Warhammer 40000. Катарсис (СИ)

Это не то, что она хотела услышать, этого было мало. Хоть теперь Ристелл и осознавала, что вернуться из мертвых невероятно тяжело, она не могла так просто простить ту боль, что испытала, когда смотрела как уходит жизнь из глаз Реоса, не могла простить, тех испытаний, что рухнули на нее, едва их свет погас.

Игнорируя головокружение и боль в мышцах, Ристелл резко поднялась, оттолкнув руку Архонта:

- Ты лгал мне

- Я старался уберечь тебя

Реос обнял Ристелл за плечи, преодолев слабое сопротивление и прижал к груди.

- Но не уберег, - Девушка стиснула зубы, одновременно сдерживая стон от проснувшейся боли и подступающие слезы.

Она чувствовала напряжение Реоса, ощущала его тело и жизнь в нем, но страх не уходил.

- Даже сейчас я не могу быть уверена, что проснулась от кошмаров.

Реос немного отстранился и прижал ладонь к лицу Ристелл, за-глянув в ее глаза.

- У меня нет оправданий для тебя и я не заслуживаю твоего прощения, но я хочу чтобы ты знала, в тот миг, когда я увидел тебя на арене, я понес самое жестокое наказание за свою темную жизнь, которое только мог испытать.

Ристелл не выдержала пронизывающего взгляда глаз Архонта и сосредоточилась на грудной пластине его доспехов. Реос прижал ее к груди и уткнулся в макушку.

- Я должен был прийти раньше и защитить тебя, но мне не сразу удалось выбраться из ловушки Вормаса.

При упоминании имени гомункула, Ристелл вздрогнула и позволила себе прижаться к груди Реоса. Если это и вправду не сон, она хотела быть как можно ближе к тому кусочку реальности, который казался наиболее надежным, несмотря на все еще тлеющую обиду.

- Я думала ты погиб.

- Вероятно он на это и надеялся, когда подослал ко мне Веллорию.

Архонт нежно обнимал девушку:

- Мне следовало убедиться, что он мертв, но я позволил себе слишком глубоко увязнуть в интригах вичера.

Ристелл хотела посмотреть на Реоса, но внезапный спазм головной боли заставил ее отстраниться и зажмуриться.

- Прости, тебе необходим отдых, я…

- Нет, - Голос канониссы был тверд, - Я слишком долго отдыхала.

Реос взял со стола небольшой флакон со знакомой Ристелл жид-костью с запахом корицы и присел возле нее:

- Это последняя возможность отдохнуть, - Он поднес флакон девушке, - Я помню он тебе понравился.

Ристелл приняла питье и какое-то время держала его в ладонях, согревая руки.

- Я не помню, что реально, а что нет. Что с Вормасом? И Длекари? Как ты…

- Ожил?

Канонисса посмотрела на Реоса, он выглядел задумчивым и мрачным. На какое-то мгновение она позволила совести уличить себя в эгоизме, но это было лишь мгновение от напряженного взгляда Архонта, до его лжи и того, что она слышала от Вормаса.

- Он говорил, что ты использовал меня как марионетку.

- Я не должен был допустить этого, - Реос сжимал кулаки и в глазах его светился гнев, не безумные искры как у Длекари или ядовитое свечение глаз гомункула, а чистый лед, который часто можно было увидеть в глазах Кхана.

Это сходство напугало Ристелл, она боялась возвращения кошмаров, где Реос и Ависантер сливались в единую марионетку на нитях в руках гомункула.

- Я знаю, у тебя много вопросов и обещаю, что отвечу на все, но сейчас у нас очень мало времени.

- Почему?

Вопрос был риторический, канонисса не ждала, что после ее «смерти» все вопросы разрешаться сами собой, но все же это был шанс прояснить ситуацию для себя.

Реос какое-то время молчал и Ристелл была готова вновь дать волю подозрениям, что она лишь игрушка в руках Темного Повелителя, любимая, но все же игрушка.

- Вормас жив, - Коротко пояснил Архонт

Канонисса сжала руки на флаконе с напитком. Это было ожидаемо:

- Он сбежал или это очередное покушение, которое ты простил ему? – Ристелл хотела вложить в голос стальные нотки, но усталость не позволила и слова прозвучали скорее равнодушно, нежели зло.

Реос посмотрел в глаза канониссы:

- Я никогда не прощу ему того, что он сделал с тобой.

Возможно тон или скорее взгляд сказали Ристелл больше, чем можно было выразить словами. Да Реос лгал ей, но не эта ложь привела ее в руки Вормаса, и те слова, что он говорил ей были призваны отгородить ее от пристального внимания гомункула, пусть даже ценой жизней ее сестер и других рабов. Как бы Ристелл не старалась его обвинить во всех событиях, что последовали после его смерти. Похоже она отвыкла от ответственности. В плену не часто выпадает возможность самостоятельно принимать решения.

- Почему ты солгал про Борлака? – Ристелл уже не волновали причины, она лишь хотела услышать того эльдара, который таился в глубине темной оболочки, который явился ей однажды и которому она поверила.

Реос бережно взял ее за руки:

- Мне пришлось выбирать. Каждый мой шаг в твою сторону давал возможность Вормасу захватить власть над армией и каждый шаг от тебя позволял мне напомнить ему о том, кто правит кабалой.

Ристелл понимала разумом слова Реоса, но боль от пережитого не давала ей вновь почувствовать себя защищенной или хотя бы не преданной и она знала, что Архонт это видит.

- Ристелл…

- Я видела как ты погиб и не могла простить себе, что стала ловушкой для тебя.

Канонисса смотрела в глубины хрусталя пустого флакона.

- Ты спасла меня, Ристелл, - Архонт нежно повернул лицо девушки к себе, - Если бы ты не сказала мне тогда о Веллории, Вормасу бы удался его план. Он не ожидал, что я убью его посланника и тем самым разрушу чары.

Ристелл вздохнула и опустила взгляд. Она чувствовала, что силы постепенно возвращаются к ней, но слабость отступала медленно. Выходит Реос знал, что Вормас приготовил для него западню.

- Это он был целью моего отряда. Месяц назад.

Реос обнял ее за плечи:

- Значит ваша миссия выполнена.

Это действительно было так, но после всех мук плена, всех потерь, страшной гибели Ришейл, смерть Веллории казалась лишь жалким пустяком, каплей чернил растворенной в озере дегтя.

Реос поднялся и Ристелл увидела протянутую руку:

- Моей первой мыслью, когда я очнулся от ментальной атаки Вормаса, была мысль о том, что я навсегда останусь один, если не смогу защитить тебя, если не смогу вновь открыть глаза и не увижу тебя. Только эта мысль вытащила меня из бездны.

Ристелл встретилась глазами с Архонтом. Несмотря на то, что Реос практически всегда сдерживал свои страстные чувства, она никогда раньше не видела такого оттенка в его глазах – не оста-лось и следа темной души, один лишь свет, словно у тысячелетнего старца, которым по человеческим меркам и был Повелитель Хензитар. Свет и боль.

Он ждал с протянутой рукой и Ристелл знала, что в этот миг пе-ред ним раскинулась пропасть, в которую он готов сорваться, если она отвергнет его. Но теперь канонисса знала бездну, о которой он говорил и не знала, сможет ли вырваться из нее сама. Она склонила голову.