Андрей Васильев - Снисхождение. Том 2

И женщины, они тоже стали другими. Они все были красивы до настоящего момента, но сейчас их лица стали просто невыразимо прекрасны. При этом притушенный свет сыграл с некоторыми из них забавную шутку, они как будто немного состарились. Или даже не немного. Но это не сделало их уродливей, вот что любопытно.

А еще интересно то, что все происходящее я вижу, как бы со стороны, и даже мои мысли — они словно не мои, точно мне просто кто-то их зачитывает вслух.

Топ!

Топ!

Дядюшка Отто что-то рявкнул, правда, что именно — я не понял, а Танюша не перевела, она вся была в происходящем.

Мало того — так ее забрало, что она двинулась вперед, не прерывая хлопанья и танца.

Надо, наверное, пойти с ней? Хотя — почему «наверное»? Наверняка!

— Стоять! — меня остановил знакомый голос и в грудь уперлась рука — Куда собрался? Тебе там делать нечего. Кит, девку держи, а то попрется сейчас в первые ряды. Держи, говорю! Киф, в себя приходи. Да елки-палки, горюшко ты наше.

Я не понимал, почему мне мешают быть со всеми. Мало того — еще куда-то тащат.

Как мы вышли из замка — не помню. Вообще все забылось, кроме печального чувства, что я не могу завершить этот чудной, но притягательный танец.

— Затейники — хмыкал Валяев, устраиваясь на сидении машины — Плясуны. Макс, а если бы мы чуть опоздали?

— Не опоздали бы — возразил ему Зимин — Забыл, куда направился Старик? Другое разговор, что потом эти двое в себя долго приходили бы. А нам завтра, точнее уже сегодня, улетать.

Я повертел головой. Зимин. Валяев.

— А Марина где? — хрипло спросил я у них.

— Не все с ней еще обсудили — не поворачиваясь ко мне, с переднего сидения ответил Валяев — Кое-какие детали остались. Незначительные. Нам было сказано уезжать без нее.

— Это же неправильно — пискнула Танюша, потирая виски — Я уехала, она осталась…

Девушка повернулась к заднему окну и посмотрела в него, как будто рассчитывала увидеть Вежлеву, догоняющую на своих двоих наш «Бентли».

— Ой — шепотом произнесла она и подергала меня за рукав — Смотрите!

Я повернулся и посмотрел в окно.

И в самом деле «ой». Интересно, что было в том торте, не галлюциноген ли?

Замка, в котором мы провели полночи, я не увидел, и не только по той причине, что мы отъехали уже довольно далеко. Штука в том, что полная луна, наконец-то вышедшая на небо, осветила то, что находилось там, где мы недавно были. А именно — развалины, которые когда-то, несомненно, и являлись замком.

Если честно, я настолько устал, что даже удивиться увиденному толком не смог, и на Танюшино хлопанье глазами и безмолвное: «А это как так?» только и сказал:

— Бывает.

— Так ведь…? — и девушка, не закончив фразу, потыкала пальцем в сторону развалин, которые уже скрылись за поворотом.

— Мир многообразен — многозначительно и расплывчато сообщил ей я — В нем есть много чего такого, чего быть не должно, и куча всякого другого прочего.

— Эк тебя на философию потянуло — подал голос с водительского места Зимин.

Что примечательно — он вел машину сам. Я, когда это заметил, хотел было спросить, куда подевался шофер, что нас привез сюда, но не стал.

— Так с умными людьми как пообщаешься, сразу о неких тонких материях думать начинаешь — объяснил я, зевнув — Растешь над собой духовно.

— Хлебнешь? — Валяев достал откуда-то, по-моему, из-под полы, бутылку коньяку.

— Давай — не стал отказываться я — Со стола прихватил?

— Ага — Валяев вынул из бутылки пробку, понюхал содержимое и сделал глоток — Вещь!

Я принял у него емкость, посмотрел на Танюшу, которая замотала головой, давая мне понять, что ни малейшего желания присоединяться к нам она не имеет. Ну, была бы честь предложена.

Коньяк, надо отметить — превосходный, мягко стукнул в виски и глаза почти сразу начали слипаться.

Собственно, я сну противиться и не собирался, отдал бутылку Валяеву, сомкнул веки и провалился в черноту.

Разбудил меня деликатный стук в дверь и голос Танюши:

— Харитон Юрьевич. Хаааритон Юрьевич! Мы… Вы завтрак поспите.

Я открыл глаза и сразу отметил то, что пробудился я в номере отеля. Интересно. Ничего не помню — ни как мы приехали, ни как я добрался сюда. Вряд ли меня кто-то нес, а потом раздевал, не того калибра я персона. Надо полагать, я все сделал сам. Но не помню ничего. Абсолютно. Как отрезало.

Нет, и вечер, и ночь в памяти остались, такое захочешь забыть — не сможешь. Из всего, что я повидал за последние полгода, это, пожалуй, одно из самых ярких приключений, в которых мне довелось участвовать. Чего только стоят все те люди, что я нынче ночью видел. Впрочем — люди ли? С другой стороны — кто же еще? Ну да, есть в том, что я было, имелся некий налет мистицизма, но, как и всегда бывает с радеоновскими странностями, напрямую ничего сказать нельзя. Точнее — нет прямых улик того, что произошедшее вышло за грани тварного мира. Да и чего, собственно, такого я видел? Странных гардеробщиков, которые более всего напоминали не людей, а гномов или каких-нибудь дварфов? Странных гостей, которые называют Лондон Лондиниумом и одеты в стиле «бурлеск»? Так я на приемах, которые по долгу службы посещал, и не с таким сталкивался. Наши селебрити когда «кокса» нюхнут, эдакие вещи вытворяют, так свое сознание расширяют, что даже мне иногда страшно становится. А уж мне есть с чем сравнивать.

Что еще? Странный танец? Снова не показатель. В турецких отелях подобное каждый час отплясывают. «Арам-зам-зам, гули-гули». Ну, не подобное, согласен. И тем не менее.

Единственное — развалины замка. Вот очень хочется себя опять обмануть, и вышло бы у меня это, если бы не они.

Да и снова танец этот… Чего с самим собой лукавить? Сдается мне, что Зимин с Валяевым от чего-то очень нехорошего нас с Танюшей уберегли, когда из зала увели. Я ведь помню этот стук в висках и невероятное желание оказаться в первых рядах, захватившее меня всего. Зачем мне туда было нужно? Почему большинство гостей стояло на месте, топало и хлопало, а я, Танюша и еще несколько человек так рвался вперед? Чем мы отличались от остальных? Тем, что мы….

— Хааааритон Юрьевич! — жалобно вздохнула за дверью Танюша — Вы спите да? С вами все хорошо?

— Все хорошо, дитя — сообщил ей я и спустил ноги с кровати на пол — По крайней мере, мне так кажется. Руки-ноги на месте, голова не болит.

Я натянул штаны, рубашку и открыл дверь.

— Ой! — щеки Танюши слегка порозовели — Я вас все-таки разбудила?

— Ну и правильно сделала — я понял, что ее смутило и застегнул пару пуговиц на рубашке — Да что ты в самом деле, голых пупков не видела? Не надоело тебе стесняться?

— Видела — неуверенно сказала Танюша — Но мы не настолько знакомы…