Алексей Переяславцев - Негатор или история неправильного попаданца

— Сарат, — тут пришлось пускаться в долгие объяснения, что есть химия и алхимия, — короче, у вас при этом магию делать?

Еще сколько-то разъяснений. Вроде бы собеседник понял.

— Превращения веществ с помощью магии возможны. Но это, — заминка, — надо тратить много магической энергии. Даже если получать золото, и тогда дороже золота.

Ну примерно как у нас получение золота из морской воды: можно, но золота потратишь больше, чем получишь. Ладно, вот тебе главный вопрос:

— В химических лавках магические предметы могут быть?

На лице у Сарата тут же проявилось самодовольство первого ученика, отвечающего на вопрос с полной уверенностью:

— Могут. Например, магический подогрев для ускорения реакций, — удар! — магический двигатель для перемешивания, — еще удар! — непосредственное ускорение реакций с помощью магических потоков; правда, это обойдется недешево…

И не совестно бить лежачего?! Мечта медленно обрушивается…

А куда еще податься, если не в химическую лавку? О, вот идея:

— Сарат, а кто торговать магическими изделиями?

— Маги, конечно. Не ниже лиценциата, если своя лавка. На рынке — купил место на день и торгуй, даже если бакалавр.

— А если не-маг, то нельзя?

— Запрещено. Ну разве что… — напарник слегка замялся.

— Понимать. В наших краях называть «черный рынок». Как отличить лавка, где нет магических предметов?

— Никак нельзя. Даже если хозяин не маг, ему не запрещено носить амулеты. И еще: в лавке могут быть магические предметы не на продажу.

— А есть амулеты, которые видеть другие амулеты или магические предметы?

— Есть. Если только владелец амулета специально не сделает его скрытым — но это тоже дорого.

Вот это дилеммочка: с одной стороны, мне надо выявить такие лавки, с другой — это сделать может только Сарат с помощью, например, специально для этого купленного амулета. Он снова ощутит себя магом — и кто поручится за последствия?

Обойдусь пока что без лавок.

(сцена, которую я видеть никак не мог)

— Доброго вам дня, особо почтенный Шхарат-ан.

— Догадываюсь, что новости неприятные.

— Увы, вы правы. Крестьянин из вашей деревни принес два кристалла на продажу.

Последовал нетерпеливый жест мага.

— Что именно из этой новости ты считаешь неприятным?

— То, что амулет-ретранслятор об этом промолчал. На допросе крестьянин уверял, что добыл кристаллы в обычном месте. Проверка показала, что он не лжет. Следовательно, амулет или амулеты были приведены в негодность.

В голосе у Шхарата зазвучало железо.

— Немедленно отправляйся на место. Проверь состояние амулетов. Потом сразу же ко мне.

Доклад последовал меньше, чем через три часа:

— Осмелюсь доложить, амулеты — оба! — целы, но вся структура стерта.

— Соображения?

— Никаких, только ощущение, что эти двое, о которых я вам докладывал, связаны с этим прискорбным событием.

Железо в голосе Шхарата превратилось в сталь.

— Факты?

— …

Сталь приобрела закалку.

— Тогда я сам перечислю факты. Амулеты были расположены почти что рядом. Уничтожить амулет-ретранслятор можно одним ударом молотка. И стереть его структуру можно. Мы бы не заметили. А вот сигнальный амулет перед своим уничтожением должен подать сигнал «чужой» — а его не было. Уничтожить амулет на таком расстоянии, чтобы он не почувствовал чужого — задача даже не для магистра. Это уровень доктора. По твоим же собственным словам, первый из чужаков совершенно без магических способностей, второй — бакалавр. Выводы сам сделаешь?

— Осмелюсь напомнить, я не говорил, что эти двое испортили амулеты. Возможно, они лишь посредники, а действовал третий.

— Тогда действия третьего странны, если не сказать большего. Доктор магии отключает чужие амулеты — и оставляет их на месте?

— Со всем моим уважением делаю вывод: то, что было в результате добыто, стоило много больше, чем оба этих амулета. Еще почтительнейше добавляю, что амулеты были стерты, что снижает их стоимость, как минимум, вдвое.

В голосе мага прорезались интонации научного руководителя, вслух обсуждающего проблему с аспирантом:

— Все равно странно. Если тот, кто стирал амулеты, столь силен — почему он просто не заглушил сигналы? Ведь тогда он мог спокойно взять почти полностью заряженные амулеты.

В голосе подчиненного заметно убавилось почтительности. Да и лексика изменилась:

— Глушить сигналы не обязательно. Достаточно исказить их так, чтобы наш приемный амулет не обратил внимания.

— Да, это проще. И все равно требует очень приличного уровня. Тем более остается вопрос: почему они их не взяли?

— Если их вправду не взяли лишь по причине того, что нашли нечто гораздо более ценное, то похитителей мы больше не увидим.

— Почему?

— Потому, что я знаю эту россыпь. Допускаю, что там мог найтись высокоценный кристалл. Но не сундуки же! Они забрали то, что им нужно — и ушли. Или же…

— Или же?

— Я представляю еще такую возможность. Они договорились с этим самым доктором. Тот стирает для них амулеты. Если после этого они находят что-то особо ценное — доктор его забирает себе. Если же нет — доктор все равно в прибытке, потому что на его долю остаются два амулета.

— А они не остались. Следовательно, доля добычи и тех двух (если это были они), и доктора (уж он-то наверняка существует) настолько велика, что грабители могли себе позволить пренебречь амулетами. И все же остается вопрос: почему тот самый доктор не заглушил и не исказил сигнал?

— Для ответа на этот вопрос надо узнать: КТО их не взял? Возможно, мы этого так и не узнаем. Но на всякий случай я бы расставил ловушку.

— Как ты ее представляешь?

— Надо оставить точно такую же пару амулетов. Но вот приемник должен получать два сорта сигналов. Один стандартный, типа «чужой». Второй должен подаваться через регулярные промежутки времени и означать «амулет цел». Его отсутствие и есть сигнал тревоги. Скажем, каждые десять минут. Или пять.

В реплике проявилась ворчливость:

— Легко сказать. А ты представляешь, какой емкости должен быть амулет, чтобы передавать сигнал… ну, скажем, в течение месяца?

Посетитель настолько увлекся научной проблемой, что в его голосе явно проявился студенческий энтузиазм:

— Так это легко подсчитать…

Интонации ворчливости чуть уменьшились.

— Не надо. До тебя, думаешь, такие задачи не решали? «Я первый додумался!» — ага, уж восемьсот лет, как другие эту задачку раскололи до самого донышка. Ладно, можешь не ломать голову — я, так и быть, пошевелю двумя пальцами. Сделаем так, как ты сказал. Все же у тебя бывают проблески. И не вздумай зазнаваться — они случаются куда реже, чем того заслуживают мои усилия. Иди и действуй.