Нина Скипа - Стражи границы

— Держись, Яромир, — неожиданно раздался голос у меня в голове. Я бросил благодарный взгляд на Сунь У-куна. Мне была приятна его поддержка в такой момент.

— Садитесь, господин Яромир, прошу вас, — обратился ко мне Целестин. — Разговор будет долгим. Прикажите подать чаю, Венедим. Вы не возражаете, господин Сунь У-кун?

— Пожалуйста, — спокойно отозвалась каменная обезьяна.

Нам подали чай. Целестин оглядел наши настороженные лица и заговорил:

— Вы угадали, господин Яромир, речь пойдет именно о вас. Я предлагаю вам переселиться в Поднебесную с тем, чтобы я усыновил вас и сделал, впоследствии, своим преемником. Что вы об этом думаете?

Я похолодел. Если вдуматься, ничего ужасного в жизни стражей нет. Какая разница, в каком пространстве жить. Но это ведь все равно, что реинкарнация. Для своих родных, для друзей ты умираешь. И весь твой привычный мир умирает для тебя. Я не хотел расставаться с ним. Моя жена, мой брат, мой неродившийся ребенок. Я хотел жить. И я так и сказал:

— Я предпочел бы вернуться к себе домой, господин Целестин. Кстати, — мой темперамент никогда не доводил меня до добра, — почему вы спрашиваете меня об этом? Вы ведь могли перевести меня в Поднебесную явочным порядком.

— Мог бы, — согласился император. — Но это очень травмирует психику. Обычно мы не назначаем на высшие командные посты тех, кого завербовали на границе. Мы назначаем их или из числа жителей Поднебесной, или же предлагаем перейти к нам, как я только что предложил это вам.

Я пожал плечами и взял в руки чашечку тончайшего фарфора, наполненную остывающим ароматным напитком.

— Почему вы предложили это именно мне? Я, конечно, король Верхней Волыни, но это не дает мне никаких преимуществ, по крайней мере, в восьмом измерении. Если отвлечься от моего звания, то я обычный человек, каких много.

— Может быть и так, — не стал спорить Целестин. — Но в Поднебесной принято назначать преемников. Из кого я могу выбрать? Из своих заместителей? Но далеко не каждый хороший заместитель способен быть хорошим руководителем, и наоборот. Из начальников округов? Но я твердо верю, что у каждого из нас есть свой потолок. Беда, когда человек оказывается выше, или ниже того уровня, на котором ему комфортно. А могу предложить королю трехмерной страны, который за годы своего правления доказал свой профессионализм. Кроме того, Яромир, в вас есть авантюрная жилка.

— Я не хочу оставлять жену, брата, друзей.

— Я не сказал, вам совершенно необязательно делать это сейчас. Я могу дать вам подумать лет двадцать — двадцать пять.

Я с облегчением засмеялся.

— Никогда не надеялся дожить до таких преклонных лет. Мне уже тридцать восемь, господин Целестин.

— А мне пятьсот пятьдесят семь, — спокойно возразил Небесный император. — И я хочу в шестьсот лет уйти на пенсию, как все нормальные люди.

У меня слегка отвисла челюсть.

— А что касается вашего возраста, то если вы согласитесь обдумать мое предложение, то постареть вам не удастся еще лет пятьсот-шестьсот, пока вы не начнете искать преемника себе.

— Это будет нечестно по отношению к тем, кто не имел права выбора.

— Вы — король, и вы не можете не понимать, что жизнь никогда не бывает справедливой. Да, я не сказал, но вы можете взять с собой кого захотите. Жену, брата, в общем, можете взять с собой до двадцати человек. По выбору. Только сообщите, кого именно вы предполагаете перевести в Поднебесную, чтобы мы смогли своевременно принять необходимые меры. Я имею в виду, в отношении здоровья и долголетия.

Я открыл было рот для нового возражения, и вдруг, словно воочию увидел перед собой комнату совета, где за столом сидит Венедим, мой Вацлав, Милан, а в углу стоит каменная обезьяна, раз в день, соизволяя приоткрыть каменные веки и изречь какую-нибудь нелепую сентенцию, подходящую, на его взгляд, к данному случаю.

Сунь У-кун прочитал мои мысли и весело захихикал.

— Соглашайтесь, Яромир. Тем более, что сейчас я прошу у вас только согласия подумать. Тогда я приму свои меры, чтобы гарантировать ваше здоровье и хорошую физическую форму ко дню вашего перехода в Поднебесную.

— Не уговаривай, Небесный император, он согласится, уверяю тебя. Яромир уже мысленно составляет план работы на ближайшее столетие, — легкомысленно заявила каменная обезьяна, шумно почесалась и перепрыгнула на подоконник. Подоконник дрогнул, но устоял.

— А чешешься-то ты зачем? — обалдело поинтересовался я, словно все, кроме этого, было мне понятно.

— Для колорита, — хихикнул Сунь У-кун.

— А почему ты назвал меня Небесным императором? — в свою очередь поинтересовался Целестин.

— Подслушал мысли твоего потенциального преемника, — хихикнул Сунь У-кун. — Видишь ли, я сказал Яромиру, что у тебя очень подходящее имя. Целестин по латыни значит Небесный. Ну и ему понравилось сочетание Небесный император Поднебесной. Кстати, Яромир, у тебя тоже очень подходящее имя. Оно же состоит из двух слов, насколько я понимаю. Яркий Мир.

— Ага, и теперь меня так и будут звать император Яркого Мира Поднебесной.

— Не беспокойтесь, Яромир, это случится не раньше, чем через сорок три года. Я дал присягу править Поднебесной до шестисот лет, и не собираюсь ее нарушать, — Целестин впервые улыбнулся, — Значит, договорились, Яромир. В конце концов, рассмотрите это дело с другой стороны. Вы ведь никогда не надеялись прожить так долго! Так смотрите на это, как на замену вашего библейского рая. Жизнь после смерти.

— У вас там так хорошо? — засмеялся я.

— Нет, просто звать в ад как-то неприлично.

— Скажите, господин Целестин, а если через двадцать пять лет я скажу, что подумал и решил остаться в Верхней Волыни?

— Тогда вы умрете. Нет, не сразу, а в свой естественный срок.

— Боюсь, мой естественный срок наступил пять лет назад, — вздохнул я. — А сейчас, я могу уехать домой? Я бы предпочел отметить свои тридцать девять лет в Верхней Волыни.

— Не волнуйтесь, Яромир, Венедим доставит вас на границу с Элладой в любой день по вашему выбору. Я не прощаюсь, господа. Думаю, мы еще свидимся.

С этими обнадеживающими словами, Целестин вышел из комнаты.

Венедим сделал было шаг ко мне, потом остановился, снял поляризующее заклинание и превратился в призрака.

— Подумай, ты ведь, в сущности ничего не теряешь, — предложил Венедим, — А пока, пойдемте, поужинаем. Вы как, господин Сунь У-кун?

Каменная обезьяна высунулась в окно в поисках подходящего облака, подпрыгнула и крикнула откуда-то с высоты.

— Увидимся!

Стоял типичный верхневолынский денек середины ноября. С неба густо, но мелко, сыпались какие-то осадки, больше, пока еще, напоминающие дождь, дул промозглый ветер. В общем, погода могла бы быть и получше. По крайней мере, такого мнения придерживался молодой человек, ловко правивший четверкой шестимерок. Милан ехал в королевский дворец в Медвежке. Они с Лерочкой договорились встретиться часа в четыре у Вацлава и Лары. Но Милан, несмотря на субботний день, до четырех часов сидел на ученом совете кафедры оптической магии. В этот день должны были повторно рассматривать докторскую диссертацию Слободана.