Мишель Роуэн - Книга духов и воров(ЛП)

— Мам, если Маркус такое зло, как ты говоришь, то почему папа с ним рядом? Почему он не с нами вместо этого?

Джулия села на стул.

— Когда человека посвящают в общество, Маркус дает ему метку на левом предплечье. Он получает и вторую, если принимается в доверенный круг Маркуса. Маркус вырезает метки на их коже золотым клинком, затем он исцеляет раны с помощью магии. Первая метка делает последователей здоровыми, им не страшны никакие телесные болезни. Также она гарантирует их верность ему и обществу. Вторая метка улучшает их чувства. Они буквально видят в темноте или слышат через комнату. Кстати, у дара есть и свои недостатки, как мы выяснили после. Яркий дневной свет становится непереносимым для глаз, а громкие звуки — оглушающими. — она легко пробежала пальцами по коже. — И рука становится невероятно чувствительной в течении долгого времени.

Крис смотрела молча на предплечье мамы, на ее безупречную кожу.

— На меня метка подействовала слабее, чем на Джеки и Дэниела. — объяснила она. — То есть на мои ощущения, мою верность, мое здоровье. Время от времени я болела. И поняла, что со мной она так хорошо не работает, но продолжала и дальше молчать. Это стало моим ужасным секретом. Когда мы наконец покинули общество, твой отец боролся с желанием вернуться почти тринадцать лет, пока больше не смог противостоять. Его притянуло к Маркусу как магнитом из — за магии, запечатленной на теле. Бывают времена, когда я тоже чувствую этот зов…немного. Но он намного слабее, чем у твоего отца.

— Как насчет Джеки? Она ощущает подобную преданность?

— Нет. Она ненавидит Маркуса.

— Она считает, ты можешь использовать Кодекс, чтобы уничтожить его.

— Твоя тетя знает, что чем больше он живет не в своем мире, тем слабее становится. Ему нужен Кодекс для восстановить своей силы магии. Сейчас же он уязвим.

— Откуда она знает все это?

— Потому что Маркус сам ей рассказал.

— Серьезно? — брови Крис взметнулись вверх. — Он настолько доверял ей?

Мама допила кофе и встала, чтобы налить еще.

— Мама? — настаивала Крис. — Как Джеки уговорила Маркуса рассказать ей что-то настолько личное?

Женщина вздохнула и вернулась за стол, держа чашку с кофе обеими руками.

— Потому что…когда — то давно Джеки и Маркус были безумно влюблены друг в друга.

И снова Крис показалось, что ей нечем дышать.

— Влюблены!

Джулия кивнула.

— Они тайно встречались, но он вскоре начал доверять ей больше, чем кому бы то ни было. Он рассказывал ей такие тайны, которыми никогда ни с кем не поделился бы, даже с моим дедушкой. Но потом она узнала о всех его преступлениях… и как он стремился контролировать ее, как он хотел контролировать всю семью Кэндалл.

— Каким образом?

Мама ответила не сразу. Она сделала глоток кофе с таким видом, словно он должен был добавить ей сил продолжить.

— Когда Маркус узнал, что бабушка скрывала от него Кодекс столько лет, он был в бешенстве. Когда она отказалась признаться, куда спрятала книгу, он….он убил ее. Убил безобидную старую женщину.

Крис в ужасе уставилась на нее.

— О боже мой!

Мама только стиснула зубы и продолжила:

— Когда родители узнали правду, Маркус убил и их, оставив нас сиротами, а мы были не старше тебя и Бэкки. Дедушка вскоре умер своей смертью, оставив все свое состояние и особняк Маркусу. Именно Маркус позволил нашей семье открыть книжный магазин из «доброты» своего холодного, черного сердца. Как Джеки могла продолжать любить такого человека?

Каждая попытка осмыслить все сказанное была слишком для Крис. Одна мысль о том, что это все истинная правда, заставляла ее желудок сжиматься. Но он сама просила об этом. Она хотела, чтобы мама открылась ей, доверила всю историю. Назад уже не повернешь. Ей необходимо было все знать.

— Как Джеки сражалась с меткой? — поинтересовалась Крис. — Ты описала ее так, словно это невозможно. Она чувствовала то же, что и ты? Или метка не повлияла на нее так сильно, как на остальных?

— Нет, она определенно имела влияние на нее. Она боготворила Маркуса, он, кстати, тоже какое — то время боготворил ее. Но кое — что изменило все — и метка потеряла силу.

— Что изменилось?

Мама допила кофе, она сжимала чашку в руках так, что побелели костяшки пальцев.

— Джеки забеременела от Маркуса.

— Что!? — еле слышно выдохнула шокированная Крис.

Джулия избегала смотреть на дочь прямо, уставившись в свою чашку.

— Учитывая ее состояние, ее разум очистился, как сопутствующий эффект тошноты по утрам — такое случается, оказывается, когда девушка беременеет от бессмертного, подобного Маркусу. В ней росла новая жизнь — поэтому метки перестали действовать. В этот момент она и увидела, каким он является на самом деле. Сестра убедила меня, что нам необходимо освободиться, пока мы еще можем. Она отчаянно боролась с Маркусом и он приказал ей уйти, сказал, что больше никогда не желает ее видеть. Очевидно, и у бессмертных разбиваются сердца.

— Но у Джеки нет детей. — отметила Крис. «Что же случилось с ребенком?» — подумала она, дрожа. — У нее был выкидыш?

— Нет, и она не делала аборт. Родилась девочка. Но она знала, что если об этом узнает Марус…он отберет этого особенного ребенка, чтобы получить превосходство над ней, над нами. Этот человек способен на все и Джеки опасалась за ее безопасность, боялась того, что она …наполовину Маркус. Она знала его истинное лицо, не взирая на всю ложь и манипуляции.

— Она отдала малышку на удочерение.

Мама замешкалась на секунду.

— Да.

— Это было пятнадцать лет назад. — сказала Крис, когда мама замолчала. — Какая — то девченка — подросток даже не осознает, что ее отец — бессмертный бог.

Мама не сказала ничего в ответ. Ее лицо сильно, до боли, напряглось, а взгляд стал отстраненным.

Пятнадцать лет назад. Имея таких родителей, как Маркус и Джеки, девочка должна быть красивой. Светлые волосы. И темно — голубые глаза. Та, в чьей крови, возможно, течет магия. Та, на которую повлияют магические предметы больше, чем на кого бы то ни было и кто сможет управлять ими.

С болезненным ощущением внутри, Крис поняла, что знает, кто точно подходит под это описание.

— Нет, это невозможно. — прошептала она. — Вы должны были сказать что-то. Вы должны были сказать ей. Скажи мне!

Но мама молчала, как статуя.

— Это…это же Бэкка! — это имя стало как камешек в горле Крис. — Так?

Джулия начала дрожать.

— Джеки уехала к друзьям в Альберту, пока была беременна. А когда она родила, то…назвала девочку Ребеккой, в честь нашей бабушки. Мы понимали, нам нужен план, так как ее существование не могло оставаться в секрете. Удочерение было единственным решением, но Джеки отказывалась — отказывалась наотрез — отдавать Бэкку чужим людям и лишиться возможности увидеть ее снова. Также мы знали, что нам необходимо присматривать за ребенком — на случай, если гены человека и …Маркуса….превратятся во что-то плохое.