Екатерина Елизарова - Путь в Эльдорис

— Ты представляешь угрозу, ты способна снять обет, а я не могу этого допустить, — пробормотал Денриан.

— Почему вы не хотите, чтобы он был счастлив?

Старик снова рассмеялся, все больше напоминая безумца, и громко вопросил:

— Думаешь, ты снимешь с него обет и все будет чудесно? Думаешь, он сделает тебя, землянку, своей супругой?

— Денриан, мне жаль вас. Взор ваш так затемнен сейчас, что вы сами просто не понимаете, что говорите. Я землянка и именно потому меня совершенно не волнует, сделает ли Лив меня своей женой. Я люблю его и мне этого достаточно. Но главное не в том. Обет, разве вы не знаете, что снять его, имея недостаточно сильные и искренние чувства, просто невозможно? Одумайтесь, Денриан, прошу вас, не причиняйте ему боль…

— О, я как раз и не хочу причинять ему лишнюю боль. Мне пришлось внести некоторые изменения в артефакт, используемый при принесении обета. Если снять обет — вернутся и воспоминания. Но этому не быть, не быть… — Денриан снова суетливо зашаркал по комнате, а потом добавил: — Мне придется ненадолго покинуть тебя, не скучай, я скоро вернусь, — сказал он и испарился.

Я села на грязный холодный пол, обхватила колени руками и стала корить себя за то, что переживала о том, смогу ли быть с Ливом, если мой дар, а вместе с ним и единящее нас понимание магии, живущей внутри, покинет меня. О том, что эльдорийцы живут вдвое дольше землян или своем недопустимо откровенном проявлении чувств в виде поцелуев и объятий. Единственно важным сейчас казалось то, что я так и не поцеловала его перед уходом. Не сказала, как сильно люблю. А теперь, возможно, никогда уже и не скажу.

«Тания? Что с тобой?» — услышала я знакомый голос.

Радость, окатившая меня в первый момент, быстро сменилась нахлынувшими переживаниями. Грудь сдавило, на глаза были готовы навернуться слезы.

«Со мной все хорошо, Лив, — сказала я, улыбаясь и стараясь дышать глубоко и спокойно. — Я уже иду к Яну, он учился на врача и, надеюсь, сможет что-нибудь подсказать мне».

Я делала все возможное, чтобы мыслить только о Яне и задаче, с которой прибыла сюда. Я всем сердцем ненавижу ложь, но Лива я люблю куда сильнее. А потому я не могла допустить, чтобы Денриан добрался и до него. А, значит, должна была быть убедительной. Когда-то в кино мне встречалось описание этого приема: говорить наиболее приближенно к правде, искажая только те моменты, которые необходимо.

Лив все же сомневался, подозрение запало ему в душу, я чувствовала это, но предположить, что я ему лгу, он тоже не мог.

«Надо его отвлечь… Сказать что-то еще», — подумала я и спросила: — «Как Королева?»

«По-прежнему, Тания. Она уже не приходит в сознание. Боюсь, если и дальше так пойдет, Эданору придется занять трон», — сказал он с грустью, а я заметила, как заколыхалось пространство вокруг. Уже через секунду в комнате появился Денриан.

«Я захожу, Лив. Поговорим позже», — сказала я и отключилась. Обрезала связь так, чтобы он не смог уже прочесть моих мыслей.

— Ну что ж, — сказал Денриан. — Я готов предложить тебе два варианта, Тания. Не думай, что я так уж невежлив, твое имя мне известно. Так вот, выбирай: потерять память или жизнь?

Я шокировано уставилась на своего похитителя. Страшная сказка все больше начинала походить на страшную быль.

— Ладно, будем считать, что ты избрала первый вариант. В таком случае мне придется немного повозиться, а тебе — подождать, — сказал старик и прыснул мне из баллончика какую-то дрянь прямо в лицо. От неожиданности я даже не успела загородиться руками. — Это — чтобы ты не вздумала от отчаяния все-таки позвать его или кого-либо еще. Нам ведь это ни к чему, верно?

Сознание медленно, но упорно заволакивало дымкой, мысли путались, а все тело наливалось неприятной неестественной тяжестью. Уже потеряв способность видеть, я почувствовала, как Денриан уложил меня на пол. Вероятно, чтобы я не упала и не расшибла себе лоб. Такое проявление заботы меня удивило, и это удивление было последним, что я запомнила перед тем, как окончательно провалиться в тошнотворную темноту.

Когда я очнулась, первыми встретившими меня ощущениями были сдавившая голову боль, сухость во рту и горле и мягкий лучистый свет, исходивший от кого-то поблизости.

— Лив?

— Да, я здесь, — ответил знакомый голос.

Проморгавшись и попытавшись сконцентрировать никак не желавшее настраиваться зрение, я увидела, что место моего пребывания изменилось. Взамен облупленного подвала теперь я сидела, прислонившись к какой-то не менее облупленной стене, но снаружи. Бледно-голубые небеса и рассеянный блеклый свет свидетельствовали о раннем утре.

— Что ты тут делаешь, Лив? — спросила я, начиная постепенно понимать, что его здесь никак не должно быть. — И где вообще мы находимся? Я… не умерла?

— Нет, Тания, — сказал Лив нежно и прижал меня к себе. — Мы на Земле. Недалеко от того места, где ты была заперта.

— Я же не звала тебя… — начала я, чувствуя, что слезы облегчения приливают к глазам. — Боялась, что…

— Знаю, — оборвал меня Лив. — Но я почувствовал неладное и переместился за тобой сам.

— И как же нам удалось выбраться?

— Мой дядюшка ограничил возможность проявления магии там. Но, во-первых, ограничил ее не полностью. Иначе он не смог бы перемещаться оттуда сам, а, во-вторых, позабыл о существовании и другой силы, — я посмотрела непонимающе, а Лив показал на свои руки.

— Значит, ты знаешь? — с грустью спросила я.

— О Денриане? — невесело усмехнулся Лив. — Теперь знаю, Тания.

— Прости меня, — начала было я, но он прервал меня.

— Не надо. Теперь я вижу, что не ты одна заподозрила его, да я и сам давно бы мог заметить, что он к этому причастен. Не понимаю только, почему не заметил.

— Кажется, я знаю, — сказала я и неуверенно посмотрела на Лива. — Твоя заколка. Он наложил на нее какие-то чары, которые стерли твои воспоминания.

Лив задумался, на некоторое время погрузившись в себя.

— Никак не ожидал, что он способен на такое. Судя по всему, ему есть, что скрывать. Боюсь, он не просто причастен, он и есть зачинщик всего.

— А сейчас он…? — спросила я тихо.

— Ушел. Но это не так важно. Теперь, по крайней мере, я знаю врага в лицо, а в остальном нужно еще разобраться. Пойдем домой?

«Домой, — подумала я. — А где теперь у меня этот дом?»

— На Эльдорис? — спросила я риторически. — А почему ты не перенес нас туда?

— В целом, думаю, я смог бы, но решил, что два бесчувственных тела будут там ни к чему, — сказал Лив, улыбаясь. Только вот глаза его оставались грустными.

— Думаю, я смогу перенести нас, — сказала я. — Только вот сперва мне нужно убедиться кое в чем.

— Ого! — ошарашенно сказал Ян, когда я, держа Лива за руку, появилась прямо перед ним посреди его кухни.