Андрей Голышков - Карта Саммона са Роха

— Уже хорошо, — не почувствовал фальши хозяин. — Значится, и с Трайсом считайте, что друзья.

— А почему Трайса Империком зовут?

— Встретите — сами увидите почему.

— Поговоришь с ним?

— Нет его сейчас в Таррате, — Джиар дыхнул на сторону и опрокинул содержимое кружки в пасть. Крякнул, утёр губы тыльной стороной ладони. — Трайса найти нелегко… то он в Тисе, то в Верети, то на Ситаце, то вообще на материк уехал… занятой.

— Но ты же знаешь, как его найти? — Коввил в нетерпении постучал мыском сапога по ножке стола.

— Знаю, — неожиданная уверенность хозяина приободрила обоих сиуртов.

Глаза Маана блеснули. Коввил остановил беспокойную ногу и подался вперёд.

— А найдёшь? — спросил он.

Джиар нехотя пожал плечами, выудил упавшую на заросшую рыжей шерстью грудь хлебную крошку и протянул любопытно взиравшему на него Табо.

— Будешь есть? — спросил он подчёркнуто безразлично.

— Джиар! — нетерпеливо гаркнул Коввил?

— Что?

— Поможешь Трайса найти или нет?

— Сказал же — найду, чего непонятного-то?

— Хорошо. Денька через три снова к тебе заглянем. — (Джиар кивал в ответ на слова Коввила и медленно с усердием наполнял свою немаленькую кружку буссой). — А так — если случится что, ты знаешь где меня искать. Мальчонку с запиской пошлёшь или сам приходи, мы гостям всегда рады.

— Найду, не беспокойтесь, — мощно выдохнул хозяин и с жадностью медведя проведшего зиму в спячке припал к кружке.

Обломки башни Губбту зловеще возвышались над восточными отрогами Ситацких гор.

Тусклый свет наползавшего с моря Сароса скользнул сквозь узкие щели дубовых стропил пристройки в просторный зал, где находилась странная пара: молодой онталар и очаровательная греолка.

Нежная, тонкая, она привлекала внимание не столько изяществом, сколько чарующим сиянием юности и неприкрашенным благородством.

Онталар был строен и обладал привлекательной внешностью, что само по себе было странно, нет, не то что бы все представители этого славного рода были уродами, но и в записных красавцах не числились. Этот был действительно красив; узкое лицо с тонким носом и пылающим и веселым взором. Роскошная до самого пола тёмно-каштановая коса, широкие брови, сходящиеся в почти горизонтальную линию, кожа цвета зелёного чая.

На нём был дорогой тёмно-серый зауженный в талии гинтор с серебряной вышивкой, высокие кожаные сапоги со шнуровкой. На одинокой вешалке (другой мебели в зале не наблюдалось) висела великолепная остроконечная шапка — булта, украшенная серебряной тесьмой и цветастым пером из хохолка птицы кворс. Одежда на манер богатых зарокийских купцов и знати средней руки.

Неподвижно стоя перед мольбертом онталар придирчиво рассматривал только что начатый им портрет.

— Ты уверена, что справишься с призывом, душа моя? — спросил он.

— Да, Властитель, — В руке красавицы греолки, служившей ему натурой, блеснул Клык Тарк-Харласа.

— Спрячь, Латта. Свет Сароса не пойдёт ему на пользу.

Она вложила клинок в ножны.

— Как удачно вышло, что мы оказались тогда в Седогорье.

— Ты считаешь это случайностью, — ухмыльнулся онталар, закусив зубами кончик ручки кисти.

— Это не было случайностью?

— Случай — это творение Первых, когда они хотят чтобы их вмешательство осталось незамеченным.

— Когда я должна отправляться? — осведомилась девушка.

— Не спеши, дитя моё, до этого у нас ещё масса дел.

— Мне позволено будет узнать, каких?

— Позволено, но не сейчас. Я хочу кое-что сказать тебе… Хочешь воды или сока?

Она повела ладонью, отказываясь от напитка.

— Дело в том, дитя моё, что твой муж и мой племянник Алу'Вер жив.

— Как? — Латта непонимающе улыбнулась и замотала головой. — Нет. «Бред какой-то».

— Он жив.

— Этого не может быть, — прошептала она, но в словах её не чувствовалось уверенности.

— Тогда, в Седогорье, я вновь почувствовал его зов.

— Что это значит?

— Он вырвался из темницы разума и снова осознал себя как личность. И я почувствовал его. Не могу понять, почему он до сих пор не вышел на ментальный контакт с одним из нас. Полагаю, у него недостало на это сил.

— Но он жив? — неожиданная весть заставила Латту снова бояться за мужа, переживать, надеяться на встречу. Она ощутила, как на глаза наворачиваются слёзы.

— Алу'Вер жив — это я знаю, хоть и не могу понять, где он сейчас.

— Что с ним произошло?

— Тело, в которое его заточили, недавно было развоплощено скрамом. Алу'Вер оказался настолько силён, что сущность его продолжала существовать какое-то время после телесной смерти. Твоему мужу повезло, дух его не покинул наш мир, а, соединившись с духом другого существа, подселился в его тело. Теперь они спаяны воедино. Теоретически Алу'Вер может управлять им, на самом же деле, вряд ли он на это способен. Дух его силен, но для подобных действий нужно Уино, без него он не сможет ничего. Только терпеливо ждать…

— Чего?

— Когда окажется в месте полном Силы. Или когда мы отыщем и освободим его.

Латта почувствовала внезапный озноб. Она чуть заметно кивнула и плотнее закуталась в шерстяную накидку. В мыслях она давно похоронила любимого, да и себя заодно.

— Тебе холодно, дитя моё? — не дожидаясь ответа, онталар взмахнул ладонью.

В высоком камине взметнулся столб огня. Загудел, устремляясь по трубе, осветил стены и остатки потолка, покрытые арабесками. Латта не сдержалась и зарыдала, сотрясаясь всем телом. Тучи пронеслись по диску Сароса, и, просеянный сквозь решето стропил, на секунду свет залил зал бледно-зелёными, дрожащими ромбами.

— Мы отыщем его? — спустя треть часа спросила она, отчасти оправившись от потрясения.

— О, да!

— Когда?

— Очень скоро.

— Его разум живёт внутри кого-то из людей?

— Людей или сэрдо: в онталаре или феа, может, в ринги, но точно не в кану — их тела не способны впускать в себя чужие души.

— И вы знаете, где он сейчас?

— Он на Ногиоле. Алу'Вер не подаёт знаков, а это означает, что его влияние на носителя ещё слишком мало?. Вряд ли в ближайшее время оно возрастёт настолько, что он сможет полностью переподчинить себе его тело…

— Но мы же сможем найти его?

— О да, безусловно!

— А как?

— Людская страсть к золоту поможет нам… А именно желание отыскать мифические богатства Ка'Вахора. — Глаза Таэма сверкнули уиновой зеленью. — Я славно потрудился. Признаюсь, это было увлекательно… Носитель сам придёт к нам. Я оставил для нашего таинственного друга множество приманок. Открыл проходы в тарратские подземелья. Пришлось сбить несколько магических печатей, наложенных сиуртами из обители Шосуа. Они многому научились и уже не так безнадёжны, какими были пару тысяч лет назад. Я создал целую сеть последовательно расположенных приманок. Тому в ком Алу'Вер обрёл временное пристанище достаточно случайно наткнуться на одну из них, и он не сможет думать ни о чём другом, кроме золота Ка'Вахора. — Онталар говорил так страстно и увлечённо, что было ясно: проделанная работа доставила ему истинное удовольствие. — Как девочка Литма в старинной сказке, он будет идти по верёвочке с нанизанными на неё грибами, пока не окажется в пещере одноглазого Хорбута. А мы будем ждать его, и как только получим знак, что он уже на месте, ты пойдёшь за ним, — онталар договорил и быстро заработал кистью, нанося новые мазки.