Андрей Васильев - Снисхождение. Том 2

— И в мыслях не было! — замахал руками я — Вы что? Она же совсем дите еще. Просто ее Маринка с собой привезла, как переводчицу, а сама куда-то смылась. Ну, не бросать же девчонку одну? Да еще этот дядюшка Эверт…

— Дядюшка? — удивленно вскинул брови Старик.

— Макс сказал, что так они его называли в детстве — пояснил я — Точнее — этот Эверт велел им так себя называть.

— Правда? — Старик усмехнулся — Велел? Всего-то конюший, а сколько амбиций. Неподкрепленных ничем амбиций. Н-да. А что до Татьяны — теперь ситуация мне предельно ясна. Хотя где-то я бы тебя понял, как мужчина, нам нужны приключения, главное не забывать о том, что они должны своевременно заканчиваться. Все, иди и найди этих двух балбесов. Густав, задержись на секунду.

Я вышел из комнаты и вытер пот, выступивший на лбу, а после засунул руку под пиджак. Рубашка промокла насквозь, я словно под дождем прогулялся.

Не дожидаясь порученца Старика, я направился туда, где веселился народ. Вот тоже поручение, где мне их там искать?

В зале за мое отсутствие ничего не изменилось — народ общался и танцевал, музыка играла, официанты с подносами грациозно изгибались, чтобы кого ненароком не задеть. Было шумно и весело.

Сначала я отыскал Валяева, за одним из столов он выпивал в компании трех личностей совершенно маргинального вида, даже старомодные фраки не могли облагородить лица его собутыльников.

— И тогда бритвой ему по глазам! — орал один из них, невероятно волосатый верзила, махая куриной ножкой, зажатой в огромной лапище — Так и брызнуло в разные стороны!!!

Одежда при каждом его движении потрескивала, возникало ощущение, что вот-вот и она разъедется по швам.

— Что ты врешь! — возражал ему другой, не менее дюжий собеседник — Не знаешь, так и не говори. Его вздернули в Лондиниуме, как это и водится в таких случаях

— И не бритвой, и не вздернули — третий выпил виски и укоризненно покачал головой — Он был испанец, как его могли в Англии повесить? Войны-то у них не было тогда. Сам он помер, сам. А перед смертью всех надул, и вас в том числе.

Валяев выпивал, иронично поглядывая на троицу и время от времени вставлял слово-другое в разговор.

— Кит — подошел я к нему — Тебя на ковер Старик вызывает.

— Вот и стало ясно, по ком звонит колокол — вздохнул он — Как у него настроение?

— Добр — подумав, ответил я — Справедлив. По крайней мере по отношению ко мне.

— Ну, это-то понятно — Валяев налил еще рюмку, выпил ее и пригладил волосы — Ладно, пойду.

— Надо Макса еще найти — остановил я его — Он вас обоих зовет.

— Да вон он — Валяев ткнул пальцем в танцующие пары — С Мишель отплясывает.

И точно — вечно сосредоточенный и подтянутый Зимин именно что отплясывал с невысокой брюнеткой, выглядящей невероятно пикантно, она словно сошла с киноафиш американских фильмов двадцатых годов прошлого века. Стрижка «каре», пикантная родинка на верхней губе. Очень симпатичная барышня. С такой бы и я станцевал.

Невероятно кстати оркестр закончил мелодию и пары остановились.

Валяев шустро рванул в сторону Зимина, который и не подумал отпускать партнершу. Я последовал за ним.

— Пора — услышал я, приблизившись к ним — Мишель, милая, прости, но я забираю твоего кавалера.

— Нууу! — надула ярко накрашенные губы девушка — Так нечестно.

Она говорила по-русски достаточно чисто, но акцент все равно чувствовался.

— Зато я дам тебе другого, на замену — Валяев ухватил меня за рукав пиджака — Смотри какой красавец!

— Не сказала бы — критически осмотрела меня Мишель — Сравнение не в его пользу.

— Чем богаты, тем и рады — нахмурился Валяев — Не нравится — не надо. Да, Киф?

Вообще-то она была права, Зимин в плане «мущинистости» меня делает одной левой, но все равно было немного обидно. Кстати — не такая уж она вблизи и хорошенькая. И танцевать я не особо стремлюсь. Годы мои не те.

— Абсолютно — согласился я с ним — Да, тут где-то еще парнишка такой патлатый бродит, как его… Густав. Он вас к Старику и должен отвести.

Мишель после этих слов задумчиво посмотрела на меня, после наморщила лобик, будто что-то вспоминая, потом перевела взгляд вниз, на мою руку.

— Разве что один танец — тоном, который подразумевал, что я у нее этот танец просил, просил и выпросил, сказала она мне.

Оркестр заиграл что-то, более всего напоминавшее «польку», которую в давнем счастливом и безоблачном прошлом я танцевал в детском саду.

— Такому не обучен — отказался я гордо — Вот будет мазурка там, или кадриль — тогда пожалуйста.

Барышня она, конечно, видная, но у меня тоже самолюбие есть. Я лучше с Танюшей.

— Нет и нет — передернула плечиками Мишель и гордо удалилась.

— Густав — Зимин посмотрел на Валяева — Кто-то новенький, я такого не помню. Киф, давай, ищи этого самого Густава, Старик ждать не любит.

Я повертел головой, посмотрел налево, посмотрел направо и увидел искомое. На том самом месте увидел, где оставил Танюшу. Она и сейчас там была и с неудовольствием смотрела на Густава, который что-то говорил Вильгельму, на которого нашу малышку-переводчицу оставили.

Густав закончил свои речи, Вильгельм кинул взгляд в направлении оркестра и того, что за ним скрывается, облобызал Танюше ручку, приложил руку к сердцу и направился к выходу из зала.

Интересное кино выходит. А если бы я пошутил и сказал, что это безобидное создание отныне заняло золотое место в моем сердце, то что случилось бы? И как тогда расценивать обещание Старика о том, что ничего страшного с ней больше не случится?

Или с ней действительно ничего страшного бы не случилось, а только произошло красивое и прекрасное, со свечами и луной? Вильгельм этот был как раз таким, каким и должен быть прекрасный принц — златокудрый, широкоплечий и голубоглазый. И способный выдавить из сердца любой женщины типа вроде меня. А уж если речь идет о наивной и романтичной девушке…

В общем — не знаю, к добру ли, к худу, но Танюша осталась одна, пригорюнилась и покорно приняла из рук Густава тарелку с очередным куском торта. Оно и понятно — что еще может скрасить утрату? Сладкое, и чтобы бисквита с кремом побольше. Это для нас бутылка верный друг, для них же торт одновременно и утешитель, и собеседник, и немой укор.

— Вон он — ткнул я пальцем в направлении нашей переводчицы — Волосатик.

— Пошли — Зимин вынул из руки Валяева очередной бокал с коньяком, который тот уже умудрился зацепить у проходящего мимо нас официанта и сунул его мне — Киф, ты давай не теряйся тут, в смысле — стой на одном месте, вон там, около Танюши. Кто знает, как оно дальше повернется.

— А Мариночку-душечку он, стало быть, не позвал — глубокомысленно заметил Валяев, пристраиваясь за устремившимся вперед Зиминым.