Антон Кучевский - Королева гоблинов

Но, как говорил усатый Айви, оружия мало не бывает. У меня еще небольшой нож в ножнах у сапога, как клинок последнего шанса. Хорошо сбалансирован, остро заточен, почти незаметен.

Кольца вдела в уши. Два золотых, с левой стороны, и какая-то висюлька в виде бриллиантовой капли почти у кончика правого уха. Мне нравится, даже Ягос ехидных шуточек не отпускает. Хотя про сами уши было достаточно, уж поверьте. И вроде не нравится ему за это получать, просто он таков, каков есть.

А, и самое важное — по решению корабельного совета мы все сделали себе по магической метке. Она дает неясное знание, в каком направлении находится и сам корабль (на корпусе Ксамрий нанес точно такой же знак), и другие члены экипажа. В крупном городе — очень помогает, не нужно ни о чем договариваться, просто иди на зов. Метка сделана в виде флага.

Да, у нас еще и флаг есть…

В общем, много что изменилось.

Когда выбирали флаг, большинство предложений было про змей, пауков, черепа и прочие символы ужаса пополам с мерзостью. Джад предложил скрещенные мечи — мол, просто и понятно, на что Сейтарр возразил, что имперская пехота уже использует такой знак. А подделываться под пехоту, плавая на корабле, есть высшее проявление глупости и безалаберности. Что касается него, он может просто на парусе краской намалевать «Тави» и все.

— Тогда будут думать, что так называется корабль. И, что это за шуточки такие — по морям на мне плавать? — возмутилась я.

Нас примирил Граф. Он кое-что смыслит в геральдике, поэтому предложил оставить первую Т, украсив ее с двух сторон мечами, которые скрещиваются позади буквы. Мне нарисованная им схема пришлась по вкусу, так что на первом гафеле теперь гордо изображена именно она. И, конечно, на время захода в порт мы ставим другой парус. Слишком большую известность приобрел «Храпящий» за всего лишь один год, даже название, теперь высеченное из единой стальной пластины, приходится временно зачаровывать. Я могла бы и парус замаскировать, да вот слишком большая площадь иллюзии неизбежно привлекает таможенных специалистов, коих в любом порту хватает.

Зачем именно мне понадобился Чед — тоже не знаю. Мы спокойно могли его оставить там, у причала, надежно связанным и без сознания. Специалисты по залезанию в душу сейчас могли бы предположить, что таким образом я выражаю свою привязанность… что ж, в наше время всяк дурак имеет право на мнение. А пока длятся разговоры, у меня палуба стоит ненадраенная. Вот бывший журналист, а ныне — юнга на пиратском корабле, и старается, как может.

И, хотя мы добираемся в Телмьюн сушей, добрая часть моей команды все равно оседает в тамошних портовых кабаках. Как заколдованные, честное слово. А собирать их потом по всем окрестным забегаловкам — та еще затея.

— Что слышно из Аргентау и Телмьюна? — поинтересовалась я у Сейтарра, который лениво грыз травинку и перебирал механизм арбалета. Где он свое сено посреди океана берет, одни демоны знают, но привычка — вот она, уже много лет.

— Мне откуда знать, капитан? — пожал плечами он, взглянув на меня. — Как будто у меня там шпионская сеть расставлена, особенно, в Аргентау. В столице, конечно, есть несколько ребят…

— Нет, просто ты единственный из всей компании остаешься трезвым, — усмехнулась я. — Джад тоже не пьет, но его пристрастие к дейнской жевательной дряни вредит делу еще сильнее. Вот и спрашиваю тебя — может, слышал что-то.

Сейтарр покачал головой, его узкая челюсть мерно двигалась, мусоля бледно-зеленый стебель.

— Пусто. Я начинаю думать, что нам специально подбросили те чертежи.

— Вот черт… яблоко будешь? Брось свою солому дурацкую жевать.

— Не-е, спасибо, капитан.

Я пожала плечами и вгрызлась в крепкий зеленый плод, тут же брызнувший соком. Люблю твердые яблоки, вечно зубы зудят, как будто растут постоянно.

В конце Месяца Рассвета, более ста дней назад, мы совершили налет на небольшое судно, крадущееся вдоль берега. Думали, раз капитан идет тихим курсом, то перевозит что-то очень ценное. Только и дела было — два сундука бумаг, принадлежащих Объединению Механиков. Несколько рисунков меня заинтересовали — контуры чего-то, обладающего, судя по документации, «огромной разрушительной силой». Объединение не пользуется магией, общеизвестно. Но то, что было показано на чертежах, разительно отличалось от всего, что я видела до сих пор. Никто из моих головорезов тоже не сумел вникнуть в схемы, только арбалетчик с задумчивым видом сказал, что корабль следовал из королевства Аргентау.

А данный маршрут вызывал определенные вопросы.

Королевство Аргентау — одно из трех государств, расположенных на небольшом материке Рид, чьи берега на пятьсот миль севернее кряжа, стеной окружающего Проклятые Земли, и на тысячу в западном направлении от порта Рахтальд, самой северной точки Ургахада. Аргентау слывет довольно богатой страной, а вот с изобретателями, как и с достижениями в магии, там полный швах. Такое вот объяснение нашего беспокойства. Если кто-то мог передать в Грайрув два сундука с документами, да еще и на секретном уровне, это вряд ли мог быть король Аргентау.

Зато весьма вероятно участие в подобном мероприятии народа, населяющего гору Рид, величайший горный массив всего Кихча. Она занимает почти половину материка, которому дала название, кроме того, два из трех государств именуются Рид Мезахт и Рид Ойлем. Наши худшие предположения заключались в следующем: марды опять придумали нечто, способное по разрушительной мощи померяться с магией, и им для воплощения идеи в жизнь нужны были ресурсы империи, как государства, способного не разориться при постройке.

Почему худшие? Да просто ушлые глаза моего интенданта разобрали в пометках, что машина-то — корабельная. Что за чудовище потребуется для того, чтоб установить на него такую штуку, я не знаю, но точно знаю, что верфи Телмьюна с ним не справятся. Столичные доки не могут обслуживать ни фрегаты, ни галеоны. Вернее, могут, но по одному в год — на правом берегу имеется верфь «Чаманска», в которой наличествует один действительно огромный док. Но я отвлекаюсь.

Правда, на воплощение оного вполне сгодится Тлаккенур, крупнейший морской порт империи. С нас станется время от времени заходить в бухту Маверик и проверять, заложили ли что-то подобное — если проморгаем, можем познакомиться со смертью в ближайшие месяцы. Мой отец, конечно, совершил со своими двигателями небольшой прорыв в деле морского и наземного транспорта, но нельзя не признавать, что у подземного (и подгорного) народа могут найтись головы стократ умнее.

— Юнга! — позвал Чеда Ксамрий, перевязывая такелаж на мачте. Смоленый трос — штука противная, мне порой кажется, что именно из-за его упрямого нрава и было придумано большинство морских узлов. Судя по лицу Рыжего, он уже что-то задумал. Да и галдящие матросы затихли, предвкушая новое развлечение, палубная команда дневной смены — всего десять человек, а шумят, как все сто. Боцман вскочил на фальшборт [25] Фальшборт — верхняя часть борта, выступающая над палубой. , балансируя, затем уселся на нем и скрестил ноги.