кто-то по делам приезжает, кто-то развеяться.

— А откуда?

— С Ситаца.

— А ведь он прав, Ковв, — Маан вздохнул, испытав нечто среднее между облегчением и раздражением на собственную несообразительность.

Коввил закусил губу, поскрёб волосатое с зеленцой своё ухо.