Маргарита Блинова - Забавно быть студентом

Приятное лицо алого Владыки потемнело, а в глазах появилась угроза.

— Эм… Ну чего замерли? — тут же пошла я на попятную. — Далеко ваш зал пророчеств?

Бенедикт вновь улыбнулся, поощряя мою сговорчивость, и указал на выход из зала.

Махнув Руслану рукой, я без тени сомнений или хоть какого-то опасения двинулась следом за своим провожатым.

Мы миновали небольшую площадку и вошли в нечто, напоминающее оружейную галерею. Я вприпрыжку скакала рядом, с детской непосредственностью разглядывая боевые доспехи, оружие, как вдруг…

— Минуточку! А почему я себя так странно веду?

Бенедикт остановился, посмотрел на меня сверху вниз и снисходительно улыбнулся.

— Надо же, как ты быстро заметила, — произнес он таким тоном, словно я только что совершила нечто выдающееся. — Не волнуйся, девочка, скоро это пройдет.

— Что пройдет? — насторожилась я и тут же возмутилась: — И вообще, не называйте меня девочкой — бесит!

Бенедикт громко хмыкнул и продолжил путь.

— И как же мне тебя называть в таком случае? — на ходу поинтересовался он.

— Лина, — представилась я и дернула мужчину за широкий рукав. — Так что там должно пройти?

— Твое осознание, дит… Лина, — вновь улыбнулся краснокрылый. — Видишь ли, только очень сильные маги на интуитивном уровне ощущают всю свою молодость в сравнении со мной. И чем могущественнее маг, тем сильнее он впадает в детство, находясь поблизости с Первозданным, — невероятно просто ответил мужчина, словно речь идет о погоде где-то на юге Светлых земель.

Первозданный? Никогда о таких не слышала… Может, это местная фишка какая-то, как наши старцы или еще что-то в этом роде.

В задумчивом молчании мы прошли галерею «боевой славы прошлого» и оказались перед узкой мраморной лестницей.

— Твоя реакция настораживает, малы… Лина, — покачал головой ангел, приступая к спуску по лестнице. — Обычно мне либо кланяются, либо падают на колени, а ты молчишь…

Пожав плечами, я спокойно призналась:

— Простите, Бенедикт, но поклоны до земли и коленопреклоненные позы на сегодня отменяются. Дело в том, что я понятия не имею, кто такие Первозданные.

На меня выразительно уставились. Да-да! Именно уставились, а не посмотрели. Пользуясь тем, что Бенедикт замер с широко отрытыми от удивления глазами на расстоянии вытянутой руки, я еще разок осмотрела его.

Симпатичное лицо, гладкие, словно отполированные ветром и водой черты лица, выразительные скулы. Крупный нос с горбинкой не портил впечатления, а, наоборот, только добавлял мужчине еще большей выразительности и мужественности.

— Каждый из Богов создал десять первых представителей своей расы, от которых позднее появились все остальные, — наконец тихо сказал Бенедикт. — Неужели ты не знала?

— Этого в учебниках не пишут, — буркнула в ответ.

— А самой догадаться? — поддел ангел, приходя в себя и продолжая спускаться вниз. — Так вот, девоч… Лина. Наша создательница сотворила четыре линии ангелов, три из которых сохранились и по сей день. Более сильные и воинственные — Черные ангелы — стали командирами и безупречными воинами. Белые — приняли на себя тяжкое бремя управления народом. Алые — стали хранителями магии.

Бенедикт сделал небольшую паузу, ожидая, пока перед нами распахнут двери, и продолжил:

— Многие века назад Алым Владыкам были даны указания от богини, которые мы записали в зале пророчеств. Многое из того, что она нам указала, уже исполнилось, и вот сегодня ты ударила в глашатая, чтобы свершить еще одно пророчество.

Детская несерьезность и ребячество постепенно уходили в тень, заставляя уже более по-взрослому смотреть на мир. И с каждым словом Первозданного мне этот мир все больше и больше переставал нравиться.

— А если я не захочу ничего свершать?

— Заставим.

На лице Бенедикта заиграла хищная улыбка, и я осознала очевидное — по согласию или без него, но к пророчеству меня все-таки припрягут. А раз насилие неизбежно…

— Дамы вперед, — притормаживая рядом с узкой, неказистой дверцей, заявил Бенедикт.

Войдя в тесное помещение с очень низким потолком, я принялась зорко оглядываться.

Это была крохотная комнатка, точнее даже, небольшая пещерка, освещенная естественным светом каких-то странных светло-голубых камней прямоугольной формы. «Фонари» были закреплены в потолке пещеры, от чего все помещение тонуло в голубой потусторонней дымке. Гладкие стены были сплошь исписаны словами пророчеств на непонятном языке. Причем красивые завитушки соседствовали с корявыми печатными буквами. Старые, едва различимые от времени пророчества располагались бок о бок со свежими царапинами.

Это подтверждало мою изначальную мысль — Создательница Владык давала свои наставления постепенно, возможно раз или два в десятилетие.

Бенедикт прошел в глубь пещеры, остановился у одной из записей и принялся водить пальцем по стене, освежая в памяти слова Идрис.

— В пророчестве указано, что ударивший в глашатая должен прийти сюда, взять в правую руку День, в левую — Ночь…

Не выдержав, громко фыркнула:

— И как вы себе это представляете?

Мужчина снисходительно глянул и извлек из ниши в стене небольшую шкатулку.

— Это аллегория! — легонько щелкнул меня в лоб Бенедикт. — Настоящие День и Ночь хранятся здесь.

Открыв крышку, мужчина подсунул мне под нос шкатулку, на дне которой в мягком красном бархате тускло мерцали два камня: насыщенно-черный обсидиан и молочно-белый опал.

— Ночь — в левую, День — в правую, — напомнил Алый Владыка.

— Бенедикт, ты такой зануда, — не выдержала я, кончиками пальцев проводя по гладкой поверхности камней.

— Положено. Мне все-таки тысячи лет, — сдержанно напомнил мужчина.

Тяжело вздохнув, я, как гласила инструкция, взяла камни в руки, еще разок для надежности осмотрела, но, не найдя ничего примечательного, повернулась в сторону ангела.

— Вставай на возвышение в центре круга, — подсказал мужчина.

— А что потом?

Владыка убрал пустую шкатулку обратно в нишу и развел руками.

— Понятия не имею, — выдал он просто потрясающую новость. — Вроде бы с этого момента окончится эпоха Разобщения, и настанут мирные времена, а может, все рванет к лаэрдам… В любом случае топай в крут.

«Веселенькое дельце, — возмутилась логика, чуя подвох. — Сделай то, не знаю что».

«К тому же за бесплатно!» — покачала головой жадность.

«Может, свалим?» — предложила осторожность.

«Да как тут свалишь, если этот краснокрылый весь проход перекрыл», — сердито ударил хвостом салатовый дракончик.

«Так вот почему здесь такие маленькие дверцы поставили, — обрадовалась прозорливость. — Это чтоб никто не убег раньше времени!»