Морган Родес - Алый кинжал

У принца были и другие способы, с помощью которых он мог получить то, что хотел.

— Скажи мне, Фрэнсис… Может ли прекрасный, почётный, столь верный стражник, как ты, быть подкупленным и освободить заключённого, о котором, несомненно, забыли все, включая и самого короля? — медленно выговаривая каждое слово, спросил Магнус.

— Ваше Высочество? — Фрэнсис казался шокированным, но сквозь это просматривался и интерес.

… Прошло не так уж и много времени, и Кара с Магнусом покинули темницу, осторожно ведя вперёд Калума Столо. Он шёл медленно, шатко, не проронил ни единого звука. Не сказал ни единого слова. Но он всё ещё мог ходить, и уже это Магнус принимал за хороший знак.

Магнус сопроводил их в деревню в двух милях от дворца, ту, где когда-то встретил их впервые. Он редко бывал здесь, тем более, один, но это утро стало исключением.

Кара наблюдала за своим отцом, осторожно убирая седые волосы с его лба.

— Папа, ты слышишь меня?

Магнусу не хотелось просто так уходить, по крайней мере, не сейчас. В конце концов, то, что он узнал о Каре и её отце за такой короткий отрезок времени, заставляло его узнать, не было ли всё напрасным. Ведь если мужчина обратился в безжизненное существо, вина его за ту ночь никуда не пропадёт. И эти кошмары… Сколько лет он мечтал перестать видеть те жуткие картины по ночам!

Он смотрел на лицо человека, застывшего в тени домов. Только что открылась пекарня, и вонь от отца Кары, просидевшего десять лет в темнице, заглушалась запахами свежеиспечённого хлеба.

— Вы слышите нас, Калум? — тихо спросил Магнус. — Мне жаль за ту ночь. Мне действительно жаль.

Калум моргнул, коротко качнул головой.

А после его рука с силой сжала горло Магнуса, так крепко, будто бы петля во время казни.

— Ты… — удалось выдавить Калуму, разжав губы, обнажив прогнившие зубы, покрытые чёрным налётом, и его усыпанное шрамами лицо скривилось. — Ты оставил меня там на все эти годы.

— Я не… Я… Я не знал, — Магнус не мог дышать, не мог думать. Как на человека, что десять лет провёл в темнице, он казался удивительно сильным.

— Папа! — вскричала Кара. — Папа, нет, это сделал не он! Он понятия не имел, что ты там находишься, он думал, что ты давно умер! Это он помог мне освободить тебя, папа. Ты свободен. Папа, слышишь, ты свободен!

Калум замер от звука её голоса, и хватка на горле Магнуса вдруг ослабела. Он повернулся, чтобы посмотреть на свою дочь, и глаза его широко распахнулись, будто бы он видел её впервые в жизни…

— Кара.

Он отпустил Магнуса — и заключил дочь в крепкие объятия. Прошло несколько минут, прежде чем он отвернулся от своей дочери, чтобы опять посмотреть на Магнуса.

— Ты не знал… — в его голосе всё ещё чувствовалось отчаянное сомнение.

Магнус только покачал головой.

— Нет. Но я знаю, что ты хочешь, чтобы я сполна отплатил за все страдания, которые ты пережил. И я действительно заслуживаю за это того, что ты считаешь нужным, за содеянное. Я принимаю твой выбор.

Калум как-то сухо хохотнул — или, может быть, закашлялся.

— Ты был просто мальчишкой.

— Это не оправдывает меня.

— Не оправдывает… Но это было причиной. Тебе было семь лет, и ты до ужаса боялся своего отца. Я видел страх в твоих глазах. Мне казалось, что твоя жизнь для него отличалась от того, что я испытал на службе в роли стражника, что он будет тебя ценить и относиться, будто к золоту… Но ведь он так не поступал, верно? Даже сейчас…

Этот человек всё ещё казался до ужаса наблюдательным.

— Мой отец делает то, что нужно. Он король, и ему лучше знать, какой выбор поможет стране.

— Ба! Твой отец совершает всё это потому, что он отвратительный ублюдок! И это ещё мягко сказано… — он заглянул в глаза Кары, и казалось, что черты его лица застыли в умиротворённом выражении. — Я свободен.

Она только коротко кивнула.

— Да. Наконец-то.

Калум вновь повернулся к Магнусу.

— У нас в Терре есть родные. Туда мы и отправимся, потому что мне нужно уйти как можно дальше от этого замороженного царства… — поколебался он. — Ты убегал в ту ночь, когда мы случайно встретились, и ты всё ещё желаешь уйти?

Магнус заставил себя дышать.

— Иногда. До той поры, пока мой отец будет жить, думаю, это желание всё ещё окончательно меня не покинет.

— Так бежим, — промолвила Кара, коснувшись его руки, и во взгляде её вспыхнула надежда. — С нами…

Это предложение заставило его улыбнуться. Семнадцать лет: убеги и начинай далёкую новую жизнь. Другая семья, другое королевство, другое будущее…

— Боюсь, я так не смогу, — сказал он, отстранившись от неё, от её прикосновения, на несколько шагов назад. — Как ты видишь, скоро шестнадцатилетие моей сестры. Там будет королевский банкет, так что мне следует появиться на нём.

— Ваше Высочество… — начала Кара.

Магнус решительно покачал головой.

— Я — наследник престола, и в моём будущем нет места ни для чего, кроме силы и величия. Почему же мне всегда хочется сбежать от этого, чтобы начать жизнь в новом месте? — он позволил своим словам застыть в воздухе, ожидал от себя сопротивления — может быть, ему следовало согласиться на их предложение и покинуть Лимерос навсегда.

Да, желание в нём пылало, но и оно казалось не настолько сильным, чтобы толкнуть его на такое.

— Что ж, удачи, — он кивнул отцу и дочери. — Обоим вам.

После, посмотрев в последнее время на Кару, он повернулся и зашагал обратно к своему отцу, матери, к своей сестре — и к единственному дому, который у него когда-либо был.