Ника Веймар - Темный договор. Опасные решения

— Слишком много болтаю? — предположила я, спрыгивая с гнедого.

Айлин хитро взглянул на меня и ответил:

— Нет, светлая. Просто сок лимиреи насыщен веществами, обладающими возбуждающими свойствами. Он действует как афродизиак. Знаешь, что это такое? Впрочем, можешь отдать шарф обратно. Но учти — я буду сопротивляться насилию.

— Не смешно! — буркнула я, покраснев до ушей, и быстро соорудила повязку из шарфа.

В ответ раздался ехидный смех. Князь тоже закрыл нос и рот шёлковым шарфом и соскочил с коня. Достал из седельной сумы два небольших мешочка, один протянул мне.

— Нам нужны только верхние листья — пять-шесть штук с каждого растения, — он протянул руку и отщипнул верхушку с ближайшей лимиреи. — И постарайся, чтобы сок не попал на одежду.

— Постараюсь, — я встала на цыпочки, чтобы дотянуться до верхушки растения. — Ну прямо как сборщики чая… Там тоже самые дорогие сорта вручную собирают. До сих пор.

Не получив ответа, вздохнула и принялась собирать лимирею. Несмотря на всю мою аккуратность, через полчаса руки были липкими от сока. Зато и выданный мешочек был почти полон. Айлин, естественно, справился раньше, подошёл ко мне, молча собрал две горсти листьев и забрал мешочек.

— Родник там, — он махнул рукой в сторону избушки. — Пока не вымоешь руки до локтя — даже и не думай снимать повязку.

Вода была ледяной. Стуча зубами, я смывала с ладоней липкий сок. Закатала рукава рубашки, сполоснула руки до локтя. Брррр, ну и холодина. Собралась было снять шарф.

— Не торопись, — прозвучало за спиной.

Я повернулась. Тёмный маг подошёл, не спеша, зачерпнул из родника горсть воды. Та не проливалась, перекатываясь на ладони прозрачным шариком. Он дунул на воду, и миллиарды почти невесомых брызг окутали нас двоих холодным облаком.

— А это ещё зачем? — поёжилась я.

— Родниковая вода нейтрализует действие лимиреи, — пояснил он. — За исключением случая, если ты напьёшься отвара или эликсира, в состав которого она входит.

— Ну и зачем нужны были хлопоты с шарфами?

— Сок мог попасть на лицо, — улыбнулся Айлин. — А учитывая твою привычку облизывать нижнюю губу, у тебя были все шансы ощутить действие лимиреи.

— Ясно, — решила закончить расспросы я. — И что дальше? Мы же не только за этой милой травкой ехали. Кстати, зачем она тебе? Неужели… а впрочем, нет-нет, ничего.

Я отвернулась, проклиная свой длинный язык. Да, судя по рассказам Эммы, князя Айлиннера боятся до ужаса и по доброй воле в его постель никто не идёт. Но я-то хороша: чуть не спросила: "Неужели без неё никто не соглашается?" Ох, чувствую, не поздоровилось бы мне…

— Для чего она мне? — тёмный маг пристально взглянул на меня. — Возбуждающие эликсиры в цене, Алина. Особенно на светлых землях. Многие мужчины не желают смиряться с возрастом, а светлые маги таких зелий не варят.

— Ага, — я перевела дух.

— А мне достаточно приказать, если я пожелаю, чтобы кто-то согрел мою постель, — внезапно добавил он жёстким тоном. — Как думаешь, много желающих отказать мне?

— Думаю, нет, — я залилась румянцем.

— Ещё вопросы есть? — холодно спросил маг.

"Ага, в свете вышесказанного как раз появились. Какие у тебя планы на эту ночь и конкретно на меня? И можно ли меня из "ночного меню" исключить в принципе? Даже согласна быть и.о. кота", — подумала я и ответила:

— Пока нет.

— Хорошо, — зловеще улыбнулся Айлин, развернулся и направился к избушке.

Я задержалась, ещё раз ополоснула лицо холодной родниковой водой. От недавнего разговора меня бросило в жар.

"Так-так-так, — ехидно пропел внутренний голос. — А я кого-то предупреждал, что князь не монах… Как ты думаешь, сегодня ночью он тоже ограничится невинными объятьями, зверушка ты домашняя?"

Я плеснула в лицо очередной пригоршней воды, пытаясь отогнать лезущие в голову мысли. Направилась к избушке. Дверь противно заскрипела, когда я её толкнула.

— Потолок весь в крови, дверь шатается, за стеною вдали труп валяется, — нараспев произнесла я и, встретившись взглядом с тёмным магом, уверенно закончила: — Как шагнёшь за порог — всюду кости, а из окон скелет лезет в гости. Что ты во мне дырку взглядом сверлишь? Песня такая есть. Вспомнилась как раз.

— Садись, — он кивнул на широкую деревянную лавку. — Расскажу тебе о жалейнике. Именно за ним мы приехали. А лимерия — приятное дополнение.

— Ты издеваешься над моей фантазией, — тихонько проговорила я, усаживаясь подальше от него.

Князь вопросительно поднял бровь. Я в ответ мило улыбнулась и захлопала ресницами:

— Я вся внимание. Готова ловить каждое слово.

— Жалейник — один из важнейших ингредиентов для магических эликсиров, — Айлин прислонился к стене, не глядя на меня. — Но вот ведь незадача: не любит, когда его вырывают из земли. Обычно за ним отправляют смертников. Жалейник, когда его вырывают, испускает особые волны, растворяющие кости. И примерно через 30–40 минут человек, вырвавший его, превращается в аккуратненький такой мешочек с кровью. Прелесть. И умирает он очень долго…

— Я не буду его собирать! — я скрестила руки на груди. — Можешь убить меня сразу.

— Ты не дослушала, — маг повернулся ко мне. — Но есть время, когда жалейник можно собирать безбоязненно. Саммертейн — ночь тройной луны. Трижды в год происходит полное троелуние. И на вечерней зорьке, когда выпадает роса и до тех пор, пока средняя луна не достигнет зенита, жалейник не убивает сборщиков. А его магическая сила возрастает в разы.

— Ага, — я энергично кивнула. — Конечно же, на всякий случай рвать эту штуку я буду в гордом одиночестве, да?

— Нет, — князь рывком поднялся, навис надо мной, цепкими пальцами взял за подбородок, заставляя смотреть ему в глаза: — А ещё, светлая, ночь Саммертейн — лучшее время для того, чтобы восполнить запас магической энергии. Через личный контакт. Догадываешься, о чём я?

— Ты же говорил, тебе не нужна чужая энергия! — с лёгкой паникой в голосе произнесла я.

— Ну да, — мурлыкнул он, не отводя взгляд. — Ты считаешь, это повод отказываться от возможности?

— Я бы отказалась, — я мотнула головой, высвобождаясь, отодвинулась подальше. — И вообще, что-то душно тут, пойду я пройдусь…

— Успокойся, Алина, — насмешливо произнёс маг, отходя на несколько шагов. — Я никогда не насилую. По крайней мере, физически.

— Ага, а кто грозился меня выпороть? Или это к физическому насилию не относится? — вопросила я. — И как тогда понимать твою любовь к причинению насильственной смерти неугодным? Или приказы, как ты выразился, согревать твою постель? Это даже не двойные стандарты, товарищ маг, а тройные…

— Осторожно, светлая, — в его голосе зазвучали металлические нотки. — Ты снова начинаешь меня злить.