Андрей Голышков - Карта Саммона са Роха

— Я?

— Ты, душа моя, ты! Или боишься, что не сможешь совладать с ним?

— Не боюсь, просто это прозвучало так неожиданно! Обычно вы поручаете подобные дела Сэт'Асалору или Тэл'Араку.

— Только твоя любовь сможет вернуть Алу'Вера в наш мир. И, кстати, я уже слышу звон колокольчика, — онталар оторвал взгляд от картины и покачал согнутым пальцем, — он уже заглотил приманку. Всё в твоих руках, девочка!

— Спасибо, Властитель! Ваши слова возвращают меня к жизни! — Латта порывисто встала (её греольская сдержанность снова дала сбой). — Простите, мне надо на воздух.

Она шагнула под растрескавшуюся арку и вышла на балкон, бросив взгляд на мрачную гору сочившихся влагой камней, на волны, неистово бившиеся о скалы внизу. На отполированные холодными ветрами стены, на ворон, облепивших карнизы, парапеты и башенки. На бесконечную череду потрескавшихся барельефов, истёршихся до неразличимости изображённого на них. На покачивающиеся под порывами ветра, проросшие в камень кусты и траву.

«Главное, что ты жив, — мысленно сказала Латта воображаемому Алу'Веру. — Жив! И скоро мы будем вместе». — Её душа возликовала, но только душа — сердца у неё не было: оно давно уже принадлежало Первым.

Латта зябко поёжилась. Она выпростала руки из рукавов и обняла себя за плечи.

Таэм'Лессант в глубоком раздумье стоял перед мольбертом. Он оглаживал подбородок пальцами левой руки.

— Ты удивительно красива, я говорил это раньше?

— И не раз, — Латта повернула голову, встряхнула волосами, в припухших от слёз глазах вновь заиграли озорные искорки.

— Мой племянник Алу'Вер сойдёт с ума, увидев тебя прежней.

«Но ещё раньше сойду с ума я», — всхлипнула Латта, задыхаясь от счастья.

— Я готова, Властитель, — она вернулась, заняла прежнюю позу.

— Я знаю, — Таэм'Лессант слабо улыбнулся. — Ты была готова всегда. Я понял это с того момента, когда мы вернулись из паломничества по Эрфилару. Помнишь?

Теперь улыбнулась и она. «Алу'Вер встречал нас».

— Да, — шепнула. — Помню. Скажите, Властитель: а как мы спасём его?

— Извлечем разум Алу'Вера и подселим в подходящее тело.

— Его можно отделить и переселить в другое тело?

— Далеко не в каждое, точнее всего в одно. Тут есть одна трудность — для того чтобы Алу'Вер стал единоличным хозяином тела, оно изначально не должно иметь души.

— Но где его взять? Только Первые могут…

— Предвестник поможет нам, — поспешно оборвал её Таэм.

— Предвестник? Каким образом?

— Возможно ты помнишь, что Великий Первый обещал мне, что заблаговременно предупредит о наступлении Сида Сароса, послав Предвестника?

— Я этого не помню.

— Это не важно, главное я помню это. Предвестник снизойдёт на Ганис в день кольцевого затмения Сароса и своим рождением объявит о наступлении последнего года Сида Лайса. Сам же он проживёт за этот оставшийся год полную людскую жизнь — от младенчества до старости, смертью своей возвестив о начале новой эпохи.

— Мы должны его защитить, да? — спросила Латта. Ей показалась, что она почувствовала, что дальше скажет Таэм.

— Почему ты так решила?

— Не знаю, просто подумала.

— Нет, его не надо защищать.

— Где это произойдёт?

— В нашей столице, Латта, на развалинах Кеара.

— Но долина Эльдорф была расколота и развалины Кеара, помимо материка можно найти как минимум на трёх из Отколовшихся островов.

— Ничего страшного, думаю, мы сможем вовремя определить где это место.

— Это может быть опасно?

Какое-то время онталар молчал, глядя на картину, по невысохшей поверхности которой перебегали желто-зелёные блики, потом взгляд его перескочил на огромную тучу, постепенно закрывавшей Оллат.

— Ты намекаешь, что Килс'ташар… — сухо, одними губами прошелестел он. — О нём ты подумала?

— Да, — призналась девушка.

— Возможно, — неохотно согласился Таэм. — но надеюсь, это событие не заинтересует Триждырождённого.

— Этот человечек должен что-то совершить?

— Что? — рассеянно переспросил онталар.

— Предвестник должен что-то сделать?

— Нет, он только «знак» и ничего больше, — голос Таэма был ровен, хотя в нём чувствовался слабый оттенок нарождавшейся озабоченности. — Не Сид Сароса начнётся с его смертью, но он умрёт в момент его начала. Явление Предвестника — всего лишь напоминание Великого Первого.

— Тогда я совсем ничего не понимаю…

— Мы перехватим Предвестника и воспользуемся его телом. Когда мы разыщем сущность твоего мужа, надеюсь, он скоро наберётся сил и подаст нам знак, понадобится новая оболочка. Тело Предвестника должно стать идеальным вместилищем для Алу'Вера. В нём нет души и он вполне может им воспользоваться. Главное — сделать это вовремя. — Голос Таэм'Лессанта отражался от стен эхом. — Боюсь, ты будешь недовольна, если Алу'Вер предстанет пред нами в теле немощного старца. В твоих же интересах — чтобы это случилось как можно раньше. Относительно рано, конечно. Внешность тридцатилетнего мужчины тебя устроит?

Латта закусила губу.

— Я, право, не знаю. Когда нас разлучили, он выглядел старше.

— Ты скучаешь по седине в его волосах?

— Нет, — она мечтательно улыбнулась.

— Он никогда не будет прежним, Латта. По крайней мере, внешне. Подбородок чуть выше, прошу. Надеюсь, ты понимаешь это?

— Да, но это всё равно будет «он».

— Надеюсь на это, а ещё — на то, что Первые не поскупятся и ты не будешь разочарована его новой внешностью.

— Мне всё равно, как он будет выглядеть!

— Тем лучше для тебя, — не стал возражать Таэм. — Тридцать лет — отличный для мужчины возраст! Предвестник войдёт в него где-то в конце лета. Мы должны успеть. Каждый последующий месяц будет стоить Алу'Веру пяти, десяти лет в возрасте тела. Затрудняюсь определить точнее: мне не совсем понятно, сколько это: человеческая жизнь, пятьдесят лет или, может, сто?

— Сорок хороший возраст, — Латта наконец смогла улыбнуться. — И пятьдесят.

Говоря о возрасте, они подразумевали только внешность, им обусловленную, а никак не прежний жизненный опыт Алу'Вера.

— Да, неплохой. Но тридцать — куда как практичнее…

— Простите, Властитель, но разве Предвестник не должен умереть с приходом Сида Сароса?

— Должен. Но он не умрет, если станет Алу'Вером. Мы не дадим ему, — это прозвучало не так уверенно, как хотелось Латте.

— Но как?

— Как? — Таэм взглянул на ладонь своей правой руки измазанной охрой и азуритом, — мы не боги, — изрёк он грустно, — мы лишь их дети…

«Мы не боги, — подумала Латта, — «небоги» — как это правильно подмечено! А Килс'ташар, пусть и дважды рождался мёртвым, — бог».

— …я пока ещё сын Эрока. А ты — правнучка Тамбуо. Никогда не забывай об этом, дитя моё, и верь в свои силы. Так что давай не будем торопить события. Всё откроется в своё время… Я верну тебе его, девочка.