Даринда Джонс - Проклятие десятой могилы (ЛП)

Если бы она попрошайничала, то на собранные деньги не стала бы покупать здоровую пищу. Большинство детей готовы жить только ради чипсов и пиццы, а эти йогурт и сок явно появились из магазинчика «У Бойда», который находится на углу напротив нашего бара и офиса.

Девочка точно не собиралась отвечать, но ее глаза сказали мне все, что нужно. Она быстро покосилась в сторону магазина, и мне пришлось усилием воли подавить вспышку гнева.

— Значит, это дал тебе мистер Бойд?

Она нахмурилась, а я чуть не фыркнула.

— Зуб даю, он тебе еще и на складе переночевать предложил, если тебе некуда пойти. Исключительно чтобы хоть немножко согреться, да?

Ответа я не услышала, но почувствовала, как мои слова нашли в девочке отклик. Значит, что-то подобное ей все-таки говорили. Более того, она тут же стыдливо покраснела.

— Этот чувак извращенец, солнце. До мозга костей.

Я шагнула ближе, и девочка застыла. Наверное, от того, как резко прозвучал мой голос.

— Держись от него подальше, — приказала я, потому что именно это, ясное дело, и нужно бездомному ребенку в бегах. Чтобы взрослые раздавали ей приказы направо и налево. Говорили, что делать. Пытались контролировать ее жизнь. А может быть, даже использовали в своих целях.

Она медленно поднялась на ноги, и я поняла, что перегнула палку. Девочка точно не собиралась со мной разговаривать.

В знак капитуляции я подняла руки:

— Погоди…

Но она сорвалась с места и помчалась по переулку, бросив и свои вещи, и завтрак.

Молодец, Дэвидсон, так держать.

На бегу девочка сбила мусорный бак, свернула за угол и помчалась на Сентрал. Я собрала ее вещи и спрятала за контейнером. Она вернется. Наша встреча не была полным фиаско. Я уловила ее… за неимением другого слова, запах. Эмоциональный отпечаток. Частоту, если хотите. А значит, смогу ее почувствовать. Если она не вернется, я сама ее найду. О да, я та еще ищейка. До мозга костей.

Я подошла к Развалюхе, у которой теперь был собственный навес. Очередное «спасибо» мистеру Рейесу Фэрроу. Даже забавно, как сильно после возвращения я обрадовалась своей машинке. Красненькая, сияющая и готовая выполнить любую мою прихоть. В колледже у меня был еще один предмет, подходящий под это описание, только он вибрировал. И в кармане помещался. И его точно звали не Развалюха, а носил он весьма подходящее имя — Хан Соло.

Вместе с Развалюхой мы поехали в участок. С машиной, в смысле, хотя и эмоциональный сдвиг никуда не делся.

Паркер успел всех предупредить, что я приеду допросить бойфренда Эмери. Детектив по делу был крайне удивлен, но все-таки проводил меня в допросную, где уже ждал обезумевший и обессилевший Лайл Фиске.

Более того (чему я не очень-то удивилась), парень оказался таким же невинным, как только что остывший снегоочиститель. Может, под капотом и есть чуточка грязи (у снегоочистителей капоты вообще предусмотрены?), но ведь и пашет он усердно. Без своевременных замен масла.

Лайла пристегнули наручниками к столу. Может быть, его опять пришлось усмирять?

Он поднял голову, и по взгляду бледных карамельных глаз было ясно, что чувак не совсем осознает происходящее. Он явно был где-то не здесь. Судя по темно-рыжим волосам, Лайл не спал, хотя Паркер говорил, что его арестовали вчера вечером. Наверняка парень всю ночь ходил из угла в угол, а это говорит о невиновности. Только виновные после ареста спокойно спят.

— Мистер Фиске, — начала я, протягивая руку, — я Чарли Дэвидсон, частный детектив и консультант полиции Альбукерке. Меня наняли заняться вашим делом.

Поначалу он и не думал пожимать мне руку, а молча смотрел на нее добрых полминуты и только потом все-таки ответил рукопожатием.

— Наняли? — переспросил Лайл, тщетно силясь осознать все, что с ним произошло за последнюю неделю.

Я решила на всякий случай проверить, все ли помню. Итак, его девушка была убита в собственной машине между шестью и одиннадцатью вечера меньше недели назад. Согласно отчету, который дал мне Паркер, Лайл собирался сделать Эмери Адамс предложение в тот вечер, когда ее убили. Именно он нашел ее машину посреди черт знает где и лично позвонил в полицию. По всей машине нашли его отпечатки, а сам он с ног до головы был покрыт кровью Эмери. Ах да! Чтобы уж совсем засыпать рану солью, накануне кто-то видел, как парочка ругалась.

Что ж, придется попотеть.

— Верно. Люди, которые меня наняли, — ответила я (и которые очень хотели, чтобы об этом не знал ни Лайл, ни кто-то еще), — убеждены, что вы не совершали того, в чем вас обвиняют.

Чувак еле слышно рассмеялся без намека на веселье:

— Можно подумать, это хоть что-нибудь изменит.

С первого взгляда он совсем не показался мне циником. С Лайлом что-то случилось. Что-то такое, что настроило против него всю вселенную.

— Можете рассказать, что произошло в тот вечер?

— Мою девушку убили, и все думают, что это сделал я. Разве не поэтому вы здесь?

— Но ведь вы этого не делали? — спросила я, только чтобы иметь возможность в полной мере оценить его реакцию.

Вместо ответа он посмотрел на меня усталыми бледными глазами и спросил:

— Разве это имеет какое-то значение?

Такой цинизм разжег во мне нешуточное любопытство. Чтобы понять подобную враждебность, надо будет хорошенько покопаться в его прошлом. Как можно глубже. Было у меня ощущение, что Лайл из хороших парней. Хотя… он все-таки дружил с Ником Паркером. Может быть, на этот раз интуиция меня подвела.

— Мистер Фиске, — проговорила я, пытаясь убедить его хоть чуть-чуть мне довериться, — постарайтесь представить, будто я ваш лучший друг. Я пришла ради вас. Если кто и может доказать, что вы невиновны, то точно я.

— У меня уже есть адвокат. Говорят, он лучший общественный защитник, которого можно нанять на деньги налогоплательщиков.

— Значит, Кристиансон. Он молодец, — согласилась я. — Он выбьет нам отсрочку для выяснения обстоятельств.

— Отсрочку?

Я сложила руки на столе.

— Пока дело не передадут в суд.

— То есть вы хотите, чтобы я просидел тут дольше, чем нужно? Вряд ли за меня назначат залог. И вряд ли мне светит плевать в потолок в домашнем уюте. Так какая разница, сколько я здесь проторчу?

— Мне бы не хотелось, чтобы власти торопились. — Приехали. Теперь меня, видите ли, волнует карьера Паркера. Если дойдет до суда, он рискнет всем ради друга. — Я планирую хорошенько вмешаться и развалить дело. Так что давайте надеяться на лучшее.

— Все вы одинаковые! — фыркнул Лайл. — Полагаетесь на авось. Одна вера в то, что кто-то не виновен, не дает гарантий, что он не проведет всю жизнь за решеткой.