Даринда Джонс - Проклятие десятой могилы (ЛП)

— Нет. Я тебя понял с первого раза.

Он смерил меня мерцающим взглядом, и в темных омутах я заметила искры любопытства. Страшно захотелось хоть на секундочку сместиться в другое измерение, чтобы увидеть Рейеса в сверхъестественном виде, но имелось у меня подозрение, что он знает, когда я это делаю. Пришлось держать себя в руках.

— Как думаешь, получится? — спросила я.

— Ты про план?

— Ага.

— Я его еще не слышал. Ты рассказала только о том, что понадобится для его осуществления.

— Ну да, точно.

Все это время я пыталась избавиться от желания, которое, не обращая ни малейшего внимания на голос разума, сжигало вены и разливалось у меня в животе. Само собой, я потерпела катастрофическое фиаско. Пришлось опять обойти стол и сесть напротив Рейеса, чтобы между нами оказалась хоть какая-то дистанция. И здоровенный кусок древесины. Впрочем, все было без толку. Наверное, потому, что я хорошо знала, что может сделать Рейес с этим куском древесины, если все-таки захочет до меня добраться. Хотя было очевидно, что ничего такого он не хочет.

Глубоко вздохнув, я приготовилась выложить все подробности плана, но вместо этого спросила:

— Ты можешь мне рассказать, что тебя беспокоит?

Рейес и бровью не повел. Выражение лица никак не изменилось. Он просто смотрел на меня. Из-за невозможно длинных ресниц казалось, что в приглушенном свете его глаза сияют еще ярче.

— У нас гости.

— Так вот в чем дело! Тебя беспокоит мальчик на потолке?

Однако ответа я не услышала. В кабинет вошел Ош, которого в сверхъестественном мире знают под именем Ошекиэль. Причем вошел как ни в чем не бывало, словно ему не нужно было находиться в совершенно другом месте.

— Ош, — не на шутку встревожилась я, — почему ты здесь?

Засунув руки в карманы, Ош на мгновение опустил голову. Как всегда, черные волосы до плеч прикрывал черный цилиндр. Вот только сегодня на Оше был еще и длинный плащ, такой же черный, как и все остальное. И тяжелые байкерские ботинки.

В ожидании ответа Рейес встал из-за стола.

— Мы ее перевезли.

Меня с ног до головы обдало обжигающим жаром, потому что, едва прозвучали эти слова, Рейес потерял контроль над эмоциями. А мои эмоции привели к другому результату. Сердце оказалось в горле, и нервную систему перегрузило адреналином.

— Где она? — спросила я, подступая ближе к Ошу.

Он втянул голову в плечи и еще глубже засунул руки в карманы джинсов.

— Не могу сказать, и ты прекрасно это знаешь.

Я напала на него быстрее, чем успела подумать. Плевать, что он самый смертоносный из всех, что видел ад, даэва — демон низшего уровня, натренированный для сражений и закаленный в боях. Для меня он девятнадцатилетний пацан, который о моей дочери знает больше, чем я сама. Внезапно несправедливость всей этой ситуации показалась мне невыносимой.

Держа за горло, я впечатала его в стену. Он обеими руками схватился за мое запястье, но и не думал бороться.

В ту же секунду рядом оказался Рейес.

— Датч, — тихо произнес он, коснувшись моей руки, которая сжимала горло Оша.

Вот только если Рейес не хотел мне помочь придушить пацана, то толку мне от него прямо сейчас никакого. Свободной рукой я обхватила и его горло. Рейес поднял голову, словно был даже рад такому повороту событий.

Мне нужно было знать, где моя дочь. Почему ее нужно перевезти — это одно. И совсем другое — не знать, где она находится. Если ей понадобится моя помощь, вариантов у меня негусто.

Валери, которая, по словам Куки, была одной из официанток Рейеса, прекратила протирать стол, заглянула в кабинет и тут же ретировалась, видимо, заметив, как рассердился босс.

— Датч, — сдавленно, но твердо повторил Рейес.

А я уже соскользнула в другое измерение и смотрела, как вокруг меня паром клубится аура Оша. Он по-прежнему и не пытался сопротивляться. По-прежнему держался за мое запястье одной рукой, но вторая уже лежала у меня на плече. Я знала, что он быстрый, как молния, и такой же смертоносный, поэтому ни капельки не сомневалась, что он что-то задумал.

Вокруг Рейеса бушевала тьма. Извечное пламя перетекло с него на меня. В любой другой день мне бы показалось, что меня сжигают живьем, но сейчас я лишь раздражалась еще сильнее.

— Где моя дочь?

Ош молча покачал головой, до последнего подчиняясь полученным приказам. Что ж, я вполне могла гарантировать, что сегодня действительно будет его последний день. От моей ярости затряслись стены, и из кухни послышался визг. Видимо, визжала официантка Валери.

— Датч, — опять заговорил Рейес, — он не может нам сказать. И ты сама это знаешь.

— Тогда он умрет, жалея, что не сказал.

Дай я себе труд присмотреться к мужу, то заметила бы, как они с Ошем переглянулись. А долю секунды спустя мое лицо уже расплющилось о деревянный пол кабинета. Эти двое так быстро все устроили, что я и не заметила. Значит, они замедлили время. А я, видите ли, стояла и тормозила, как напичканный литием псих. Оставалось лишь надеяться, что не успела пустить слюни.

— Теперь понимаешь?

Моргнув, я застонала под давлением страшного веса и попыталась вспомнить, о чем мне говорили. Что бы это ни было, «да» наверняка будет самым удачным ответом.

— Да, — выдавила я, корчась под тонной конечностей и торсов. Святой ежик! Ну и тяжелые же они!

— Что я сказал? — спросил Рейес.

Черт его дери!

— Что вы оба слезете с меня на хрен, и Ош скажет мне, где моя дочь.

— Ответ неверный.

Меня прижало еще сильнее, и я опять застонала. Груз поражения был почти непереносимый. Как и давящая на меня масса мышц и локтей. Клянусь, они весили килограммов двести пятьдесят. Каждый.

Руки мне завели за спину и для проформы прижали парой колен. Одна рука (видимо, Рейеса) обвилась вокруг шеи, а другая так сильно прижимала мою голову к полу, что я видела каждую трещинку в деревянных половицах.

К сожалению, в таких обстоятельствах я ничего добиться не могла. Будь у меня возможность нормально говорить, я бы позвала на помощь, но сейчас не могла даже наполнить легкие достаточным количеством воздуха, чтобы издать хоть что-то похожее на крик.

— Мы отпустим тебя, если пообещаешь никого не убивать.

В ответ я невнятно проворчала и получила еще килограммов по двадцать давления на каждый квадратный сантиметр в районе живота.

— Ладно! — наполовину простонала, наполовину пропищала я.

Очень медленно с меня стали снимать вес, словно хотели убедиться, что я опять не взбешусь. При этом мое лицо оставалось прижатым к полу. Видимо, кто-то рассчитывал, что рано или поздно я прорасту. Пущу корни. Зачем еще что-то так старательно к чему-то прижимать?

Сквозь туман кислородного голодания прорвался тихий женский голос: