Любовь Фалалеева - Максим и Марина

— Но вы ничего не продадите министру Культуры?

— Нет. Он получит от меня тот же ответ, что и вы…

Эдриан впал в некоторую задумчивость:

— Хорошо… Вы убедили меня, мистер Захаров… Буду рад оформить сделку купли — продажи с вашей прелестной подругой…

— Эдриан, опять вы за свое?! — Макс наметил тень печальной улыбки, — даже если вы правы, в моей жизни не все так просто, как вам кажется…

— У вас появились проблемы, мистер Захаров?

— Да… Проблем две. Одна — личного характера, другая касается моего бизнеса…

— Я могу вам помочь?.. Я хочу этого…

— Благодарю, Эдриан. Личную проблему я постараюсь решить сам, а вот во втором случае ваша помощь просто необходима… И я, как всегда, готов хорошо оплатить услугу…

— После того, как я стал с вами сотрудничать, мистер Захаров, мои дела резко пошли в гору. Я признателен вам за доверие, а оно дороже денег… Что я должен сделать?

— Моими исследованиями в области интеллектуальных технологий заинтересовалось АНБ. Первое — нарушается моя коммерческая тайна. Второе — я не занимаюсь ничем противозаконным. Об этом вы можете справиться у мистера Лоуренса Джойса. Третье — большинство русских миллиардеров летают на личных самолетах, я же, не смотря на свой статус, летаю коммерческими рейсами, подвергая свою жизнь опасности, начиная от террористов и заканчивая сумасшедшими пилотами… Мое состояние позволяет мне построить свой, эксклюзивный самолет, единственный в своем роде. Вот этим проектом я сейчас и занимаюсь…

— Я правильно понял вас, мистер Захаров, что вы хотите создать для себя самолет, который бы во всех отношениях обезопасил вас от всех возможных рисков?

— Именно так, Эдриан… Мое состояние позволяет мне подобный каприз…

— Я помогу вам, мистер Захаров. Я сделаю все, что от меня зависит… И я снова не возьму с вас ни цента…

— Благодарю вас, Эдриан… И давайте без сантиментов — я для вас просто Макс. Наше с вами общение как — то незаметно перешло в дружеское…

Глаза Эдриана предательски защипали колючие мужские слезы, но он не дал волю эмоциям.

— У меня нет слов. Я признателен вам за то, что вы считаете меня своим другом, мистер Захаров. Но пока я вряд ли смогу звать вас по имени… Я могу вам помочь решить личную проблему?

— Нет…

Глаза Макса заполнила боль.

— Почему?

— Моя подруга — супруга другого мужчины. И он болен…

— Я понял — она не может оставить его…

— Да…

— Я очень дорожу вашим доверием, мистер Захаров. Об этом никто не будет знать…

— Благодарю вас за все, Эдриан…

Скотт приложил руку к сердцу:

— Вы растрогали меня до слез, мистер Захаров… Позвольте откланяться…

Макс молча кивнул.

Одновременно они поднялись на ноги.

Захаров обошел стол, протянул Скотту руку.

Эдриан с уважением и почтением пожал руку человеку, который удостоил его чести назвать своим другом…

Чуть склонив голову, Скотт вышел из кабинета…

Арно проводил медиамагната а зал.

Макс проследил, как к Скотту сразу подошел министр Культуры России. Благодаря своему феноменальному слуху он вычленил из общего гула голосов их разговор, в котором Эдриан проинформировал министра о том, что Захаров надеется обнародовать имя художника, обновить экспозицию и просит вернуться к разговору о продажах через несколько месяцев. Поговорив с министром о выставленных работах, Скотт, в сопровождении своего переводчика, покинул презентацию…

Макс достал из бокового кармана пиджака кредитную карточку, подал ее вернувшемуся Арно.

— Арно, отпусти Кузнецова, передай ему карточку — там его месячная зарплата — шесть тысяч долларов, чтобы было на что сводить свою девушку в ресторан. Напомни Нику, что Прохор в его распоряжении на все время отпуска…

— Понял, Максим…

Арно вышел из кабинета заведующего галереей, вскоре вернулся…

Макс терпеливо подождал, пока присутствующие выскажут свое мнение по поводу представленных на их суд произведений, сделал копию записи камер видеонаблюдения для Принцессы, распорядился о подготовке кортежа к отбытию домой…

Ник позвонил Беатрис за час до вылета из Владивостока в Москву в ночь с двадцать восьмого февраля на первое марта, сообщил ей, что завтра он работает и у него будет отключен телефон, просил не нервничать — он позвонит ей сам, когда освободится…

Поэтому, прилетев в Москву, Беатрис спокойно разместилась и немного отдохнула в пятизвездочном отеле в пределах Садового Кольца. От номера с видом на Красную Площадь она отказалась из — за того, что проживание там было очень дорогим, тем более, что оплачивать нужно было два одноместных номера — для нее и Душана. А средства, выделяемые правительством на содержание королевской семьи, были ограничены…

Беатрис собралась заказать ужин в номер, но не успела. Прозвучал сигнал ее мобильника. Она бросила взгляд на экран и ее стальные глаза засветилимь радостью.

— Добрый вечер, Беатрис.

— Здравствуй, Ник.

— В каком отеле ты устроилась, моя хорошая?

Беатрис с некоторым удивлением назвала отель:

— В «Грандгарден»…

— Я подъеду через час — полтора. Собери кое — какие свои вещи, я намерен похитить тебя на ночь… Согласна?

— Ник, значит ты в Москве? Конечно я согласна… Жду…

— Я перезвоню, когда подъеду к отелю. Пока…

Коля отключился.

А Беатрис стала лихорадочно собирать вещи, счастливо улыбаясь сюрпризу Ника. Она позвонила Душану, объяснила ситуацию, сказала, что он свободен до завтра. Затем позвонила в Посольство Нидерландов, попросила снять наблюдение, так как ей предстоит встреча личного характера…

Беатрис посетила душ, надела юбку и джемпер, в которых приехала к Нику в день их первой близости, выпила очень сладкий и крепкий кофе…

Вскоре позвонил Ник.

Беатрис спустилась вниз, вышла за порог отеля и увидела Ника, спешащего ей навстречу с большим букетом розовых роз. Молодой человек взял у нее сумку, вручил цветы и они несколько раз поцеловались…

Коля взял Беатрис за руку, подвел к машине, открыл перед девушкой заднюю дверцу, забросил на переднее сидение сумку, сел рядом с Беатрис, привлек ее к себе, начал ласкать ее пальчики…

— Ник, мы едем в твой отель?

— Нет. Ко мне на квартиру. Мне разрешил в ней пожить один хороший человек…

— Ты завтра работаешь?

— Нет. Мне дали отпуск, чтобы я мог побыть с тобой до твоего отъезда…

Но Беатрис совсем не хотелось уезжать — ни в Голландию, ни в Нью — Йорк.

— Ник, ты будешь работать в Москве?

— Об этом мы поговорим дома…

Коля с нежностью поцеловал волосы Беатрис, погладил ее по щеке…

Разговор, естественно, шел на английском языке.

Прохор, немного знавший его, с интересом бросал короткие взгляды в зеркало заднего вида на роскошную блондинку…